Крылья судьбы - Александр Александрович Долинин
- Клянусь, что не скажу ему ни слова об этом! Спрашивайте...
- Вы что-нибудь знаете о том, что... Тод... ну, тот самый, которого вы потом допрашивали... хотел сделать с Алексом? Он мне начал говорить что-то о взрывчатке в самолете...
- Его подручные заложили самодельную бомбу в кабину самолета, она должна была взорваться примерно на полпути до Нойехаффена. Но Алекс почему-то решил вернуться, нам он точно не смог объяснить, по какой причине. Да мы особенно и не расспрашивали, вернулся и вернулся... Главное — вовремя. Засек своим приемником маячок в вашей сумочке, нашел место, куда вас увезли, ну а остальное — уже наше дело...
- А куда потом делась эта... бомба?
- Он ее отключил, потом мне отдал. Ну а я... вернул посылку отправителю, так сказать. Очень жаль, что нельзя было засунуть эту штуку вашему знакомому Тоду в задницу, простите мой французский... Так что учтите на будущее: нельзя носить бомбы в карманах, это плохо заканчивается. Тод в этом убедился лично, вскоре после окончания нашего с ним разговора.
- Ох... Не понимаю, как Алекс вообще сумел ее найти?
- Сказал, уже на аэродроме случайно заглянул под сиденье, зацепился рюкзаком, когда вылазил из кабины. Везучий он у вас!..
- Да уж... Интересно, какие у него ангелы-хранители, белые или черные? - задумчиво сказала Джинджер.
- Наверняка седые, - усмехнулся Игорь. - Мы их никогда не увидим, как и вы - своих. Что еще вам хотелось бы узнать?
- Как вы думаете, почему промолчали о Тоде? В новостях сказали только о двух телах...
- Им невыгодно упоминать о таких происшествиях, наверное, поэтому.
- Мы тоже так подумали... Еще... Вы ведь должны были заменить Бриджит, да?
- Точно так... Но опоздал... Приехал с первым конвоем, а здесь уже все закончилось... Вряд ли эти... полезли бы... Да что уж теперь размышлять, что случилось, то случилось. Как у вас с Алексом дела, никто не обижает?
- Нет, все тихо. Я несколько дней посижу дома — сказала, что врач велел, проверять все равно вряд ли будут. Они ведь меня тогда прямо возле больницы прихватили...
- Тогда живите спокойно, если что — звоните, прикроем. Сейчас уже есть, кому...
- Очень надеюсь, что не понадобится, - уверенно сказала Джинджер.
- Я тоже надеюсь, но имейте в виду — мы на вашей стороне.
- Спасибо, я уже догадалась... И еще, если можно... Кто передал Алексу тот пистолет? Это ведь не просто так?
- От кого посылка, я точно не знаю. Мне сказали, что прислали друзья. Вроде бы он его там оставил, потому что рассчитывал вернуться, но не получилось. Но думаю, что подобные подарки не делают за красивые глаза. Наверное, люди ему были очень благодарны, допустим, за спасение жизни. Извините, точнее ничего сказать не могу.
- Жаль... Но вряд ли его прислала далекая любовница, - улыбнулась Джин.
- Это точно! - засмеялся Игорь. И добавил странную фразу, которую Джинджер не поняла, - «в порочащих связях замечен не был...»
- Спасибо, я узнала все, что хотела. Ну, почти все, остальное — мелочи. До свидания, Игорь!
- До встречи, миссис Гордон!..
Из мотеля Джин поехала за продуктами. Хотя дома еще оставалось много всего, ей хотелось разнообразия. Правда, чего точно хотела — сама не могла сказать, так что пришлось закупить всего помаленьку. Что не пригодится — потом Алекс съест. При этой мысли Джинджер усмехнулась. Если он и не обладал умениями шеф-повара из крупного ресторана, то для приготовления обычных завтраков, обедов и ужинов его таланта вполне хватало. Хотя Джин и обещала Алексу не делать из него повара, сдержать данное слово она не смогла. Почему-то от некоторых запахов на кухне ей теперь иногда становилось... не то, чтобы очень дурно, но неприятно. Хотя, в готовом виде она, как и раньше, могла съесть все, что угодно. Эх, потом придется опять соблюдать диету, восстанавливать фигуру!.. Да что поделаешь, скоро все станет очень даже заметно... Но пока... Можно себя побаловать... И не только в еде... Доктор ведь сказал, что пока особых ограничений нет, было бы желание... А оно есть... И не нужно ничему удивляться, во время беременности могут быть самые разные фантазии и причуды, но потом это обычно проходит.
После купания Джинджер лежала под зонтиком у бассейна, принимала «воздушные ванны». Загорать она и до этого не очень любила, а теперь и вовсе стала избегать.
Ну, и что у нее с Алексом?.. Сейчас нет такого бурного пламени чувств, как это было с Ричардом. Никакой любовной лихорадки, дрожи от случайных прикосновений и прочей романтической ерунды... «Чем страсть сильнее, тем печальней бывает у нее конец...» Да уж, тогда все закончилось очень грустно... Ричард, милый, где бы ты сейчас ни был — твоя любовь как маяк, всегда будет светить издалека...
С Айваном тоже все было не так... Вдвоем, против целого нового мира!.. Нужно суметь устроить жизнь, найти свое место на этой земле... Вроде бы только-только устроились... И тут Айван улетел и не вернулся... Да, не так давно Джинджер вспомнила о дисках, которые они когда-то записывали. Втихомолку переломала их и сожгла остатки в жаровне для барбекю за домом, пока Алекс в очередной раз торчал на аэродроме с утра до вечера. Прошлое нужно оставлять в прошлом...
А что сейчас, с этим внешне довольно неуклюжим... Ну, не «парнем», конечно, он все-таки старше... Почему ей хочется, чтобы он был рядом? Ведь несколько раз проводила один и тот же эксперимент: под разными предлогами оставляла Алекса ночевать в гостиной на диване. И утром почти всегда оказывалась у него под боком... Причем не могла вспомнить, как туда попала. А пару раз вообще просыпалась, как котенок, пристроившийся подремать на шерсти большой собаки — сверху. Причем Алекс так и спал дальше, вот что интересно... Тогда она потихоньку сползала и пристраивалась рядом, ухитряясь не разбудить этот странный «магнит». Так что в конце концов Джинджер решила не мучиться и с тех пор диван в гостиной по ночам пустовал.
Еще... Однажды она случайно заглянула в самый дальний ящик шкафа, потом набралась смелости и предложила... Неважно, что именно... И не пожалела! «Полет» вышел незабываемым для обоих, и после этого Джинджер окончательно перестала стесняться. Можно даже сказать, «распоясалась» - в прямом и переносном смыслах. Наверное, кто-то мог даже назвать ее «бесстыдницей», но какое вообще дело
