Андрей Круз - На пороге Тьмы-2

– Понятно.

Точно, дальше Паша просто начал бабки тянуть. Вытащил немало с Егора, за что ему наше больше человеческое спасибо, потому что возвращать их хозяину мы не собираемся, а потом перекинулся с Червонцу. Как там разбирался – понятия не имею, да это уже и не важно. Важно то, что это в немалой степени афера, и присутствующих здесь просто разводили на бабки.

Но записи Серых, пожалуй, где-то все же есть. Не думаю, что он их бы с собой прихватил, просто смысла нет, значит где-то запрятал. Не зря же про него говорят, что он всегда все записывал.

Милославский… каким тогда он ко всему этому боком? Когда ко мне ночью пришли, я на него погнал, но сейчас это слишком логичным не выглядит. Милославскому все же эти самые записи нужны, ничего такого я не узнал, что ему повредить может. Тогда непонятна заботливость, с которой он меня хотел вообще на Ферме поселить. И весь тот шум, который по моей инициативе поднялся, получается, едва ли ему повредил. Разве что его союзникам в городской власти.

Ладно, это уже неважно, мне туда все равно ходу нет.

Разговор шел, но борщ я все же успел доесть, и даже не холодным. Что надо был борщ, вершина мастерства, иначе и не скажешь.

– То есть ты твердо уверен, что мы на разводку повелись? – уточнил Болотов.

– Девять из десяти, – прикинул я вероятности. – Записи исчезли с Серых, да и не уверен я, что с этими проходами все просто, даже с инструкцией. «Возьмите ключ на двенадцать, прилагаемый к комплекту деталей, и затяните болт на боковой стенке…» – такого там не будет, я уверен. Очень может быть, что проход вообще в одну сторону и проверить никогда не получится, куда он ведет. А может что-то еще. Я бы на вашем месте пока на это дело особых надежд не возлагал. Денег поднять на нем, как мне кажется, не получится.

– Ну, в этом бы все же лучше убедиться, – буркнул Егор.

– Лучше. Но пока и этого сделать не получится.

– А что получится? – уточнил Болотов.

– У нас искать дальше получится, – сказал я. – Документы Серых искать. А вы иногда нам помогайте. Материально и технически, в разумных пределах.

– В каких? – предпочел уточнить Егор.

– Небольших, деньги у нас и так есть. Может транспорт какой-нибудь понадобится, водный, например. Может просто люди в помощь. Может еще что-то, сейчас не знаю. Не больше, я в долги лезть не хочу.

– Но взамен мы эксклюзивное право на результаты получаем? – спросил он.

– Пока между собой не определитесь, кто за главного и с кем мы общаемся – нет, – ответил я, положив ложку в опустевшую тарелку. – Вас двое, а мне потом непонятки мешать будут.

– Понятно, – кивнул Болотов. – Это мы решим. И если решим, то…?

– Скажем так: мы склонны договориться и начать постоянное сотрудничество, – опять увильнул я от прямого ответа. – Но для этого нам нужен четкий расклад от вас, кто с нами общается, кого мы информируем об успехах и неуспехах, в общем – вся организация работы.

– Хорошо, – вздохнул Болотов. – Мы с Егором это дело обкашляем, затем к разговору вернемся. Завтра.

– Завтра, – кивнул я.

– Наташа, солнышко, – повернулся Болотов к дочери, – скажи, пусть горячее подают. А я разолью покуда, можно еще по чуть-чуть, не повредит.

С этими словами он взялся за бутылку.

Обед затянулся часа на четыре, хозяином Болотов действительно оказался гостеприимным. Провалились они с дочерью в Отстойник давно, лет восемь назад, оказавшись в темноте на складе его фирмы, торговавшей спортивной обувью. Здесь тоже не растерялись, и оказавшись одними из первых, сумели занять ступеньку повыше.

Обратно Болотов не собирался, ему и тут неплохо было, равно как и его дочери, и продолжительность жизни в десять раз большая его очень даже привлекала. «Мне бы уже к шестидесяти было, а так как провалился, так и до сих пор себя чувствую» – объяснял он. Но вот возможность иметь путь отступления все же бы ему пригодилась, как он думал. «Тьма ведь напирает малость, да и кто его знает, как оно дальше пойдет?» – запасной аэродром он хотел иметь, что и разумно, в общем-то.

У Егора мотивация вроде бы была сходная, но думаю, что он просто не откровенничал. Ну да и ладно, какая-бы ни была, а сотрудничать с ними придется. Жаль, реально жаль, что Углегорск для нас закрыт, все было бы проще, но мы свое дело не бросим, а защита нам теперь тоже нужна. Десять трупов за одну ночь – есть причина нас в расход списать, как мне кажется.

Объелись. Реально объелись, когда в гостиницу вернулись, Сергей нас завез, я уже дышал еле-еле, даже водка в организме растворилась бесследно, не вызвав никакого опьянения. Обожрался даже. Кормили у Болотова очень вкусно, давно так не ел, и потчевал он гостей активно, так что когда Федька, по прибытии в гостиницу, собрался куда-то еще идти куролесить, то у нас на такое сил не было.

– Я спать, – сказала Настя. – У меня нервы и обжорство, пусть я стану толстой, но я спать. А ты?

– Да и я, пожалуй, – постучав себя по вздутому брюху, сказал я.

Но хочешь насмешить бога – расскажи ему о своих планах. Едва в номер вошел и дубленку на вешалке разместил, в дверь постучали. Я приоткрыл на цепочке, держа правую руку на кобуре с кольтом, и увидел знакомого дежурного.

– Вас там люди спрашивают, в ресторане сидят, – сказал он.

– Что за люди?

Он протянул мне записку, свернутую конвертиком и запечатанную. Открыв ее, я прочитал написанные карандашом слова: «Владимир Васильевич, прошу встретиться со мной как можно быстрее. Все на деле не так, как выглядит, Вам не надо меня опасаться. Жду в ресторане. Искренне Ваш, проф. В. Милославский».

Я кивнул, сказал дежурному:

– Приду сейчас.

Дверь закрылась. Из ванной выглянула Настя, спросила:

– Что там?

– Милославский общения жаждет. Сюда приехал, в ресторане сидит.

Она кивнула с таким видом, словно именно этого и ожидала, сказала, вновь натягивая свитер:

– А пошли, поговорим.

И проверила, есть ли патрон в стволе ее «парабеллума». Ну и я тогда кольт проверил.

Милославский сумел удивить. Он был не один. Вместе с ним за столиком сидели Иван, что было еще вполне понятно, и Тенго Абуладзе, что уже ни в какие ворота не лезло. Они сидели, судя по количеству пустых тарелок, достаточно давно.

– Присоединитесь к трапезе? – поднялся навстречу Милославский.

– Спасибо, мы сыты, – ответил я. – Действительно сыты, мы прямо с другого обеда, так что не подумайте, что мы манерничаем.

– А я и не думаю, – сказал профессор, усаживаясь обратно. – Выпьете?

– Выпьем, – уверенно сказал я, скосив глаза на Настю, но она вроде бы тоже кивнула.

Пожал руку Ивану, Тенго, затем уставился на Милославского, ожидая продолжения разговора.