Игорь Негатин - Есть время жить

— А вдруг кто-нибудь из военных прорвется?

— Не прорвутся, не переживайте! — Каролис хищно сверкнул улыбкой.

— Тебе уже сказали, что делать, так что зубы не скаль, — отрезал Сашка и продолжал: — Теперь по людям. На базу к военным — шесть человек. На каждые ворота — два человека на огневой контакт и водитель на брандер. Огневая поддержка: Линас и Роберт. Группа прикрытия: четыре человека из команды Линаса. Штурмовая: я, два моих бойца и Айвар. Медицина: Аста и Док. Призовая команда на совести Эдгара, грузовики должны быть неподалеку. Дальше вы знаете. Да, и еще: всем на спины пришить белые полосы. На рукава желательно тоже. Это для распознавания «свой-чужой», а то в суматохе постреляем друг друга к бениной матери. Еще каждому выдам наручники. Если при штурме будет возможность, берем в плен, не мне вам объяснять, что это очень важно. Вопросы есть? Нет. Прекрасно. Итого: восемнадцать человек на оба объекта.

В штурмовой группе полный порядок, даже болванчика, с помощью Альгиса, сделали. Болванчик — это таран такой, железяка длиной в метр, с ручками, чтобы двери выносить. Бутылками женщины занимались, собирали по всем соседям; не знаю, что они там объясняли, но набрали достаточно. А коктейль делал я, вспомнил босоногое детство. Правда, чтобы получить нормальный качественный продукт, а не ту бурду, которую советуют в Интернете, пришлось серьезно напрячь Эдгара. Его люди ради одного компонента целый день рыскали по Каунасу, пока добыли необходимое, но потеряли при этом одного бойца — на морфа нарвались.

В штурмовой группе идут две машины — пикап Линаса и еще один, с базы Эдгара. На том, который придан группе прикрытия, наращивают борта — исключительно как защиту от нежити, не более. Машина сразу приобретает слегка колхозный вид. Хотя нет, скорее фермерский. Наверное, именно на таких где-нибудь на Оклахомщине рассекает простой американский фермер Джон. Сейчас тоже, наверное, зомбей гоняет…

Каролис ходит в приподнятом настроении, ведь после ранения первый раз в переделке будет участвовать. У него к этим воякам большой счет накопился, за один раз и не расплатятся, но ничего — парень он упрямый и дотошный, еще и проценты посчитает. Главное, чтобы не увлекся, иначе Аста вообще головой тронется.

Вот теперь можно и вещи собирать. Как там в песне пелось? «Эх, проводи-ка меня, батя, на войну…» Всю серьезную броню мы отдали штурмовой группе. Айвар когда в нее оделся, то стал похож на тяжелый танк времен войны. Мне достался легкий броник BR-3, по евростандарту CEN — сиречь 0.357 Magnum должен выдержать. По стандарту России это второй класс защиты. И на том спасибо — мне в первом ряду не штурмовать, так что в самый раз. Наколенники, перчатки, наручи. Еще бы шлем, но их мало, опять же штурмовой группе раздали. Из оружия… На первом этапе ремингтон; на втором, когда присоединюсь к мужикам, что брать? Автомат — он и есть автомат, беру MP-5, там тесно будет, с сайгой не развернусь. Сашка приносит еще три магазина к хеклеру и две пары наручников. Три плюс шесть — уже можно жить. А если эти девять еще на тридцать умножить? Глок в кобуру, цепляю к нему тренчик, чтобы не потерять в горячке. Пять магазинов, что еще? Нож? А на фиг он мне нужен? Только место занимает. Я лучше две гранаты возьму, это уж точно пригодится. Аптечка, обезболивающее. Жгут засовываю в левый набедренный карман. Ну вроде и все. Ночевать будем у Линаса в доме. Во-первых, чтобы лишний раз не светиться перед соседями, даже перед своими, а во-вторых, чем они меньше знают, тем мы дольше проживем. Мы уходим завтра на рассвете, первыми, чтобы заранее занять позицию напротив объекта. Днем там лучше не светиться, мало ли кто проезжать будет. Ну, что, присядем на дорожку?

На объект нас забрасывают, как и в прошлый раз, издали. Теперь с мужиками увидимся только внутри объекта, уже после начала. Еще раз коротко пробегаем по плану, обсуждаем последние мелочи, забираем рацию и уходим. В эфир выходим один раз, на несколько секунд, не более. Сашка и Айвар сразу же уезжают, как только получают подтверждение о том, что мы на месте. До штурма шестнадцать часов.

Муторно — наконец я вспомнил это слово. Именно такое ощущение перед началом. Под ложечкой сосет, словно на экзамене, которые за давностью лет забылись, а чувство — нет, осталось. Весь день просидели как привязанные. Пока все по плану, на объекте тихо, расположились нормально, солнце в спину, так что бликов не будет. Да и не может их быть: мы устроились на приличном расстоянии от окон, растворившись в гулких сумерках ангара. Бросаю взгляд на свои подсчеты и щелкаю барабанчиками оптики; не будет у меня времени, чтобы брать поправки по прицельной сетке. Ветер почти стих, слышно, как постукивает нагретая за день крыша. День был теплым, даже слишком. «Прекрасный день, чтобы умереть», — мелькает в голове мысль, и я, словно испугавшись, топлю ее в хороводе других. Объект словно вымер, только мертвяки непонятным хороводом шатаются неподалеку. И здание на закате красное, словно оно уже чувствует, что сейчас начнется. Ладони в перчатках мокрые, по спине бегут капли пота — нервишки, боярин, нервишки…

Так, в эфире первое сообщение: мифический Костя едет домой. Значит, брандеры на исходной. А вот и «семья» ему в ответ «обрадовалась», значит, и Сашка на месте. Черт, как колбасит, даже поджилки трясутся. Надо успокоиться, иначе прицел сорву.

…Дверь! Открывается, зар-р-раза…

— Время!

— Время! — вторит мне Линас и бросает взгляд на часы.

Никогда бы не подумал, что десять минут — это так долго. Сейчас это вечность, в которую между секундами поместится чья-то жизнь. Вся поместится, без остатка…

— Пять минут, — севшим голосом говорит Линас. Тоже волнуется, не один я здесь с ума схожу. Слишком много сейчас поставлено на карту.

— Десять. Время! — Он отправляет в эфир фразу и, дернув подбородком, прикладывается к пулемету. Выпустили смерть, теперь уже не остановишь.

— Машины пошли, группы на подходе. Готов?

— Цель! — уже держу на прицеле своего, вот этого светловолосого человека, который сейчас смеется, прикуривая свою последнюю сигарету. Как и каждый из нас, он не знает времени своей смерти. Но тут другое: его время знаю я. Оно здесь, у меня на кончике пальца. Мир вокруг меня замирает, словно в ожидании еще одной жертвы. И ведь он почувствовал, точно почувствовал — как-то растерянно оглядывается вокруг.

Выстрел! Человек, как в замедленном кино, падает, когда рядом со мной оживает пулемет, короткой очередью возвращая привычный темп времени, — минус два!

Перезарядка, цель, выстрел! Еще один. Человек попытался рвануть к двери, но пуля толкает его в спину, и он падает на пороге. Минус! Еще три очереди: короткая, короткая, длинная… В этот момент в забор врезается джип штурмовой группы — пошла р-р-работа! Из второй в толпу зомби летят бутылки, которые превращают небольшой пятачок перед зданием в погребальный костер.

Выстрел, — достреливаю раненого, который пытается встать. Нет, это не раненый, это уже зомби. Черт с ним, штурмовая группа добьет.

— Окно! — Линас выцеливает окно на втором этаже, где поднимаются жалюзи. Короткая очередь. — Окно!

А это уже мое — в сумерках узкого проема вижу тень. Выстрел! Перезарядка, цель, выстрел!

Штурмовая группа уже рядом с дверью, я вижу, как один из них швыряет внутрь гранату. Другой, с задержкой в несколько секунд, повторяет движение. Хлопок, есть контакт! Двое работают у дверей, накрест перекрывая очередями помещение, еще двое, прислонившись спинами к стене, стреляют по нежити. Да, там есть чем заняться! Три человека в кузове пикапа, один на капоте — крутятся, как черти в преисподней, пытаясь отбить напирающую волну нежити. Один из них вдруг дергается и падает в толпу зомби. Черт, неужели мы зацепили?

— Окно! — кричит Линас и, не дожидаясь меня, всаживает короткую очередь прямо в жалюзи. Еще одна серия, и жалюзи замирают, открыв окно на ширину ладони. Кто-то умер, не успев включиться в игру.

Один человек из первой группы пытается рвануть внутрь, но будто наталкивается на стену и заваливается навзничь. Минус один у нас. Внутрь здания летят сразу три гранаты, и за ними, едва дождавшись взрывов, один за другим ныряют наши мужики. Пошли!

Мы с Линасом почти одновременно срываемся с мест и, чуть не столкнувшись на лестнице, скатываемся вниз. У дверей уже стоят Док и Аста, белые, словно им лица мукой обсыпали.

— Ключи! — бросаясь к машине, ору я, хотя прекрасно вижу, что движок работает.

Линас заваливается на пассажирское кресло и едва успевает закрыть дверь, когда автомобиль срывается с места. Едва вписавшись в поворот, выскакиваю на дорогу, ведущую к объекту. Линас лихорадочно меняет ленту; правильно, потом некогда будет. Вблизи это выглядит еще ужаснее: несколько зомби огромными факелами бродят по дороге, заваливаясь на землю, словно растаявшие свечи. С пикапа продолжают стрелять, их осталось только трое. Дьявол! Потом разберемся! Тормозим прямо рядом с ними, размазав ползущую по асфальту нежить.