Э(П)РОН-8 Возвращение в водный мир - Александр Павлович Быченин
— Взяли, шеф, не переживай! — заверил глава СБ. — Что же касается личности… тебе досье скинуть, или на словах?
— Кидай, — велел Заварзин, — полистаю на досуге. А пока словами, но по существу.
— Некий Деметриос Келли, — вывел в общую «дополненную реальность» фотку Влад. — Шестьдесят два года, свободный специалист. На Картахене уже пять лет, эмигрировал из владений клана Хёрст в Протекторате Бритт, осел у нас. Подвизается на ниве частной преподавательской деятельности, преподаёт философию и историю, в основном древнюю. Писал диссертацию по земной мифологии, но не защитил, хотя магистратуру дома одолел.
Хм… а по роже и не скажешь. Седые, даже скорее выцветшие, дрэды, неопрятная бородка, обрюзгшие щёки… и вдобавок ко всему ещё и чёрный. В смысле, представитель негроидной расы. Если бы у меня спросили о первом впечатлении, я бы этого Деметриоса, не задумываясь, обозвал престарелым растаманом. Было когда-то давно на Земле такое условно «религиозное» течение. Откуда я о нём знаю? Да у нас на Гессионе кое-где ещё сохранились его слабые отголоски, вот и всё.
— Алкоголик? — с надеждой покосился Алекс на Влада.
— Хуже, — помотал головой тот, — торчок. Когда-то гонял по вене тяжёлые наркотики, потом прошёл ремиссию и сейчас сидит на лёгких растительных стимуляторах типа канабинола. Знатный травокур, в общем.
— Хм… немудрено, что его этак вот вштырило! — присвистнул Заварзин. — Ладно, отвлеклись. Продолжай, Влад.
— А чего продолжать-то? — пожал тот плечами. — И так всё предельно ясно. Занесла как-то нелёгкая нашего несостоявшегося профессора на нижние уровни, аккурат к теплообменнику… гнались за ним какие-то мутные ребята, судя по всему, хотели долг выбить. В общем, поскольку Деметриос по своему обыкновению находился в изрядно накуренном состоянии, то вполне ожидаемо словил глюки. А по причине обострённой сенсорики и замедленного восприятия увидел много занятного. До такой степени занятного, что впечатлился и через некоторое время вернулся к теплообменнику в компании учеников-неофитов, которым уже успел проехаться по ушам, что обнаружил настоящего «duesexmachina» и имел с ним продолжительное общение.
— Что, реально имел? — не удержался я от сарказма. — Если так, то воистину горе от ума!
— Извини, таких подробностей не знаю, Вань! — развёл руками Пахомов. — Тут, скорее, сыграло то обстоятельство, что преследователи недопрофессора тоже словили глюки, но переср… кхм… в общем, запаниковали и свалили куда подальше. А Деметриос остался и получил награду. Ну а дальше всё по стандартному сценарию: вещества, эксперименты. Эксперименты, вещества. Плюс растущая паства. Результат, как говорится, налицо. И всего лишь за какие-то жалкие полгода!
— Угу, — угрюмо кивнул Алекс, — и самое поганое, что практически у нас под носом… интересно, куда смотрела охрана? Там же трупов было немеряно!
— Кстати, ни одного так и не нашли, — заметил Влад. — Установили только факт исчезновения семнадцати человек из числа, так сказать, первопроходцев, шеф.
— Думаешь, от этого легче? — страдальчески закатил глаза Алекс. — Сколько их сейчас? Ну, сектантов этих самых?
— По приблизительной оценке около трёх сотен, — стал серьёзным и Влад. — Плюс под тысячу сочувствующих, не допущенных до таинства общения с богом из машины. Мы пока ещё не выяснили всех подробностей, но там целая система налажена: кто-то формирует «смены», кто-то ухаживает за «коматозниками», кто-то обеспечивает охрану… ну а кто-то усиленными темпами потрошит «аварийки» по всему Порту.
— А ведь мужики из Порта жаловались, что не успевают их восстанавливать! — припомнил Алекс. — А мы от них только отмахнулись…
— Были дела поважнее, шеф, сам знаешь.
— А ещё ты сказал, что пусть их — зато теперь «аварийки» вовремя осматриваются и пополняются! — обличающе наставил на главного эсбэшника указательный палец Заварзин. — Как ты там выразился? Нет худа без добра? А теперь вот выясняется, что это была банальная лень! И что хуже всего, твоя лень, Влад!
— Дерьмо случается, — и не подумал спорить тот. — Но теперь мы их точно возьмём за задницу. Собственно, уже взяли. Массовых расстрелов не обещаю, но опросим всех, и выявим сетку целиком, вплоть до самой мелкой сошки.
— Как выявишь, дай знать, — велел Алекс. — Попробуем приставить их к делу. Полезному!
— Согласен, шеф, такими ресурсами грешно разбрасываться…
— А ты что скажешь, Вань? — не дослушал своего подручного Заварзин.
— Надо восстановить ход исследований, — задумчиво начал я, — и особенно состав и дозировку, кхм, стимуляторов мозговой активности. И да, Влад, не забудь спросить каждого «коматозника», что тот видел и ощущал во время «смены». Потому что у меня лично сложилось впечатление, что у каждого была своя картинка.
— Обязательно, Вань! — заверил Влад. — Жаль только, текущая «смена» пока что недоступна. Медики всё ещё не придумали, как их из комы вывести. А если даже придумают, то, по их словам, шанс очнуться в здравом уме сохраняется хорошо, если у трети. Сам знаешь, двое уже на момент «отключения» скончались… и в больничке ещё четверо.
— Когда? — напрягся я.
— Да вот за эти сутки, — пояснил Пахомов. — И нет, не все четверо одновременно, тут никакой взаимосвязи.
— То есть ты, Владик, думаешь, что они и дальше будут умирать?
— Возможно, Вань. Насколько я понял наших «коновалов», у них есть теория, что в момент, э-э-э, контакта образуются некие специфические связи, в основе своей ментальные, базирующиеся на взаимодействии биотоков «коматозников» и специально подобранных электромагнитных волн, продуцируемых в результате деятельности «душ»…
— Опять «изменённая» энергия, ты это имеешь в виду? — перебил я Пахомова.
— Да если бы мы только знали, Вань! Но факт есть факт: при разрыве связи с «той» стороны, когда «душа» рассеивалась в пространстве, наступала кома.
— Значит, остальные тоже обречены, — сжал я зубы, чтобы не издать тяжкий вздох. И злобно зыркнул на главного эсбэшника: — Вот ведь!
— Чего?! — возмутился тот.
— Того! — передразнил я. — Если бы кое-кто меня намеренно не привёл к теплообменнику, то ничего бы и не было! А так получается, что люди умерли! Из-за меня! И ещё умрут!
— Это вряд ли, — помотал головой Влад. — Тут больше шанс, что человек очнётся, но навсегда останется «овощем».
— М-мать! —
