Капрал Серов: год 1757 - Иван Юрьевич Ланков
Пальба все шла и шла. Казалось, вроде совсем недавно все началось, а солнце уже вон как высоко поднялось. Наверное, сейчас часов восемь утра, если не больше.
Так, а это что такое?
Из-за спин заметно поредевшей линии Второго Московского показалась группа конных в зеленых кафтанах и по самому краю рощицы рысью направилась прямиком к линии пруссаков. Повинуясь команде, ближний к нам прусский батальон тут же прекратил стрелять. Синие мушкетеры закончили перезарядку и поставили мушкеты к ноге.
В головном всаднике, что ехали со стороны наших, я узнал генерала Лопухина. У него и лошадь приметная, да и сам он хорошо знакомая в войсках личность. Точно – Лопухин. Пегая кобыла, желтый генеральский шарф… И большой белый платок в его вскинутой вверх правой руке.
Кажется, именно это имел в виду капитан Нелидов, когда говорил «если вдруг что пойдет не так».
Глава 22
Я бегу по лесу, уворачиваясь от веток, перепрыгивая через ямы и промоины, проламываясь с разгону сквозь кустарник. Быстрее, назад на холм!
Вылетаю на узкую просеку, битком забитую повозками. Возницы испуганные, лошади в упряжках ржут и бьют копытами. Головную телегу остановили казаки, которые увидели в поле прусские колонны. Она попыталась было развернуться, но сзади напирали другие, и теперь вся просека больше напоминает стену вагенбурга, чем лесную дорогу. Вперед – страшно, назад – некуда.
– Осторожнее! – кричит мне один возница. – Тут шатер господина майора…
Я не слушаю. У меня нет на это времени. Просто отбрасываю плечом возницу на круп лошади и перепрыгиваю телегу по верху, протоптавшись изгвазданными в грязи башмаками по какому-то тюку с вещами.
Спрыгиваю с борта телеги и врубаюсь в кусты на противоположной стороне дороги. Под ногой какая-то ямка, и я чуть не потерял равновесие, но удержался, лишь гулко протопал башмаками по дерну. Вслед мне полетел крик:
– Трус! Сбежал!
А я уже карабкался вверх по склону на холм, опираясь на мушкет на манер посоха. Быстрее!
Наверху, на холме, солдаты стояли в колоннах прямо посреди не до конца свернутого лагеря. Гудели голоса. Несколько генералов у большого шатра о чем-то переговаривались и активно жестикулировали. Кручу головой, озираясь. Так, наши где? А, вон, вижу знамя! Скорее туда!
Криков и суеты на холме много. Пешие адъютанты и посыльные бегают по лагерю с приказами и докладами. Из-за развернутых в теснине дефиле палаток и всякого солдатского скарба конному особо не развернуться, а свободные проходы на улочках забиты выстроившимися в колонны солдатами. Тут и одному нашему Сводному Гренадерскому было тесно соседствовать с гусарами, а когда пригнали еще три полка пехоты и дополнительный гусарский в довесок, да еще прибыли телеги обоза с разобранного вагенбурга… Полное впечатление, что я не в армейском лагере, а на блошином рынке в воскресный день.
Протискиваюсь сквозь построение гренадерской роты Вологодского полка и добегаю до нашего знамени.
Рота стоит в полном порядке, аккуратными рядами. Сверкают на солнце штыки, унтера Ефим, Фомин и Годарев деловито прохаживаются вдоль строя и осматривают снаряжение на солдатах, поручик Нироннен что-то размеренно втолковывает взволнованному Чижевскому. Прапорщик Семенов флегматично держит знамя, рядом с ним замерли с палочками на изготовку оба ротных барабанщика.
Все спокойны и собранны, без особых следов волнения на лицах. Только капитан Нелидов ходит из стороны в сторону, словно тигр в клетке, и яростно впечатывает каблуки сапог в дерн. Иногда останавливается, поворачивает голову, прислушиваясь к грохоту сражения, доносящемуся из-за рощи, и снова шагает.
– Господин капитан! Господин капитан! – кричу я со сбившимся дыханием. – Там!
– Что? – резко повернулся ко мне Нелидов.
– Там… то самое. Что-то не так.
Нелидов сделал пару быстрых шагов и подошел ко мне в упор.
– Говори.
Чуть-чуть оттягиваю камзол рукой, пытаюсь отдышаться. Слишком быстрый темп бега взял, на подъеме дыхалку сбил. Ничего, не впервой, быстро восстановлюсь. Я к бегу привычный.
– Что там? – Нелидова перекосило от бешенства.
Вдох, выдох. Чуть наклонился к капитану, почти касаясь его парика треуголкой. Шепчу осипшим голосом:
– Им не удалось опрокинуть Второй Московский. Пришло наше подкрепление, пруссаков удержали. И…
– Ну? – капитан Нелидов ухватил меня за пояс и притянул к себе. – Не мямли!
Я на мгновение зажмурился и выдавил из себя:
– Генерал Лопухин сдается. Мне показалось, что кто-то из прусских офицеров подал ему сигнал – и Лопухин поехал к неприятелю с белым флагам. Минут десять тому назад.
Нелидов чертыхнулся и оттолкнул меня толчком ладони в грудь.
– Где? – капитан повернулся к роще и будто даже привстал на цыпочки, словно пытаясь заглянуть, что творится там, за широкой полосой деревьев.
– Прямо рядом с опушкой, там стреляют меньше. На самом поле очень уж много войск.
Нелидов повернулся вправо, влево, бегло осматривая переминающиеся с ноги на ногу колонны солдат и продолжающих совещание у шатра старших офицеров.
За холмом, ближе к реке, ржали испуганные артиллерийской пальбой лошади, спешенные гусары держали коней под уздцы, пытаясь их успокоить.
Капитан неслышно ругнулся сквозь зубы:
– Не успел. Хотя… Что уж теперь-то…
И повернулся к выстроившейся роте:
– Что встали, черти? Айда за мной!
Выхватил шпагу из ножен, поднял ее над головой и, не оглядываясь, быстро зашагал по склону холма в рощу. В сторону от пинка полетел чугунок, кем-то оставленный у палатки, опрокинулась бадейка с водой… Вслед за ним зашагал и я. Поддавшись хулиганскому настроению, мимоходом поддел штыком деревянную стойку палатки, и она с хлюпаньем сложилась.
За спиной раздался восторженный гул голосов, и земля будто содрогнулась от топота сотен башмаков.
– Знамя! Знамя как же? – раздался срывающийся голосок поручика Чижевского.
– Там разверну, – флегматично ответил ему прапорщик Семенов, – не хватало еще об ветки изодрать.
Я хотел было идти так же, как капитан – напролом, уверенно и не оборачиваясь, но не смог побороть любопытства и оглянулся.
Весь склон холма за нами покрылся красной лавой солдат. Похоже, за нами пошла не только наша кексгольмская рота, но и все, кто был рядом. Чуть правее, неподалеку от генеральского шатра среди
