Этот мир не выдержит меня (Том 1) - Максим Майнер
— Да я чего… — Пуллон расплылся в довольной улыбке. — Так, заходил разок, чтобы друга проведать, который попался спящим на посту, но кто меня туда пустит? Потоптался у входа, да назад пошёл…
— Серьёзно? — как можно искреннее возмутился я. — Какой-то тюремщик посмел встать на пути ветерана?
— Так нет там тюремщика. Каземат охраняет этот, как его… Кербер! Голем, которого наш господин вместе с мастером Вегайном сотворил… И Керберу плевать, кто перед ним — хоть ветеран, хоть рыцарь, ему всё едино. Если нельзя, то не пустит, а попробуешь ослушаться — порвёт!
Марк говорил, что ожившие доспехи, встретившие нас на подходе к холму, тоже назывались големами — получается, тюрьму охраняло похожее на них существо. Это плохо. Человека можно подкупить, с человеком можно договориться, человеку можно подсыпать снотворное в еду или каким-нибудь другим способом вывести из строя… Особо упёртого можно даже аккуратно убить, но вот что делать с магической хреновиной было совершенно неясно.
— Получается, — я подбавил в голос печали, — моего воспитателя ты не видел?
— Видеть — не видел, но слышал… Ругался он страшно, да ещё и таким словами, которых мне за двадцать лет службы в легионе слышать не довелось!
— Это на него похоже, — признал я. — А чего ругался-то? Голодный был?
— Да не-е-е-е, — протянул легионер. — Их два раза в день кормят. Харчи, правда, не очень… Считай, туда тащат то, что скотина недоела, но жить можно… А ругался потому, что замёрз, наверное — там холод такой, что зубы сводит.
— Как холод? — я включил дурака. — Сейчас же жара стоит!
— Это здесь жара, а казематы внизу, под землёй. Туда спуск есть — как раз неподалёку от скотного двора. Башенка такая из жёлто…
— Ой-ёй! — Красный перебил говорливого легионера. — Ты собираешься все секреты Феликсу выдать?
— Да какие там секреты? — возмутился Пуллон. — Тоже мне тайна! Думаешь, Феликс туда пойдёт? А даже если пойдёт, как он пройдёт мимо Кербера?
— Мало ли на что способен наш юный друг?
Красный медленно, почти неохотно поднял меч. Похоже, он не хотел нервировать меня резкими движениями… Собирается напасть или, наоборот, боится, что нападу я?
В любом случае пора уходить — теперь у меня есть все необходимые сведения, чтобы найти Хольда. Я потянулся, покрутил руками, демонстрируя усталость и, заодно, незаметно вытряхнув метательный нож из перевязи на предплечье в ладонь.
— Пойду отдыхать… — я сместился немного в сторону. Так, чтобы дверь оказалась за моей спиной. — Тяжёлый выдался день.
— Ой-ёй, неужто наконец устал?
Красный улыбался, но в голосе слышалось неприкрытое напряжение — настолько неприкрытое, что остальные ветераны его тоже почувствовали.
— Ты чего? — Спица кое-как отлип от стены и встал напротив товарища. — Что случилось?
Пуллон подошёл ближе. Ни у кого, кроме Красного, не было в руках оружия — это хорошо. Если наша дружеская беседа перейдёт от конструктивного диалога к мордобою, то у меня будет неплохой шанс победить по очкам и скрыться.
— Ничего не случилось, — пробормотал Красный. — Если забыть о том, что пацан, совсем недавно оторвавшийся от мамкиной сиськи и впервые взявший в руки меч, выстоял против нас…
Ветеран был явно растерян и не знал, как действовать. Судя по неуверенному поведению, в нём сейчас боролось сразу два противоположных желания: с одной стороны, он жаждал выяснить, как у меня получилось одолеть их, а с другой — очень сильно хотел, чтобы я поскорее ушёл.
— Это был учебный бой, — я пожал плечами и слегка отступил назад. — Реальная схватка наверняка закончилась бы совсем иначе.
— Ой-ёй, я в этом не уверен…
— Марк предупреждал, что парень кое-что умеет, — произнёс Спица.
— Кое-что уметь — это одно, а не получить ни одного касания в бою против четверых ветеранов — совсем другое…
В груди начала закипать злость. На Красного, который не может просто дать мне уйти, на Хольда, которого угораздило оказаться в тюрьме, и на себя — за то, что привлёк своим выступлением ненужное внимание. Злость жгла изнутри и требовала разрядки.
— Ты хочешь мне что-то сказать? — я не смог сдержать оскал. — Или собираешься ходить вокруг да около?
Злость превращалась в ярость, и эта ярость давила на всех — ветераны даже отошли на несколько шагов назад, не выдержав её напора. Меня снова накрыло странное ощущение, испытанное во время тренировочного боя — чувство полного контроля ситуации.
Не дожидаясь, пока Красный и остальные придут в себя, я распахнул дверь и шагнул в полумрак коридора. Темнота мне практически не мешала — за время, проведённое в блужданиях по замку, в голове сформировалась своеобразная трёхмерная карта, которая позволяла ориентироваться в пространстве даже при столь скудном освещении.
Меня никто не преследовал — думаю, ветеранам пока не до этого. Скорее всего, они сейчас изо всех сил пытались понять, почему такие прожжённые вояки испугались какого-то тощего пацана… Не буду кривить душой, меня и самого интересовал этот вопрос.
Я шёл вперёд, анализируя произошедшее.
Что это было? Сперва во время боя, а потом в ходе разговора с легионерами… Я не разгонял сознание, не использовал никакие другие «ментальные» практики из своего арсенала, да и эффект был совершенно непривычным. Я будто вышел из тела и стал кукловодом, который управляет не только собой, но и всеми остальными. Никогда раньше не испытывал ничего подобного.
Более того, если после схватки с бандитами меня почти сразу срубил сон, то сейчас не было никаких негативных последствий: ни чрезмерной усталости, ни даже банальной головной боли. Наоборот, тело чуть ли не парило над землёй, а губы сами собой растягивались в улыбке — что-то похожее я чувствовал, когда касался внутреннего «океана».
Не нужно быть профессором Ахенской академии, чтобы понять простой факт — случившееся как-то связано с моим магическим даром. И это не радовало, ведь я никак не контролировал процесс, а заигрывание с подобными силами могло закончиться для меня крайне печально — Хольд неоднократно предупреждал о возможных последствиях.
И без того непростая ситуация усугублялась возникшим конфликтом с Красным и другими ветеранами. Как не прискорбно это признавать, но вина полностью лежала на мне — я стал чересчур самонадеян и слишком заметен.
Зачем было выпендриваться? Ответ один — незачем. Ладно бы ещё приглушил понты после того, как к Спице присоединился Пуллон, так нет же! Двоих мне мало — подавайте четверых…
Я не знаю, почему поступил так, как поступил — просто захотелось, и всё. Видимо, мозг, занятый схваткой, утратил контроль над ситуацией, и
