Молот Солнца: Ветка Нируби - Дейлор Смит
Утренний ветер с канала был холодным, и каким-то тугим, упругим, без всех этих порывов и метаний, свойственным ветрам в глубине континента. Он пронизывал до костей, заставляя потуже запахивать на себе куртки.
— Проклятый лекаришка… — со злостью сказал Стафф Ван сквозь стиснутые зубы. — Это он насмерть залечил Шрама своими мазями!
Джал покачал головой.
— Знахарь тут совершенно ни при чем. У Шрама загнила кровь после ранения. А ты уже забыл, кто вогнал в него стрелу? Тот мальчишка, пастушонок из Снау-Лисса… Кэндер Фогг, кажется. Я пару раз встречал его в «Ловушке».
— Это была моя стрела! — прорычал Стафф Ван. — Он в меня целился!
— Этот болван вообще ни в кого не целился, — угрюмо возразил Ягрр Фру. — Чтобы в кого-то целиться, нужно уметь это делать. Я мог бы убить его одним пальцем, если бы не метентар… Но вы же не думали, парни, что мы получим Камень Нируби без всяких потерь?
— И что теперь? — спросил Джал. — Мы потеряли Шрама, упустили метентара с его картой — что теперь⁈ Вернемся в Снау-Лисс и продолжим отстреливать птерков?
Ягрр Фру посмотрел на него тяжело и мрачно. Медвежьи черты сейчас особенно сильно проступили на его широком лице.
— Я этого не говорил… — наконец сказал он. — Метентар со своими сопляками шел на север, но ничего севернее, чем Уис-Порт на материке нет. А значит, сейчас он где-то здесь, в этом городе. Но вряд ли Камень Нируби он собирался искать в Уис-Порте…
Последовало недолгое молчание. Несколько большекрылых бакланов сели неподалеку от могилы, примеряясь, чтобы подойти к ней поближе.
— И что ты этим хочешь сказать? — спросил Джал.
Ягрр Фру поднял камень и бросил его в огромных птиц. Они лениво отошли в сторонку.
— Севернее Уис-Порта только Плоский Остров, — прорычал Ягрр Фру. — Я уверен, что Муун отправится туда, если уже не сделал этого. И нам следует плыть туда же.
— У нас больше нет денег, чтобы нанять судно! — возразил Джал.
Ягрр Фру только усмехнулся. Стафф Ван выдернул из ножен свой кинжал и подбросил его на ладони.
— Зато у нас все еще есть оружие, — сказал он, ухмыляясь. — Значит, будут и деньги…
Глава 28
Свадебный кортеж представлял собой три фургона, неторопливо плетущихся в самом хвосте торгового каравана, идущего куда-то в Дальнюю Пустошь. Озерная Ойкумена находилась на пути их следования, где-то в конце его первой трети. Заворачивать в Верхний Барт караван не планировал, и дядя Джоун рассчитывал провести последнюю совместную с ним ночь в Ительских пещерах, а к исходу следующего дня добраться до Верхнего Барта самостоятельно.
Первый из свадебных фургонов занимали маменька с папенькой. Они почти никогда не выходили наружу — только по нужде — и чувствовали себя отвратительно. Маменька даже жаловалась, что наверняка не перенесет дорогу и помрет на полпути, так и не увидев свою дочь сеньорой.
Но все прекрасно понимали, что это нытье — всего лишь способ привлечь к себе внимание. Маменькиному здоровью могли бы позавидовать даже стражники из университета Гванталы Горной.
Во втором фургоне — украшенном ветками оливы и успевшими пожухнуть цветами — ехали Лауна Альва с Аларисой. Впрочем, внутри они находились ничтожную часть времени, лишь для сна, предпочитая передвигаться верхом.
Самый последний фургон, с аркбаллистой на крыше, принадлежал дяде Джоуну. Рабы же аргасы передвигались на козлах фургонов, управляя ими и успевая между делом исполнять приказы своих хозяев.
Вслед за последним фургоном плелись лошади и орнитомимусы, составляющие основную часть наследства Лауны Альвы…
— Если нас не сожрут в Ительских скалах, то скоро мы будем на месте, дорогая племянница, — сказал дядя Джоун, привстав на стременах, чтобы внимательно осмотреть горизонт.
— Нас не сожрали на равнине — не сожрут и в скалах, — ответила ему Лауна Альва. — И это очень печально, дядя Джоун.
Устав трястись в душном фургоне, они ехали верхом, в десятке шагов от каравана. Алариса плелась чуть позади на своем вороном, порой засыпая прямо в седле. Дядя Джоун взглянул на племянницу с недоумением:
— И ты туда же? Печалишься оттого, что тебя до сих пор не сожрали? — Брови его приподнялись. — Знаешь, милая Лальва, меня не покидает ощущение, что я здесь единственный, кому нужна эта свадьба! Твоя маменька уже несколько дней к ряду собирается помирать, папеньку не оторвать от бутылки «вилуски», а сама невеста только и мечтает, чтобы ее сожрал какой-нибудь монстр!
— Она печалится оттого, что ей придется расстаться с домом, — сонно отозвалась из-за спины Алариса.
— Ну надо же! — воскликнул Джоун с ехидством. — А дома она печалилась оттого, что ее никто не зовет замуж!
Алариса немного помолчала, обдумывая ответ. Потом сказала с философской интонацией:
— Женщины!..
Джоун фыркнул.
— А вы знаете, женщины, сколько тэйлов мне пришлось потратить, что организовать эту свадьбу?
— Не знаю, — честно призналась Лауна Альва. — Наверное, много, дядя Джоун?
— Только за твой портрет я выложил три тысячи! — О том, что одну тысячу ему в итоге вернули он упоминать не стал. — А поездка в Цас? — О том, что был он там в первую очередь по делам университета, он тоже предпочел умолчать. — А свадебные наряды? А взнос за присоединение к каравану? А сборы в дорогу?
— Дядя Джоун, я так рада, что ты у нас есть! — воскликнула Лауна Альва. — Кто бы еще обо мне так заботился, если бы не ты⁈ Мы столько тебе должны!
Джоун сразу расслабился и довольно заулыбался.
— Да ладно, дела семейные, — сказал он. — Какие уж тут счеты…
— Такой заботливый — и до сих пор холостой, — заметила из-за спины Алариса. — Я, между прочим, тоже пока не замужем. Мы с Лальвой всегда мечтали породниться…
Джоун сделал вид, что погружен в собственные мысли и не расслышал этих слов, но тем не менее тайком кинул на Аларису заинтересованный взгляд.
— Честно говоря, мне даже немного жаль, что я не смогу задержаться в Верхнем Барте и остаться на свадьбу, — произнес он немного погодя.
Лауна Альва так и натянула поводья, заставив лошадь остановиться и развернуться в сторону Джоуна.
— Ты не сможешь остаться на
