Время побежденных - Мария Семеновна Галина
11 ноября 2128 года
Я так привык к тому, что по ночам происходят какие-то очередные неприятности, что почти удивился, когда мое дежурство прошло спокойно. Сдав вахту Хенрику, я некоторое время дремал вполглаза, ожидая какого-то подвоха и вздрагивая при каждом шорохе. Наконец усталость взяла свое, а заунывный вой ветра довершил дело; я крепко заснул и проснулся лишь на рассвете, когда по долине побежали лиловые тени, а разбухший солнечный диск уже поднимался над горизонтом.
Док как раз ворошил ветки в костре, чтобы они скорее прогорели.
— Все в порядке? — спросил я его.
— Не стоит превращать ночные авралы в привычку, — ответил он. — Все спокойно.
— Это все-таки Гиблые Земли.
— Похоже, ваш приятель был прав — вокруг города чисто. Они не позволяют всяким тварям из леса беспокоить себя.
— Нас они тоже относят к этому разряду?
Доктор усмехнулся.
— А вы самокритичны.
— Просто не люблю неожиданностей. Такая уж у меня профессия.
— Мы с вами в чем-то похожи, — серьезно сказал док, — по роду своей работы мы оба имеем дело с отклонениями, чему бы они ни угрожали — здоровью отдельного человека или целого общества.
— Да здравствует союз медицины и полиции, — сказал Хенрик, потягиваясь, — первый раз за несколько дней мне удалось выспаться да еще, проснувшись, застать такую идиллию. Никто никому не вцепляется в глотку, все тихо, все благостно…
— Главный-то скандалист у нас ты, — огрызнулся я.
— По необходимости, приятель, по необходимости… буди своего напарника. Дрыхнет как убитый.
Карс и вправду храпел, уютно уткнувшись головой в какую-то кочку. Я потряс его за плечо.
— Эй, вставай.
Он помотал головой, стряхивая остатки сна.
— Что-нибудь опять случилось, да?
— Ничего, кроме того, что уже утро. Пора собираться в путь.
— А хорошо бы позавтракать, — сказал он мечтательно.
— Не надрывай мне сердце. Может, наткнемся на что-нибудь по дороге.
— Или на кого-нибудь, — мрачно добавил Хенрик.
Я вздохнул.
— Скажи спасибо, что хоть у дока есть пистолет.
— Пистолет — отличная штука, — охотно согласился Хенрик, — док, а ты хорошо стреляешь?
— Умеренно, — ответил док, — я же вам не террорист какой-нибудь. Вот когда я градусник ставлю, я всегда попадаю куда нужно.
— Дурацкое дело нехитрое, — холодно сказал Хенрик. — Слышишь, дай поносить твою пушку. Целее будет.
— Не думаю… Я-то в отличие от вас не забываю свое оружие где попало, — возразил док, — так что не тебе на мой счет прохаживаться. А впрочем, ладно, — он отстегнул кобуру и протянул ее Хенрику.
— Эй, — вмешался я, — а почему не мне?
— Разломайте его пополам, крутые парни, коль он вам так нужен.
— Просто, если что-нибудь случится, я среагирую раньше, чем он, — сказал Хенрик, застегивая кобуру.
— Боюсь, что это, — ехидно заметил док, — единственное ваше достоинство.
— Ладно, — сказал я, — пошли. Завали камнями костер, Карс, нам не нужно, чтобы кто-нибудь набрел на наш след.
— А то, ты думаешь, — возразил Хенрик, — эти, из города, не знают, где мы сейчас находимся?
— С чего бы им знать?
— Они же…
Неожиданно на горизонте опять что-то ухнуло, и к небу поднялся черный столб дыма.
— Здорово же наши за них взялись, — пробормотал Хенрик.
— Бесполезно… — отозвался я, — просто истощат последние ресурсы, вот и все. Как ты думаешь, Карс, кадары примкнут к этой операции?
— У нас же нет боевого флота, Олаф, — печально ответил Карс, — только транспортники…
— А врали-то, врали!
— Полюбуетесь теперь со своей базы на гибель человечества! — сказал сквозь зубы Хенрик. — Дождались своего!
— Что ты из нас прямо каких-то космических стервятников делаешь? Сами стали в лужу, а теперь обвиняете нас, да?
— А какого черта вы предлагали нам свою помощь, если вы такие лопухи?
— Мы думали — а вдруг справимся!
— Опять вы сцепились! Хенрик, ну что ты от него хочешь, скажи на милость! Он же старается!
— Да ничего я от него не хочу…
Неожиданно нам преградило путь узкое ущелье — когда-то по нему протекала бурная река, и даже теперь на дне журчал небольшой ручеек. Обрыв был почти отвесный, да и на том, противоположном берегу, скалы вздымались вертикальной стеной. Кое-где в трещинах топорщился колючий кустарник.
— Нам тут не перебраться, — сказал Хенрик, взглянув вниз, — будь у нас хотя бы веревка…
— Это — старая река, — вмешался док, — она текла тут еще до Катастрофы. Давай-ка посмотрим на твою карту, Хенрик, там она наверняка должна быть.
— Где я ее возьму? — огрызнулся тот.
— Ты хочешь сказать, и карта осталась со всеми нашими вещами? — удивился я.
— Доберемся до места, я вручу тебе приз за сообразительность, — мрачно сказал террорист.
— Жаль, — вздохнул док, — хотелось убедиться… по-моему, ниже по течению должен быть мост.
— Наверняка он давно рухнул, — возразил я.
— У нас нет другого выхода. Выше мы уж точно не пройдем.
Мы двинулись вдоль русла, которое несколько раз круто изгибалось. Пейзаж вокруг по-прежнему был неприглядным — скалы, выжженная земля, бурая пыль… Иногда попадались огромные, выше человеческого роста, кактусы, напоминающие каких-то уродливых гигантов, застывших с растопыренными руками. Солнце поднималось все выше — скоро оно повиснет в зените, как раскаленный шар. Тени почти исчезли. Начало немилосердно припекать — невыносимая жара и слепящий солнечный свет обрушились на меня, точно удар кулака. Кровь стучала в висках при каждом шаге.
— В лесу и то было лучше, — пробормотал Карс.
— Нужно поторопиться, — подхватил Хенрик. — Если мы не найдем укрытия, солнце нас добьет.
Спустя полчаса доктор сказал:
— Вот он. Или это мне уже мерещится?
Я прищурился. В дрожащем мареве просматривался мост, переброшенный через ущелье. Он был ржавый, листы железной обшивки раскачивались, дребезжа на ветру, но опорные конструкции были все еще целы.
— Перебраться можно, — пробормотал Хенрик, — если очень постараться.
На той стороне ущелья громоздились изрытые ветрами скальные глыбы. Некоторые из них, казалось, чудом балансировали на неустойчивой опоре и тем не менее ухитрялись сохранять равновесие веками.
— Не очень-то мне нравится эта переправа, Олаф, — заметил Карс, с сомнением оглядев нависшую над пропастью хрупкую конструкцию.
— Тоже мне, космический странник! Ничего, зато там, похоже, есть спуск к воде. Наполним флягу, попьем, умоемся… потом отыщем какую-нибудь уютную пещеру…
— Пещеры не бывают уютными.
— А вдруг эта — исключение.
Теперь мы подобрались к самому мосту. Он выглядел неутешительно — перекрытия провалились, изъеденные ржавчиной ребра, казалось, грозили рухнуть при каждом порыве ветра. Уцелевшие брусья настила угрожающе скрипели, а внизу, под мостом, скалились со дна ущелья острые камни, обнажившиеся, когда ушла вода.
— Невесело будет падать с такой верхотуры, — сказал Хенрик.
— Ладно, — отозвался я, — я начинаю. Вы за мной.
— Почему ты?
— Люблю острые ощущения, понимаешь…
Я осторожно ступил на прогнивший настил. Железные
