Между ветром и песком - Ольга Антер
Улочка изогнулась и вывела ее на крохотный пятачок у самой городской стены. Лачуги, словно соты, лепились к ней в несколько рядов, почти до самой верхушки. И если и были где проходы, то на ночь их закрыли намертво, запирая беспомощную чужачку в новой клетке.
Ухватившись за край тростниковой крыши, она подтянулась, чувствуя, как трещат соломинки под пальцами. Аори легла на живот, раскинула руки в стороны и медленно, осторожно поползла.
Возле локтя лопнула одна гнилая веревка, вторая… оттолкнувшись изо всех сил, Аори перекатилась по рассыпающейся крыше и спиной врезалась в шаткий балкончик. Из разрушенной халупы вслед ей понеслись проклятия.
Две из трех палок невысокого ограждения Аори проломила в падении, и теперь кое-как протиснулась под третьей. С балкончика на крюках свисала узкая лесенка, и такая же покачивалась над головой. Нижняя заходила ходуном, когда стражник ухватился за ступеньку.
Вцепившись в столбик разломанной ограды, Аори ударила ногами по крюкам. Острые концы сдвинулись с мерзким скрежетом, выдрав щепу из пола, и лестница закачалась еще сильнее. Стражник зарычал, перехватывая ступеньки одну за другой, ему остался какой-то жалкий десяток до верха.
Аори ударила еще раз, и еще. Крюки сорвались, когда макушка стражника уже показалась на фоне светлеющего неба. Он взмахнул рукой, то ли удержаться пытаясь, то ли схватить и утянуть за собой беглянку. Пальцы соскользнули, и он с воплем улетел вниз.
Выглянув из-за края, Аори нервно выдохнула. Лестница рухнула на обоих преследователей, и теперь они со стонами барахтались под ней, как прижатые стеклом жуки. Обитатели трущоб не спешили на помощь.
Ступеньки трещали под руками, лестница раскачивалась, как маятник, и Аори оставалось лишь надеяться, что никто не повторит ее подвиг. Выбравшись наверх, она обессилено рухнула на спину, пытаясь отдышаться. Над головой хлопала на ветру серая тряпка, невесть зачем привязанная к кривому шесту, тонкий пол скрипел и шатался, как и все вокруг.
Застонав, Аори перевернулась на живот и поднялась. Попытавшись убрать прилипшие волосы, она наткнулась пальцами на кожаный ошейник и дернула его скорее машинально, чем надеясь на успех.
В ее руке осталась тонкая полоска кожи с металлической бляхой посередине. Аори недоуменно поднесла ошейник к глазам. Ровный разрез рассекал кожу от середины и практически до краев, словно кто-то оставил ей шанс освободиться, если догадается. Размахнувшись, Аори швырнула ошейник туда, где облака постепенно загорались болезненным золотом. Проклятие полетело следом и точно так же исчезло бесследно, не добравшись до одной знакомой арашни.
Городская стена высилась совсем рядом – руку протяни. Но стражники не испытывали никакой радости от соседства со всяким сбродом, и регулярно вычищали верхний ряд лачуг. Вот и сейчас от них остались лишь обломки, и Аори стояла на единственной уцелевшей башенке. Она покачивалась из стороны в сторону, и только чудо удерживало ее от окончательного падения.
Тупик. Но пути назад нет, ругань внизу все сильнее, и совсем скоро патрульные появятся на каменном гребне.
Аори осторожно спрыгнула на обломки. Те, кто ютился прежде в хибарах из обмазанного глиной и ящеровым навозом тростника, и сами кому-то принадлежали. Но хозяева не обладали то ли властью, то ли желанием защищать их убогие пристанища, и теперь обломки стен грудами лежали на крышах более везучих соседей. Засохшая грязь хрустела под сапогами пришелицы, когда она осторожно пробиралась вдоль стены, сама не зная, куда.
Крупные зубцы выстроились на гребне ровным рядом. Очередной порыв ветра выдул горсть пыли из земли между ними и швырнул прямо в лицо чужачке. Она отвернулась, потерла воспаленные, красные глаза.
Пришедшая на ум мысль показалась такой бредовой, что Аори тряхнула головой, пытаясь от нее избавиться. А руки уже сами по себе стягивали сумку с плеча, дергали, проверяя крепость ремня.
Понадобилось три попытки, чтобы раскрученная сумка зацепилась за зубец там, где стена поворачивала, образуя угол. Аори отступила на несколько шагов, примериваясь, как бы половчее допрыгнуть до свисающей кожаной петли. Плевая задачка для Теней, они бы вообще взбежали по вертикали, отталкиваясь от едва заметных щелей.
Стрела вонзилась в обломки рядом с ногой, и Аори, вскрикнув, прижалась к камням. Еще одна просвистела над ухом – стражники выстроились на противоположном конце тупика, и только шаткая башенка между ними не давала им толком прицелиться.
Пока что.
Аори бросилась вперед, уже не думая о том, как крошатся и рушатся вниз обломки. У самой стены она оттолкнулась от них, от левой стороны угла, от правой, и, уже падая, дотянулась и вцепилась в ремень. Он закрутился, съехал рывком, и Аори едва не сорвалась, но новая стрела, ударившая в камень перед лицом, удивительным образом придала ей сил.
Вершина ближней дюны поднималась едва ли не вровень с гребнем, по которому уже бежали ей навстречу. И Аори прыгнула, сразу, безрассудно, чтобы не было времени представить себя со сломанной шеей.
Она приземлилась на противоположной стороне дюны, и не удержавшись на ногах, покатилась вниз. Мир слился в мелькающую круговерть, и она завершилась оглушающим ударом.
Подняв голову, Аори выплюнула песок. Она лежала в распадке между дюн, лишь чуть не долетев до стоящей на ребре каменной плиты. Сумка валялась на склоне, зацепившись за выступающие из песка корни.
Ноги разъезжались, вязли на каждом шагу. Подобрав сумку, Аори заковыляла прочь, куда угодно, лишь бы подальше отсюда. И остановилась, лишь когда поняла, что никто за ней не гонится.
Боль в боку стала невыносимой, и, тяжело дыша, Аори сбросила фарку и уселась прямо на песок.
– Что у нас тут? – пробормотала она, расстегивая сумку.
Помятая фляга с водой, удивительно вообще, что она еще цела. Крупные крошки, кажется, раньше были лепешкой. Их набралась почти полная горсть, и, давясь и кашляя, Аори проглотила пресную массу.
Все.
Бинты пропитались сукровицей, и она с трудом отодрала их от тела. Опухший и покрасневший рубец казался обжигающе горячим на ощупь. Смочив кончик бинта водой, Аори протерла рану, морщась от боли. И, стянув остатки рубашки, разорвала ее на полосы и кое-как намотала на талию.
За ближайшей дюной что-то негромко прогрохотало. Монотонно, ритмично, словно родившаяся и затихшая мелодия барабана. Натянув фарку, Аори поднялась и, осторожно обогнув песчаный холм, замерла, слишком уставшая, чтобы удивляться.
Широкая ровная дорога рассекала дюны до самого горизонта. Каменные плиты выступали из песка, практически ему неподвластные, и, когда Аори присела на корточки, то заметила, как отдельные песчинки
