Николай Шмелёв - Кронос. Дилогия (СИ)
— Скорее всего, жезл хранится в запасниках музея, — поделился Крон с Наиной, своими соображениями.
Она только пожала плечами, сказав:
— Всё может быть! Но возможен и другой вариант: стоит он себе в витрине, на всеобщее обозрение, как символ ушедшего культа. Символ мёртвой религии.
— Вот тут ты ошибаешься! — возразил Крон. — Никакая она не мёртвая, а просто трансформировалась в другие ипостаси, замаскировавшись под современное течение религиозной жизни. Всех стараются уверить в том, что египетский культ умер. Делают это лица, заинтересованные в том, чтобы оставаться инкогнито. Хотя, впрочем, стоит признать, что не больно то они и скрываются. Конечно, никого сейчас не бальзамируют, тем более в других странах. Без сухого климата пустыни, дело это обречено на провал — сгниют! Да и не это главное, в наше время. Всё проходит совершенствование — вот только рука, за этим, чувствуется одна. Но, не будем к ночи поминать!
— Крон! — позвал его Бульдозер. — Ты мой складной стакан не брал?
— Нужен он мне, как таракану кальсоны!
— А почему не «как свинье салфетка?» — поинтересовался Пифагор. — Изменяем принципам?
— Напротив — мы изменяемся, а значит совершенствуемся…
— Как макаке сарафан, мне больше нравится! — вмешался Почтальон.
— Ну, каждому надо высказаться! — пробурчал Дед, так и не дождавшись посуды.
Стакан вскоре был найден, и товарищи присели на третий ленч, так как лезть в самое пекло, в здравом рассудке, что-то не хотелось. Причём, всем поголовно.
— Хоть бы транспорт, какой! — в сердцах воскликнул Бармалей.
— Вижу в оптику чёрную лошадь, — предложил ему Кащей оказию, отрываясь от окуляров.
— Угу! — согласился разбойник. — В самый раз годится. Буду гонец из преисподней.
— Вот, тебе одному и идти, — промычал Сутулый. — Лошадь то — в единственном экземпляре.
— Пора топать! — решительно сказал Крон, пристально всматриваясь вдаль. — Хватит пустой болтовнёй заниматься.
Дорога вывела товарищей к одному из каналов Нила, пересекающего пустыню. По обоим берегам, обильно рос тростник, выбираясь даже на песок. Зелёная приводная растительность стояла не шелохнувшись, но вот это, как раз и пугало. Зловещая тишина, в которой не было места: ни ветру, ни шуму — застыла навечно. Раскалённое до бела солнце Египта палило немилосердно, но в этом городе его лучи тонули в непроглядном мраке. Животный страх нарастал по экспоненте, беспричинной волной накатываясь в души приключенцев. Хотелось бежать отсюда, но приходилось идти сюда. Нужно бы прибавить шаг, но ноги сами заплетались, не желая повиноваться. Кое-как, крадучись задними дворами, сталкеры не заметили, как вышли к музею. Он встретил разбитыми окнами, которые зияли беспросветной мглой. Решительно собрав остатки воли в кулак, товарищи вошли под своды хранилища бесценных экспонатов.
— Здесь, как Мамай прошёл, — шёпотом сказал Крон Наине, которая, невольно жалась к нему.
Все витрины оказались разбитыми, но не все предметы украденными. Хруст разбитого стекла под ногами заставлял вздрагивать, особенно тогда, когда попадался слишком большой кусок. Он лопался с характерным звоном, и не покидало предчувствие, что вот-вот прибежит охрана, возможно, состоящая из национальной гвардии. Сколько тёплых слов было сказано в адрес хранителя музея, экономившего на уборщице, что характер сказанного, не подлежал культурной оценке.
— Спёрли, наверное, твой артефакт, давным-давно! — в сердцах воскликнул Кащей, но на него все зашикали, как стадо гусей, или клубок змей.
Где находится запасное хранилище, Крон не имел ни малейшего представления, а только предполагал, что это должно быть в подвале. Внезапно, его внимание привлекла витрина, не повреждённая вандалами. Что-то подсказывало о правильности выбранного направления в поисках, и через несколько секунд, он держал в руках предмет, подходящий под описание.
— Он? — спросил Крон, предъявив Наине экспонат.
— Он! — подтвердила подруга, не заставив его смущаться тем, что он напрасно разнёс витрину вдребезги.
Скипетр силы, или жизни, напоминал пародию на бластер. Даже радиатор охлаждения был скопирован, а так же ручка, излучатель и отражатель. Единственной никчёмной вещью на нём смотрелся орёл, который всегда символизировал смерть.
Ветер окончательно стих, прекратив переносить тучи песка и пыли, перемещая их с места на место, перекраивая ландшафт пустыни и доставляя массу неудобств путешественникам. Пирамиды подпирали небо, сфинкс безразлично и невозмутимо глядел вдаль, а сталкеры, чертыхаясь и проклиная тропическую жару, перемещались в сторону знаменитого туристического комплекса, который в эту минуту стоял в одиночестве. Сколько он повидал народа, за последнее время, только Богу известно… Товарищи настолько поспешно покинули Каир, что это напоминало марш бросок с полной выкладкой, и не какой-нибудь учебный, а самый, что ни на есть, боевой. Солнце уже клонилось к горизонту, когда они вернулись к Большому Сфинксу, пропотевшие насквозь и с удовольствием покидали рюкзаки на песок.
— Час, как минимум, тайм-аут! — выразил Комбат, за всех, вымученную мысль.
Крон подсуетился и, на импровизированной поляне появились прохладительные напитки, а над головой большой тент. Разговор не клеился. Товарищи просто предавались блаженству безделья, не торопясь и со знанием дела. Небо постепенно приобретало оттенок багрянца и, хотелось того или нет, но нужно было идти.
Камень, с головой фараона, встретил равнодушно, как и полагается бездушной известковой глыбе.
— Ну, вот и пришли, — спокойно сказала Наина, как будто была не рада, хоть всем и было невдомёк — чему ей радоваться.
— Что дальше? — поинтересовался у неё Крон.
— Сейчас увидишь! Вот, где нам необходим «антигравитон».
— Догадываюсь — сфинкс двигать.
Наина, улыбаясь, молча кивнула головой, в знак согласия.
— Как ты себе это представляешь? — спросил Крон, мысленно примериваясь к объекту и считаясь с его габаритами.
— Отодвинь сфинкс в сторону и всё! — ответила она. — Мы войдём, откроем дверь с помощью жезла и назад этим путём не вернёмся. Пусть стоит, где поставят. Можешь совсем его выкинуть — мне до лампочки!
— Вот какой она мне нравится! — подумал Крон, прицениваясь к глыбе.
Агрегат был готов к работе. Товарищи почтительно отступили назад, словно боясь разделить судьбу известняка. Приборы тихо жужжали, набирая обороты и, вот послышался лёгкий треск. Вначале слабый и неуверенный, но потом всё сильнее и сильнее, пока не перешёл в грохотание, разрывающихся на части камней. Сфинкс, оторванный от основы, плавно покачиваясь, завис в воздухе, словно раздумывая, куда двинуться дальше.
— Крон, ставь его плавней, а не то замучаемся пылью дышать! — предупредил Комбат оператора. — Если он упадёт, то в воздух поднимется столько этой дряни, что два дня оседать будет, если ветер не покрепчает.
После непродолжительных манипуляций, каменная гора заняла новое место, открыв порядочных размеров котлован.
— Теперь вон ту плиту, — указала Наина на огромную заглушку, закрывающую вход в секретное помещение и весящую, на вскидку, около сорока тонн.
— Как они её сюда затаскивали? — удивился Дед.
— Ну, одна — не сто, зато вход замурован наглухо, — пожал плечами Доцент, вытянув шею и пытаясь разглядеть подробности, открывающиеся в новом проходе.
— Да уж! — почесал затылок Почтальон. — Такие меры безопасности не по силам никаким грабителям, даже современным.
Группа гуськом, один за другим, спускалась вниз…
— Ещё одна дверь, — мрачно сказал Дед, указывая на возникшее препятствие.
— И эта, как её — статуя, — добавил Доцент, разглядывая местного Аполлона, стоящего с протянутой рукой.
— Кругом взятки требуют! — сплюнул Бульдозер, вытирая тяжёлый пот. — Этому то, что надобно?
Наина была убеждена, что жезл «силы», нужно вставить в руку скульптуре. Остальные члены экспедиции, придерживались иного мнения, но даже среди них возникли разногласия. В конце концов, ей надоели бесконечные советы и, подойдя к вымогателю, она вложила «Анкх» в его ладонь. За стеной что-то скрипнуло и дверь, дрогнув, медленно откатилась в сторону. Пыль повисла в воздухе лёгкой пеленой, постепенно оседая на древний пол. Прочихавшись, все потянулись в сторону двери.
Картина, открывшаяся сталкерам, была настолько впечатляющей, что все потеряли дар речи, молча, созерцая фантастическое зрелище: приборы, части от них и просто непонятные вещи, были небрежно свалены вдоль стен. Сразу бросалось в глаза, что навести порядок, так и не удалось, а плита, по всей вероятности, легла на своё место с большой поспешностью. Посередине зала, на постаменте стоял кристалл, на которых тут, оказалось, завязано буквально всё. Наина подошла к конструкции, присоединённой непонятно чем и непонятно к чему.
