Темные тропы и светлые дела (СИ) - Денис Владимиров
Вот это хорошо!
Оттащил чуть в сторону ин Наороста, чтобы тот не изгваздался в крови и дерьме, мне предстояло его еще нести. Сразу пустил в ход кинжал, пробив виски помощникам, принялся отрезать им головы. Без них никто еще не «оживал», а вот с повреждениями мозга только в путь. Почему? Откуда я знаю? Мне в тылу враг в любой момент, который мог вернуться в сознание и обратиться к небесному куратору, не нужен.
Только, когда их бездыханные тела остались остывать на ковре, как губка впитавшим всю влагу, внимательно осмотрелся, прислушиваясь. Тихо. Никто не орал, никто не бежал спасать сектантов.
Впрочем, могла быть и шумоизоляция, поэтому я не слышал звука тревоги.
Комната, к которой подходило определение «зал», площадью около сотни квадратных метров, без окон, освещалась чадящими масляными светильниками и огромным количеством разнокалиберных свечей.
В центре неправильной гексаграммы, намалеванной возле противоположной от входа стены, возвышалась ромбическая призма багряного цвета, испещренная черными рунами. На расстоянии около трех метров от каждого из углов явного алтаря находились каменные столы с цепями и кандалами, позволявшие растягивать на них пленников в форме звезд, жестко фиксируя головы. И они не пустовали.
Трупы девушек, явно испытавших при жизни столько мучений, что непроизвольно зародилась ненависть, как на ксеноматок, чьи жертвы-инкубаторы испытывали все муки ада при жизни. Молили их убить, и приходилось. Затем сжигать все. Помочь им не смог бы никто, будь даже лучшие клиники в шаговой доступности, а профессиональные врачи со всем оборудованием рядом.
А тот ужас, ту безнадегу и ту боль в глазах еще живых, но уже давно мертвых, женщин и девушек не передать словами. И ужас там липкий, и страх вязкий. И волосы шевелились на затылке. Больше двух десятков раз мы уничтожали гнезда, и каждый раз, почти как в первый. Еще и разумная инопланетная тварь часто погружала в такие пучины собственного сознания, что… Повторялся, но всего лишь наведенный ужас вокруг — это так по-детски, после тех испытаний. В душе после зачистки всегда рождалась или возрождалась с новой силой ненависть. Ненависть настоящая, лютая, безумная, которую едва-едва контролируешь, как хотелось убивать.
Здесь она усугублялась тем, что творили зло, выходящее за все рамки разумного и неразумного тоже, такие же люди, а не твари, для которых мы мало чем отличались от насекомых.
Все произошедшее, учитывая характер ран жертв дорисовывал разум. И несмотря на умение отрешаться, не пропускать через себя окружающее дерьмо, хотелось оживить и вновь убить пока пособников жреца. С ним самим будет еще разговор.
Описать все увиденное можно было, как проявление всех видов извращений, помноженных на дикий садизм, некрофилию и каннибализм. О чем свидетельствовали характерные раны на вырванных печенках, а также сердцах. Умерли жертвы около четырех часов назад, а семя живых явно недавнее. Впрочем, изучать подробно такие детали счел нецелесообразным. Выводы я сделал.
Чуть в стороне стоял постамент, на котором находилась толстая раскрытая книга, рядом лежал костяной жезл с навершием в виде черной пирамиды. Забрал их, задумался.
Требовалось все выполнить «на отлично».
Мой аурный след скрывал «Любимец Найта», а для прислуги, знавшей о пристрастиях жреца, станет все очевидно. Он, проводя некий ритуал, решил до кучи отправить к своему господину или забрать сам жизненную энергию прихвостней. Из расспросов Дангжана я сделал очевидный вывод — порой исчезающие без всякого следа послушники или ученики сами, скорее всего, отравлялись в царство Мары. Впрочем, и главарь шайки тоже склонялся к такому же мнению.
Почему я подозревал, что Оринус не имел именно к вот этой черной кровавой мессе отношения? Не наблюдалось ни одного предмета с его энергией или давящей аурой. Везде незнакомые руны, определил уже третий их вид, они чем-то напоминали арабскую вязь, а не знаки со стелы или с алтаря Кроноса.
Оставалось придать всему нужный окрас. Хоть и не хотелось мараться, для меня достаточно, что уроды были мертвы, но пришлось изгваздаться в крови и дерьме. Вновь использовал кинжал ин Наороста. Хорошо, что «Пелена» скрывала и запахи, а разить от меня должно нещадно. Вот о чем не подумал, так о чистящих одежду амулетах. Какие должны были иметься в продаже, но не факт. Гоблин отчего-то о подобном не упоминал.
Пока оставил на месте служителя культа, оттащив «Мешок Рунигиса» с ним к стене и дополнительно прикрыв сверху кречетовским плащом.
Поднялся на третий этаж, здесь опять не встретив никого, моей целью являлся кабинет ин Наороста. Единственная возможная проблема — управляющий, спящий в комнате через стену. Впрочем, я добавил ему несколько часов беспробудного сна в объятиях Ороса, даже не входя в помещение. Слава «Взгляду».
Легко и просто вскрыл «Ловкачом» замок, врезанный в дверь, она от легкого толчка бесшумно открылась. Нормально. Вот здесь было все пропитано силой однорогого. Куда ни глянь — все в красную и в малиновое.
Итак, пусть и не дорожная сумка, но дорогой объемный саквояж с лямкой, которым явно пользовались часто — приблизительно то, что я и искал. Сундук-сейф вскрыл так же легко, как это проделывали бандиты гораздо менее крутым артефактом. Да… Внутрь сумки и моего рюкзака отправились тяжелые кошели с красным золотом, мешочек с какими-то камнями, две книги, векселя, драгоценности, амулеты, четыре закрытые пенала из черного серебра. Захватил еще один кинжал, с довольно скромной рукоятью, сейчас находившийся в ножнах на подставке. Без него жрец не выходил из дома. С вешалки снял неприметный плащ, в котором мне и показывал его Оринус. Не забыл о сапогах, камзоле и штанах. Все нашлось в шкафу.
Надеялся, что получилось создать видимость пусть и внезапного, но добровольного ин Наоростом ухода от мирской суеты куда-то по своим делам.
Замки все запер.
Вернулся на второй этаж в церемониальный зал. Пристроил на грудь сумку, повесив за лямку на шею, подхватил неудобный мешок, взгромождая его на плечи и поверх рюкзака, выступавшим дополнительной опорой. Несмотря на подпитку от Когтей Дисса, вот сейчас вес отлично ощущался.
Напоследок хотелось все сжечь, и имелись средства, но пересилил себя. Еще вернусь и довершу начатое.
Если путь от калитки до дверей в кухню мне показался трудным, то сейчас его сложность возросла на порядок. Несколько раз хотел разобраться со станрами, чтобы не мешали, но затем, когда случайно задел «Мешком Рунигиса» кусты, которые не обратили на него никакого внимания, хотя щупальца буквально «облизали» артефакт с хозяином внутри, дело
