Потусторонняя Академия. Охота на демонов и сундук мертвеца. Часть 2 - Ксения Кантор
Стефан.
Воздух содрогнулся от чудовищного взрыва. Все, кто был в штабе разом упали лицом вниз. Прошло секунд десять, и, поскольку новых потрясений не последовало, я поднял голову и привстал. Следом за мной вскочил Аль-Касими и легионеры. Вне себя от тревоги и догадок мы поспешили на вышку. На первый взгляд лагерь выглядел как обычно… за одним маленьким исключением. Со стороны туалетов несло дымом и тем самым, что хранилось в ассенизаторских установках. Как только дым развеялся, взору предстала весьма любопытная картина. Стены туалета разорвало ромашкой, а в самой ее сердцевине стоял Эгертон со спущенными штанами и с ног до головы перепачканный экскрементами.
Парень ошалело озирался по сторонам, силясь понять, что произошло. К туалетам уже бежали кураторы и другие кадеты. Те, кто стоял поближе к эпицентру и в первые секунды упали на землю от страха, там же и остались, только теперь их душил вовсе не страх. Над лагерем гремел безудержный хохот.
Пострадавшему подсказали натянуть портки и сопроводили к целителям. Те повреждений не выявили, ну разве что уязвленную гордость. Затем последовал душ и невозмутимое шествие через весь лагерь в Штаб.
За это время я успел отыскать Алексу и переговорить с ней наедине.
– Ты с ума сошла? Это же нападение на особу императорских кровей, за такое и в тюрьму можно попасть!
– Императорская кровь? – как швындыр перед атакой зашипела она. – Кусок дерьма он, а не особа. Вот поделом ему! И потом, Стефан, я совершенно ни при чем. Надо лучше следить за техникой в лагере. Ассенизаторские установки этой модели взрываются от малейшего перепада электричества.
Глаза наивные, лицо, исполненное покорности, ну просто ангел!
– Даже модель изучила, какая умница! – нарочито ласково похвалил я, а самому хотелось хорошенько отшлепать по наглому заду. – Алекса, это уже не шутки. Вы уже до взрывов добрались, а дальше что?! Плазмометы и лазерганы направите друг на друга? Позабавились и хватит!
В ответ собеседница лишь недовольно фыркнула и строптиво скрестила руки на груди. Ясно, просто так не отступится.
– Подумай, над тем, что я сказал. Если Эгертон пострадает, начнут с тебя. Весь лагерь в курсе вашей вражды.
Так и не добившись проблесков понимания, вернулся в Штаб. К этому времени Филипп был уже здесь. Зафир как раз начал привычный диалог.
– Что произошло на этот раз, Эгертон?
– Я не знаю, сэр.
– Расскажите все по порядку.
– Я зашел по нужде, раздался взрыв. Дальше меня отправили к целителям. Думаю, что-то разладилось в ассенизаторской системе.
– Думаешь? Настолько разладилось, что экскременты фонтаном взмыли вверх?! Как же вы меня достали!
Взбешенный Аль-Касими – редкое зрелище. Но именно в таком состоянии друг и метался по Штабу.
– Поверьте, сэр, я тут совершенно ни при чем. Пострадавшее лицо и только.
Парень держался. Но было видно, как за каменной маской лица зреет, закипает, рождается новый план мести.
– Поскольку происшествие серьезное, я вынужден доложить Его Высочеству.
– Не надо, сэр. Очень вас прошу. Я жив и здоров…еще пара походов в душ, и, кажется, буду в порядке.
Нервы сдали даже у меня. Пришлось отворачиваться, чтобы скрыть рвущийся смех. Ну Алекса, ну услужила.
Император все же приехал. Внимательно выслушал отчет, расспросил о предыдущих происшествиях, поджал губы и попросил показать записи с камер, установленных в лагере.
И вроде смотрел с самым невозмутимым лицом, но в глазах отчетливо искрился смех. Наблюдая за бедами племянника, то и дело щурился и о чем-то раздумывал. Но намеков на негодование и возмущение не выказывал. Заметив это, мы переглянулись с Зафиром и выдохнули. Значит, выволочки не будет.
– Так… и кто еще все это время страдает? – догадался Леонард.
Аль-Касими вынужден был признаться, что неожиданные беды постигли также и кадета Вишневскую. Начиная с изрезанного комбинезона, каллы изумрудной, заканчивая вчерашним медотводом от занятий. Император выглядел удивленным и каким-то слишком радостным.
– Ну надо же, Вишневская! Какой талант! – поцокал он языком. – И тут успела засветиться! Давно они чинят друг другу козни?
– С самых первых дней, Ваше Величество, – смиренно оповестил магистр и на всякий случай убежденно подытожил, – это надо остановить. Самое разумное – снять обоих с практики и тем самым обезопасить их, а заодно и весь лагерь от дальнейших приключений.
– Ни в коем случае! – внезапно воскликнул император, потирая руки. – Пусть все идет, как идет.
– У нас взорванный сортир…простите, Ваше Величество, уборная. Две испорченных палатки, комбинезон, шлем…
– Не мелочитесь, магистр. У Академии отличное финансирование, оно покроет все убытки. Вы просто не понимаете! Никто, никто до этого не мог поставить Филиппа на место. Да я готов выписать Вишневской благодарственную грамоту.
– Угу и медаль. Она оценит, – не удержался от иронии я. – Ваше Величество, такими темпами они скоро поубивают друг друга. А вы их поощряете.
– Стефан, Стефан… – поцокал Леонард, – дети резвятся, не сгущай краски.
Отлично, еще и шпилька в мой адрес насчет возраста. О наших отношениях с Алексой Леонард спросил прямо, как только я представил Алексу в ее новой ипостаси. Как он к этому относился, неизвестно. Но пока нас не трогал – и на том спасибо.
Алекса.
Я стояла у турнирной таблицы и понимала, нам капец. Из десяти команд мы опустились на седьмое место.
Времени подумать у меня было предостаточно. Признаться, весь вчерашний день, проведённый в компании белого друга, я мучительно вспоминала, с чего началась наша вражда. Выходило, что с обычных задирок. Но ведь меня оскорбляли и до этого. Взять ту же Белуа, девица до сих пор не могла угомониться и при каждом удобном случае пыталась уколоть. Однако это совершенно меня не трогало. Нет, в случае с Эгертоном причины были куда глубже. Придя к такому выводу, настало время самокопания. Поразмыслив, я вдруг поняла, что меня задевали не придирки, а его надменность и нетерпимость к таким, как я. Из-за таких напыщенных индюков, как бывший ректор Стейн, магистр Амарантус и императорский племянник, люди в Аспиратус не имели шанса подняться, вырваться с нижней иерархической ступени и стать кем-то больше. А между тем уверена, среди соотечественников из большого мира немало талантливых и перспективных людей.
Да, верно, причина кроется в этом. И своей местью я старалась показать, что могу быть достойной соперницей. Могу дать отпор ничуть не меньший, чем другие кадеты.
Сбоку кто-то подошел. Повернув голову, с удивлением обнаружила рядом Филиппа. Парень смотрел на рейтинг и веселым тоже не выглядел. Со смешанным чувством досады и облегчения вынуждена была
