Лес - Константин Владимирович Денисов

— Я тоже. Но в словах не уверен… хотя и похоже, — ответил он.

— Бедный, наверное, ему там плохо, — сказала грустно Мина.

— Или мы вообще всё это придумали, а на самом деле ничего и не было, — вдруг резко оборвал их Пётр, — пора идти.

— Тут всё каждый раз по-разному, так что не ждите повтора! — донёсся до них крик.

На этот раз крик был понятно откуда. Это Герман кричал с повозки. Пётр помахал ему рукой, и вся группа зашагала по дороге. Когда они дошли до того места, откуда вернулись, то вперёд полетели первые камушки. Но голубых вспышек больше не было.

Глава 30

Лавр открыл глаза. Всё последнее время он не спал, но и что бодрствует, тоже нельзя было сказать. Он знал, что бабушка его лечила. Она восстанавливала повреждённые ткани в его организме. Это было интересно, ему тоже нужно научиться так делать. Он как будто всё время был не в себе, а рядом и наблюдал, что она делает. Наблюдал и учился. Многое ему стало понятно. Корни как всегда лежали в информационном поле. Оно было очень плотно связано с материальным миром и постоянно с ним взаимодействовало.

Лавр чувствовал, что постепенно постигая всё это, он становится умнее. В общем-то, этот процесс шёл всегда. Своим невероятно быстрым развитием он был обязан, в том числе, и постоянным контактам с информационным полем. Даже мама замечала, что там он как будто старше. Потом эта взрослость начинала потихоньку перетекать и в его обычное сознание.

Он знал многие вещи, которых по определению знать не мог. Он этому нигде не учился, ему про это никто не рассказывал, но он знал и всё тут. Знал многое о мире, который его окружает. Знания были гораздо больше, чем его личный опыт.

Бабушка лежала рядом и спала. Процесс восстановления был долгим, ей пришлось работать одновременно и с ним, и с собой.

— Аксель! — прошептал Лавр и испуганно огляделся.

Большое тело Акселя возвышалось прямо над ним. Лавр протянул руку и прикоснулся к нему. Тело было тёплым. Аксель был жив. Но прикоснувшись, Лавр увидел и другое. То, что Акселю осталось недолго. Его друг и защитник умирал. Он был без сознания и уже вряд ли когда-нибудь в него вернётся.

Сердце у Лавра сжалось. Он не мог этого допустить. Если бы он мог отдать часть своей жизни Акселю, он бы, не задумываясь, это сделал.

Лавр осторожно, чтобы не разбудить бабушку, встал и пошёл к морде Акселя. Голова у него лежала на боку, раньше Лавр никогда не видел, чтобы он её так клал.

Лавр сел прямо возле пасти, обнял Акселя и постепенно стал вести руку туда, где должен был быть его нос. Глаза у Лавра были закрыты, он сосредоточился так сильно, как только мог, весь окружающий мир для него перестал существовать.

Наконец, его рука коснулась носа. Ничего не произошло. Мир не раскололся и он никуда не улетел. Лавр поводил рукой по носу Акселя, потом нажал… ничего не происходило.

Но тут Аксель как будто вздохнул. А может это просто воздух вышел из его лёгких. Но после этого что-то изменилось. Лавр почувствовал, что с трудом, но начинает куда-то проваливаться. Он понял, что Аксель ему помогает.

Лавр прорывался в информационное поле как через густой, вязкий туман, который облеплял его как смола и мешал двигаться. Он понимал, что на это погружение Аксель истратил свои последние силы.

— Я отдаю тебе свою жизнь, возьми её! — в отчаянии закричал Лавр.

Но звука, разумеется, не было. Этот крик растворился в пространстве как информация.

Перед Лавром изниоткуда возникли два сосуда, соединённые трубкой. Лавр знал, что с этим делать. Это знание появилось в его сознании само. Как будто кто-то взял и поместил его туда. Потому что Лавр даже не успел проанализировать происходящее.

Один сосуд был полным, второй практически пустым, только на дне оставалась капелька жидкости. Лавр знал, что это жизни его и Акселя. В его силах было сейчас поделиться жизнью с другом. Лавр, не раздумывая ни секунды, заставил жидкость течь из своего сосуда в сосуд Акселя. Струйка побежала сначала медленно, но потом всё быстрее и быстрее. Вот у второго сосуда уже закрыто дно, вот жидкость начинает подниматься всё выше и выше…

Лавр отдал половину того, что у него есть. В сосудах стало поровну. В следующую секунду они исчезли. Лавр подумал, что это его сознание визуализировало тот процесс, который он запустил, сам не понимая как. Кувшины были его творением.

Он знал, что Аксель не выздоровеет как по волшебству, но теперь он будет жить.

Этот, казалось бы простой, процесс переливания жизни из сосуда в сосуд, отнял у Лавра все силы. Будучи не в состоянии бороться с усталостью, он уснул. Прямо там, в информационном поле, чего раньше с ним никогда не случалось, и он даже не знал, что такое возможно. Однако, сейчас это произошло.

Ян пришёл в себя и зашевелился. Оказалось, что он связан.

— Во, пришёл в себя! Чур я его буду допрашивать, — послышался молодой женский голос.

— Как хочешь, Оль, — ответил ей мужской голос.

— Давайте просто оставим его и уйдём, — предложил детский голос.

Ян открыл глаза. Он сидел прислоненный спиной к чему-то железному, а напротив, на большой трубе, лежащей на земле, сидели трое. Взрослый мужчина, девочка подросток и молодая, почти раздетая девушка, от одежды на которой остались только обрывки, на самых необходимых местах. Ян, глядя на неё, невольно сглотнул. Совсем рядом что-то догорало и отблесков огня хватало, чтобы этих людей можно было хорошо разглядеть.

— Ну, сибарит, рассказывай, куда ты шёл? — спросила раздетая девушка.

— Я не сибарит, — ответил он, не отрывая от неё взгляда.

Почувствовав его пристальный взгляд почти физически, Оля отвернулась в пол оборота и сложила руки так, чтобы максимально закрыться от него. Но он всё равно продолжал смотреть.

— А кто же ты? — спросила она.

— Я пленник, — ответил он, — нас тут было много. Нас согнали на работу, чтобы строить этот город.

— Врёшь! — сказала девушка.

— Он говорит правду, — сказал мужчина.

— Почему ты так думаешь? — с подозрением спросила девушка.