Алексей Ефимов - Война в потемках
Он расстегнул свисавшие с пояса подсумки и стал лихорадочно-быстро опустошать подсумки Керру, рассовывая обоймы по карманам.
— Чего ты хочешь добиться?
— Сначала я убью вас, а потом уничтожу вот это! — Окрус показал на про-Эвергет.
— И как же ты… — Анмай замолчал, заметив, что в зал через южные ворота вбежало пять автоматчиков в черной форме ЧК и с ними — его молодой помощник, прибывший на плато Хаос всего два месяца назад и назначенный на эту должность совсем недавно.
Они стали быстро подниматься по лестнице, ведущей на галерею. Окрус встал на верхней ступеньке и, опустив автомат, стрелял вниз до тех пор, пока в обойме не кончились патроны. До Вэру донеслись крики, стук падающих тел — и все стихло. Перезарядив оружие, Окрус повернулся к ним.
— Все твои подручные мертвы. Если вы не будете делать то, что я скажу — я убью вас обеих!
— Тебе не следовало убивать Налау, — тихо сказал Вэру, его глаза сузились, — ему было двадцать лет, и он никогда не держал в руках оружия. Он приехал из Товии, потерял родителей, дом, а ты… ты за это умрешь.
— Молчать! Вы заложники, и теперь все тут будут делать то, что мне нужно — мне невыносимо делать это, но вы не оставили мне другого выбора!
— Тебя застрелят прежде, чем ты успеешь открыть рот, чтобы произнести свои условия!
— Тогда ты сам разрушишь про-Эвергет. А если ты откажешься, я сделаю это и без тебя!
Вэру промолчал, незаметно нажав кнопку тревоги на рации. Ответа не было. «Еще бы! — зло подумал Анмай, глядя на стальные стены. — Ретранслятор был у Налау, а он… здесь. Но почему сюда больше никто не заходит? — Он ощутил вдруг беспомощность и страх. Всесильная машина насмешливо поблескивала своей броней. — И зачем все это, если я не могу…»
— Так ты скажешь, как уничтожить машину?
Анмай вскинул голову.
— Нет!
— Тогда я убью ее! — Окрус навел автомат на Хьютай.
Вэру молча заслонил собой девушку.
— Я не могу стрелять в безоружных… — лицо Философа пошло красными пятнами, — но ради всех выживших я убью вас!
Он поднял автомат к плечу и прицелился.
— И вам уже никто не поможет!
* * *Керт Рисси стоял у низкого наблюдательного окна в бункере дворца Соарской крепости. За окном была непроницаемая тьма, а холод проникал даже сквозь толстое бронестекло. Он обернулся. В зале было пусто — все находились на рабочих местах. Здесь не осталось никаких следов побоища. Он вздрогнул, вспомнив рев нападающих гекс и смерть товарищей. Но они все же вернулись… когда твари ушли. А потом им предстоял скорбный труд по очистке убежищ дворца от тел убитых. Однако, от тех, кто погиб на поверхности, снаружи, не осталось и следа — твари сожрали их, точно так же, как и Маонея Талу.
Теперь бывшая крепость Фамайа стала оплотом выживших солдат ССГ и повстанцев. Здесь было триста человек — все, кто решил остаться. Хотя еды у них было еще на много месяцев, топлива не хватало, и Керт не знал, смогут ли они выжить — тьма рассеется лишь через несколько лет… а что потом?
Он посмотрел на ветки мертвых деревьев за окном — вся природа погибла, а они… они еще живы! И должны жить дальше, — чтобы покарать тех, кто сделал это! Их силы были слишком малы, но ведь есть еще и другие! Разбросанные среди мертвой пустыни, лишенные возможности передвигаться из-за радиации, они могли общаться по радио. Хотя после войны прошло уже четыре месяца, их оставалось еще много — миллионы укрывшихся в противоатомных бункерах ССГ, повстанцев в таких же бункерах на территории Фамайа. И они не просто прятались — они продолжали бороться. Теперь файа уцелели лишь на неприступном плато Хаос. Поразить их там могло лишь ядерное оружие — однако до ядерных арсеналов Фамайа повстанцы так и не добрались. У ССГ еще осталось немало бомб — однако его самолеты из-за пыли не могли подняться в воздух. Тут требовались ракеты — и они были! Хотя все военно-морские базы ССГ файа уничтожили, единственный построенный в Суфейне атомный подводный ракетоносец уцелел. Его ракеты имели тысячемильный радиус действия — не слишком много, но если подойти вплотную к берегу Арка с севера…
Прежде флот Фамайа не позволил бы этого — но теперь он сгинул вместе с построившей его страной. Ракетоносец вышел в море сразу после получения ультиматума и долгое время бесцельно скитался, потеряв связь. Но теперь он зашел в один из уцелевших портов ССГ, пополнил запасы, и главное — получил боевое задание. Сейчас он должен быть уже у самого побережья Арка.
Готова ли ПРО Хаоса к отражению удара? После окончания войны — вряд ли. Да и что она сможет сделать? Ведь ракеты будут лететь до цели всего пять минут, а их мегатонные боеголовки невидимы для радаров. Их взрывы будут крошить плато, словно молот самого Господа. Более того — боеголовки были снабжены кумулятивными «прожекторами», способными пробить шахты даже в самой твердой породе. Перед взрывом ядерные заряды углубятся в скалу на десятки метров — это минимум втрое усилит сейсмическую волну, поражающую подземные сооружения. Удар силой в двадцать мегатонн вызовет настоящее землетрясение, многие туннели и, особенно, залы с большим пролетом просто рухнут, погребая заживо всех, кто в них находится. Через расколовшиеся скалы в уцелевшие туннели хлынет холод и радиоактивная пыль. От сотрясения при взрыве выйдут из строя электростанции, хрупкое оборудование, — и уж конечно этого не переживет Великий Коллайдер. Его кольцо диаметром в 25 миль, отюстированное с микронной точностью, будет смято и разорвано. Восстановить его файа не смогут — у них не останется возможностей и сил. Фамайа лишится своего главного оружия.
Керт понимал, что удар не сможет уничтожить все плато Хаос с его глубоко врытыми и послойно укрепленными уровнями. Но, по крайней мере, они смогут сражаться на равных. Он не знал, сколько продлится эта отчаянная борьба на мертвой, опустевшей земле, но верил, что разум и свобода на этот раз победят.
Он снова подошел к окну. Через считанные часы субмарина выйдет к точке пуска. Они смогут узнать о результатах удара по данным размещенных в подвале сейсмографов. Керт прижался к дышащей холодом плите бронестекла, напряженно вглядываясь в темноту на севере. Теперь ждать уже недолго…
* * *Вэру молча ждал смерти. Взгляд его широко открытых глаз был спокоен. Когда автомат Философа замер, целясь в них, Хьютай оттолкнула любимого и вышла вперед.
— Сначала тебе придеться убить меня!
Она встала перед ним. Когда Вэру попытался отшвырнуть ее назад, она наотмашь ударила его локтем в солнечное сплетение и пяткой в голень — он упал, скорчившись от боли, тут же попытался подняться, но лишь беззвучно хватал ртом воздух. Полными отчаяния глазами он смотрел, как Хьютай небрежно сбросила футболку и, нагая до пояса, стала медленной, плывущей походкой хищника приближаться к Философу. Глаза Окруса побелели, руки судорожно подергивались от страшного напряжения. Анмай понял, что он убьет ее. Его сердце пропустило удар, замерев на секунду. Но, когда до Философа осталось всего три шага, Хьютай вдруг прыгнула, подкатившись ему под ноги; мгновением позже Окрус нажал на спуск и из ствола рванулось дрожащее пламя. Анмай не знал, что можно двигаться так быстро, но все равно, движения Хьютай показались ему странно медленными — и так же медленно руки Окруса опускали автомат, борясь с силой отдачи. Пули веером ударили в пол, пробивая стальной настил. Через миг под галереей полыхнуло лиловое пламя короткого замыкания, потом гулко хлопнуло и половина ламп в зале погасла, родив тревожный полумрак. Снизу поползли густые клубы сизого дыма.
Хьютай сшибла Окруса с ног и навалилась сверху, пытаясь вырвать оружие. Он судорожно давил на спуск, пока не кончились патроны, потом одним внезапным бешеным рывком сбросил девушку, не ожидавшую подобного от пожилого изнуренного пленника.
Они вскочили вместе, одним рывком. Хьютай бросилась на него сзади. Окрус схватил ее за руки и отшвырнул с неожиданно свирепой силой. Она ударилась спиной об ограждение галереи, он налетел на нее с яростным воплем, схватил за плечо и шорты, стараясь приподнять и швырнуть через парапет вниз. Хьютай вцепилась ему ногтями в глаза и Окрус вдруг пронзительно, страшно закричал…
Освободившись, Хьютай схватила его за одежду и сама рванула вбок, в пустоту. Окрус, пошатнувшись и ударившись боком об ограждение, лягнул ее коленом в пах. Он забыл, что имеет дело с девушкой, но Хьютай вскрикнула и отпустила его. Он взмахнул автоматом как дубиной, собираясь разбить ей голову. На миг раньше она наотмашь пнула его в голень… ударила кулаком в горло… еще раз… и еще…
Анмай слышал глухие, страшные звуки ударов, хрип Философа и отчаянно пытался подняться… прекратить это дикое избиение… Собрав все силы, он подтянул ноги и, опираясь на руки, сумел сесть на пятки — встать он еще был не в силах.
