Семен Кожанов - Последняя черта

— Енот. Прием! — вызвал я по рации команду зачистки.

— Енот, на связи. Слушаю. Прием!

— В доме могут быть пленные. Осторожней. Прием.

— Понял.

Взяв пулемет наизготовку, я обошел большой тополь, который рос метрах в двадцати от изгороди дома, и, установив ствол пулемета на толстую ветку, взял окна дома на прицел.

— Коршун, прием, — раздался голос Енота, в динамике моей рации.

— Коршун на связи. Прием!

— Дом чист. Нашли пленных. Восемь человек. Прием!

— Загони Шило на крышу. Я сейчас подойду. Прием.

Дождавшись, когда над скатом крыши появится голова Шила, я обошел дом и, продравшись через заросли сирени, попал на подворье. На траве, в разных позах лежали четыре расстрелянных человека. Вот этих двоих, что лежали рядышком, я срезал одной очередью. А вот того, что лежал на земле, рядом с «Газелью», сразила автоматная очередь в спину. Четвертый попал под сдвоенный разрыв ручных гранат — у тела отсутствовала одна нога, а низ живота был разорван осколками, так что все внутренности грязно-кровавым комом лежали рядом, в неглубокой воронке. Тела пятого боевика, того самого, что ходил в шортах, лежало на ступенях крыльца, моя пулеметная очередь разворотила ему всю спину, не спас даже бронежилет, который зиял рваными дырами. Посмотрев на крышу дома, я увидел тело шестого, который он лежал на шифере, свесившись из маленького чердачного оконца. Шифер рядом с трупом шестого убитого был изрядно посечен автоматными пулями, а вот огромная дыра в голове говорила о том, что поразила его тяжелая пуля, выпущенная из СВТ. Повернувшись лицом к водонапорной башне, я показал большой палец — уверен, что Варвара видит меня сейчас, пусть знает, что ее точный выстрел получил должное одобрение.

— Что делать с пленными? — спросил Енот, держа под прицелом автомата восьмерых парней, которые сидели на траве. — Они утверждают, что все служат по контракту воинской части, которая размещена в Джанкое. Три дня назад они пригнали в Керчь восемь «Уралов», полных оружия и боеприпасов. После того как они прибыли на место, их разоружили и заперли в подвале этого дома. А вчера заставили набивать автоматные рожки и пулеметные ленты патронами, а чтобы работа шла быстрее, троих из них закололи ножами.

— Здесь восемь человек, троих убили — итого одиннадцать, — внимательно глядя на пленных, произнес я. — Что-то маловато для перегона восьми грузовиков. Где остальные?

— Был еще капитан и три лейтенанта. Все четверо — татары. Они нас и разоружили. Суки! — зло ответил один из пленных, немолодой уже дядька, лет сорока. Его голова была замотана окровавленной грязной тряпкой.

— Понятно. Хотите посчитаться с ними?

— А что, есть возможность? — глаза пленного жадно заблестели, и он подался всем телом вперед.

— Конечно, есть! Война все-таки. Так что, кто хочет поквитаться с татарами, милости просим в наш отряд народного сопротивления! — я обвел рукой весь двор, давая понять пленным, что нас много. — Оружие дадим, тем более, как я понимаю, его здесь навалом.

— Как война? С кем война? Какая еще война? — вопросы посыпались как из рога изобилия. Четверо пленных встали на ноги и подошли ко мне поближе, остальные безучастно сидели на траве и, казалось, были абсолютно равнодушны к происходящему.

— Обычная гражданская война, — как можно спокойней ответил я. — Татары решили захватить власть в Крыму. Сейчас на всей территории полуострова идут бои, — в этом месте я немного приврал. Честно говоря, я абсолютно не владел информацией об обстановке на полуострове. Но то, что в Керчи начались боевые действия, был уверен на сто процентов.

— Давай автомат, магазинов десяток, гранат штук пять, — пленный с замотанной головой сурово посмотрел на меня. — Водки бы еще выпить и пожрать чего-нибудь, а то желудок к ребрам прилип!

— Ты хоть скажи, как тебя зовут и откуда ты родом? — спросил я у мужика, опешив от перемены его настроения.

— Остап меня зовут. Остап Федорович Кнуш. Сорок семь лет. Воевал в Афганистане. Так что не переживай — не подведу.

— Отлично! Кто еще хочет повоевать? — спросил я у остальных пленных.

— Я, — сказал молодой парень с волосами рыжего цвета и лицом, покрытым россыпью веснушек. — Только мне бы домой как-то сообщить, что я жив, а то мамка волноваться будет.

— И я, — произнес паренек невысокого роста, с немного косыми глазами. — Я как все.

— Я тоже пойду. Они Кольку убили. Падлы! — четвертый парень был самый рослый из всех тех, кто сейчас стоял передо мной. Настоящий богатырь — косая сажень в плечах.

— Ну а вы что? — Остап повернулся к тем парням, которые остались сидеть на траве. — Вы что, так и будете нюни распускать? Вы — мужики или подстилки дешевые? А ну ВСТАЛИ! — оглушительно рявкнул Кнуш. — Сопли вытерли!

Все, четверо поднялись по его команде.

— Если они не хотят поквитаться за смерть своих товарищей, то не надо и настаивать, — сказал я, удерживая Остапа за плечо. Я видел, что еще мгновение — и Кнуш кинется бить нерешительную четверку. — Парни, я понимаю, что вы еще слишком молоды и вам очень не хочется умирать. Поэтому от вас потребуется только одно — перегнать «Уралы» и «Газели» в безопасное место. А потом мы вас переправим на российский берег — там спокойно и безопасно.

— Правда? — с надеждой в голосе произнес один из парней.

— Конечно, правда! — ответил я. Повернувшись к Остапу, спросил: — Что в «Уралах»?

— АКМы, «ручники» под 7,62, пулеметы Калашникова. Каждый десятый АКМ с подствольным гранатометом. Станковые гранатометы. СВД, РПГ-7, РПГ-18, РПГ-22 и РПГ-26. Патроны, ВОГи, ручные гранаты РГД-5 и Ф-1, — ответил Кнуш. — Когда перегружали «Газели», видел, что в них обмундирование, «разгрузки» и «бронники».

— Отлично! Все, кто хочет взять оружие в руки, бегом к машинам — вооружиться и переодеться. Остальные — найдите себе обувь и одежду, а потом к машинам, чтобы проверить их работоспособность. Только делайте все очень и очень быстро — у нас мало времени, боевики могли услышать звуки стрельбы.

К грузовикам за оружием побежали пятеро — к первой четверке присоединился еще один боец, на вид самый «дохлый» — худой и щуплый, шея как моя рука, зато уши — большие и оттопыренные, похожи на два вареника.

— Командир, подойди! — крикнул Енот, он стоял возле одной из «Газелей» и что-то рассматривал в ее кабине.

Подойдя к машине, я сразу заметил, что она отличается от стандартной комплектации. Колеса были подняты выше, чем обычно, кабина спаренная, двойная — усилена дополнительными листами железа. Лобовое стекло забрано решеткой, а само на вид, матовое и немного тусклое — скорее всего это и не стекло вовсе, а разновидность бронированного пластика. На крыше кабины была приварена тренога с подвижно закрепленным станком, на которой разместилась спарка из АГСа и ПК. Задняя стенка кабины отсутствовала напрочь — из кузова можно было попасть в кабину. С правой стороны кабины было приварено еще одно крепление для пулемета, рядом с креплением висела брезентовая «кишка» гильзоуловителя.