Дмитрий Медведев - Старый Мёртвый Свет
Все, выдохся говорун, и теперь уставился на меня испытующим взглядом, ожидая немедленной реакции.
— Ну, ты прям великий теоретик, — я покачал головой, восхищенный внезапно прорезавшимся у Лехи красноречием. — Не ожидал от тебя такой тирады.
— Да пошел ты, — беззлобно ответил Леха. — Я все правильно сказал. И ты давай не веди себя, как идиот, не спорь попусту, а лучше признай мою правоту и думай, что будем делать дальше.
— Ну а как я могу возражать?! Я тоже думаю, что зомби сбиваются в какую-то структуру, иерархию, да как ни назови, суть одна. Сперва по одному, все против всех, потом стая на стаю, а теперь вот чуть ли не городское собрание устраивают. Не знаю, и пока знать не хочу, что или кто за всем этим стоит. Мне нужно поспать, уже совсем котелок не варит. А утром подумаем, как им помешать.
— Скоро поспишь, навигатор говорит, что ехать меньше часа.
Я гнал, как сумасшедший. Остановились только один раз, когда до Гданьска оставалось двадцать два километра, чтобы залить бензин из канистр. Терять время на поиски автомобиля, откуда можно слить топливо, сейчас не хотелось, тем более что поблизости таковых и не наблюдалось, широченные автострады подозрительно пустовали. Все, чего я хотел, это поскорее добраться до своей квартиры, поэтому я несся на запредельной скорости, заставляя мотор субару басовито реветь на высоких оборотах.
То, что произошло дальше, я до сих пор припоминаю весьма смутно. В памяти отлично запечатлелось лишь начало. В голове знакомым приближающимся эхом нарастает звук, который мы сегодня слышали уже столько раз. Тревожный писк смешался с могильным воем и многоголосым жужжанием гигантского роя пчел, который облепил мой мозг и начал безжалостно жалить его. И опять я не успел среагировать, укрыться, защититься. Снова поймали врасплох…
Становится так больно, что все вдруг разом исчезает, даже убийственный шум. В ушах будто вата, я ничего слышу, а перед глазами появляется картинка с падающей девушкой, застреленной Лехой. Я смотрю налево, и вижу огромную толпу зомби, которую мы каким-то чудом не приметили издалека, вышагивающую из пригорода.
Они растянулись живой цепью на километра полтора, и шли к дороге. Лишь потом я понял, что они шли в сторону Гданьска из Орунии, а тогда я был просто потрясен их количеством, задавая самому себе риторический вопрос — откуда они взялись и куда идут?
Как бы быстро мы ни ехали, отделаться от монстров бы не получилось, их слишком много, они везде. Я с удивлением смотрю на руль, который запрыгал в руках из стороны в сторону. Это они, они пытаются выхватить его и сделать так, чтобы мы разбились. Но за что? Мы убили… Убили многих из них. Они долго терпели, но после бойни в Оструде их терпению пришел конец. Их собратья пострадали без причины, просто так. Мы забрали их жизни, а теперь взамен отнимут наши.
Я жал на газ, как безумный, стрелка опустилась до ста восьмидесяти километров в час. Всем своим существом я противился ментальному натиску… зомби? Нет, не зомби. Уже не зомби. Совсем не зомби.
Это что-то другое, новое, с чем прежде никто не имел несчастья столкнуться. Больше не безмозглые болваны, как ошпаренные носящиеся повсюду и охотящиеся за всеми подряд, но страшные, жуткие и чрезвычайно сильные создания, явившееся к нам из таких далеких мест, о каких мы и не слышали.
Мне удалось, упругим волевым усилием я выдавил чужеродное присутствие из своего разума. Они больше не властны над нами, они потрясены, они не ожидали. Но они разозлились еще сильнее, и я не берусь ручаться, что хлипкая оборона не прорвется под повторным натиском.
Мне не удавалось посмотреть, как там Леха, я был слишком сосредоточен на том, чтобы удержать машину. Мощный удар пришелся прямо на водительскую дверь, она вогнулась внутрь и больно уперлась в левое бедро. На руки и колени посыпались острые осколки бокового стекла, но я не замечал их, как не замечал и ворвавшегося в окно ледяного густого ветра, хлестнувшего ухо.
Я вцепился в руль, как капитан в штурвал во время шторма, понимая, что одно неверное движение — и корабль опрокинется. Зараженные испустили громкий крик, странный, мелодичный и завораживающий, и я закричал вместе с ними. Они нанесли последний удар точно в заднее крыло субару, и машину замотало на дороге. Был бы на моем месте Ванька, он бы справился, а я… Я тоже справлюсь, я должен! Руль в сторону заноса, но не перекрутить, приотпустить газ. С замиранием сердца я ловил дорогу, ныряя то вправо, то влево и впритык расходясь с ограждениями. Эти доли секунды растянулись на часы. Все было так медленно, так плавно. Наконец, шины как следует сцепились с асфальтом, и машина пошла ровно.
Гипнотизирующие напевы остались за нашими спинами, а впереди раскинулись знакомые улицы Гданьска. Поворот, и справа как из ниоткуда возник старый город Старый Город, величественный и прекрасный, вынужденный терпеть нелепое соседство архитектурных уродцев социализма и раннего капитализма. Замаячила слева башня гданьского вокзала, похожая на башню из детских сказок.
Мой воспаленный и уставший от борьбы с чудовищами разум отгородился от реальности, я смертельно устал. Все, о чем я мечтал, было упасть и заснуть, а потом долго-долго проспать, и пусть хоть потоп, хоть землетрясение, плевать. Никогда еще не случалось со мной такого утомления.
Именно поэтому я не сбавил ход, когда нам посигналили люди, сидящие в солидном джипе — проносясь мимо, я разглядел лишь два нечетких контура и два белых овала лиц, повернувшихся в нашу сторону. Они явно хотели что-то сказать нам, предупредить, да только я не понял. Вернее, слишком поздно понял.
Наш многострадальный субару юзом вписался в крутой поворот, махом проскочил не меньше километра, и мы нос к носу столкнулись еще с несколькими сотнями зомби, марширующими навстречу. Они заметили нас и даже прибавили шаг, но были еще слишком далеко, чтобы воспользоваться своими сверхъестественными способностями. Сам не знаю как, но я чувствовал это.
— Нет! Разворачивай! — зарычал Леха и в панике вцепился в руль, выдергивая его из моих рук.
Леха сорвался, он больше не контролировал себя. Его богатырская сила не замечала моих жалких потуг, он вырвал руль, и машина резко, на миг приподняв левые колеса в воздух, соскочила с дороги и на огромной скорости по диагонали помчалась через обочину в небольшую аккуратную арку, соединяющую два высотных дома, а потом и во внутренний двор.
Всеми силами я навалился на руль, выкрутил его, насколько это было возможно, и вдавил педаль тормоза в пол. Вопреки моим стараниям машина все же зацепила угол арки, и дальше, как я узнал позднее, несколько раз перевернулась и остановилась лишь от удара о нерушимую бетонную твердь стены.
А тогда, едва асфальт в первый раз встретился с крышей автомобиля, я сразу же погрузился в спасительную тьму, великодушно раскрывшую мне свои прохладные объятия. Она накрыла меня, спасла от боли и страха, и, видя затухающим взором десятки быстро приближающихся к нам ног, я был безмерно благодарен ей.
26. Прорыв
Один конец прозрачной трубки надевается на пипетку медицинской груши, или, если уж по-простому, клизмы. На второй конец натягивается гайка, желательно потяжелее, ибо ей предстоит сыграть важную роль грузика. Затем как следует сжимаем клизму, опускаем конец трубки с гайкой в бензобак и медленно ослабляем хватку. Бензин весело бежит вверх и все, что остается сделать, это перегнуть и сжать трубку, отцепить клизму и, наконец, вставить трубку в бензобак своей машины или любую другую емкость.
Хамза с интересом следил за манипуляциями Виктора, заодно посматривая по сторонам и держа палец на спусковом крючке дробовика. После случая на мосту он стал чересчур нервным, как бы не начал палить без необходимости — кто его знает.
Виктор тем временем опустошал уже третью машину. Первые два бака дали ему бензин для своего автомобиля — компактного темно-зеленого рено — а из третьего он наполнил четыре больших канистры, подготовив запас.
Было видно, что Хамза торопился, но и Виктора дергать не хотел. Виктор, в свою очередь, все прекрасно понимал и стремился завершить свои дела как можно быстрее, ведь еще нужно помочь другу.
Зараженные периодически мелькали в соседних переулках, один раз даже четыре человека, по виду отец, мать и двое сыновей-подростков, как ни в чем не бывало, вышли из соседнего подъезда. Хамза и Виктор быстро пригнулись, пряча головы за припаркованными вдоль тротуара автомобилями. Хамза едва не выстрелил, его остановило только то, что Виктор положил руку на дробовик.
Зомби все больше напоминали деревянные обломки, которые потихоньку, пока еще медленно, засасывает в жуткую воронку. Проследив направления движения зараженных, Хамза пришел к выводу, что эта таинственная воронка находится неподалеку от Эйфелевой башни — примерно там, где разношерстная орава собралась попить воды из Сены.
