Джо Холдеман - Бесконечная война
Куда, черт возьми, делся тельцианин? Его нигде не было видно. Я присел, чтобы поднять Человека, и в этот момент услышал со стороны космопорта женский крик, приглушенный снегом, и два выстрела.
Я рванулся туда, но было уже слишком поздно. Флотер быстро шел вверх, уклоняясь в сторону от разбитого главного входа; Макс стоял с пистолетом и целился в машину, но не мог найти никакой уязвимой точки. Я подскочил, насколько позволяли мои усилители, взлетел вверх, наверно, метров на двадцать, почти прикоснулся к днищу и тяжело рухнул вниз так, что у меня клацнули зубы и лодыжки пронизала боль.
— Эта тварь утащила Джинн,— сказал Макс.— Он разбил стекло и схватил ее и Роберту.
Роберта сидела в снегу, потирая локоть.
— Ты в порядке? — Они оба вздрогнули, и я понял, что нечаянно усилил звук. Я тут же перевел регулятор.
— Мерзкая тварь чуть не выдернула мне руку. Но со мной все хорошо.
— Где остальные?
— Мы разделились,— объяснил Макс.— Мэригей и еще несколько человек едут на нашем флотере к челноку. А мы остались здесь с оружием; пытаемся отвлечь их.
— Что ж. Вам это удалось.— Я на мгновение задумался.— Больше нам здесь нечего делать. Давайте догонять автобус.
Я подхватил Роберту, затем Макса и побежал на поле, держа их, как охапки хвороста. Автобуса не было видно, но в снегу ясно различалась его колея. Мы догнали его меньше чем за минуту, и мои пассажиры, похоже, были рады сменить средство передвижения.
Никаких признаков флотера с тельцианином и Джинн. Я мог бы услышать его, будь он на расстоянии пары километров.
Машина была переполнена. В ней находились еще двое людей, которых я не узнал, и четверо Человеков, очевидно, комиссия по нашим торжественным проводам.
— Они захватили Джинн,— сообщил я Мэригей.— Тельцианин уволок ее на своем флотере.
Она покачала головой.
— Джинн? — Они были дружны между собой.
— Мы ничего не можем поделать. Она исчезла.
— Они не причинят ей вреда,— сказал Макс.— Поехали!
— Верно,— согласилась Мэригей, но не тронула машину с места.
— Встретимся у челнока,— сказал я. В костюме я был слишком велик и тяжел для нее.
— Хорошо,— спокойно ответила Мэригей и, нажав кнопку, закрыла дверь.
Машина тронулась, и я трусцой побежал за ней к пусковой трубе челнока и почти сразу же обогнал.
Я нажал кнопку двери подъемника трубы, и она открылась — пятно теплого желтого света. Тогда я открыл костюм и осторожно вышел в снег. Передний карман не сразу поддался моим усилиям, но ценой одного сломанного ногтя я все же открыл его, вынул одежду, нырнул в дверь и поспешно натянул промерзшие вещи на себя.
Флотер остановился перед моим пустым раскрытым костюмом, а я молча уговаривал их поспешить, поспешить... Кто знает, сколько времени потребуется кому-нибудь, чтобы сообразить выключить питание, оставить нас с бесполезным подъемником? Челнок мог быть автономным, но, чтобы им воспользоваться, мы должны были оказаться внутри.
Мэригей потратила несколько драгоценных секунд, объясняя четверым Человекам и двум людям, что им нужно уйти отсюда и спуститься в подземное укрытие. Хотя, скорее всего, они и сами об этом прекрасно знали. Пусковая труба поглощала гамма-излучение в течение первых секунд запуска, ну а когда челнок выходил на волю, лучше было держаться от него подальше. Роберта держала палец на кнопке подъемника и с силой вдавила ее, как только Мэригей вбежала внутрь.
Рубильник никто не выключил. Подъемник прошел весь свой путь и, негромко щелкнув, остановился перед тамбуром челнока. Сразу же открылась лепестковая диафрагма — входной люк.
Рассесться по местам оказалось не так уж просто: гравитация действовала против нас. Карабкаясь по легкой, почти веревочной, лестнице, мы разместились в креслах, ориентированных снизу вверх. Во время посадки шерифу освободили руки и ноги, но снова связали, как только усадили в кресло и пристегнули ремнем безопасности. Он не пытался сопротивляться.
Я занял пилотское кресло и осмотрел приборную панель и те рукоятки, которыми следовало воспользоваться, чтобы покинуть поверхность планеты. Дело оказалось вовсе не сложным, так как я мог выбрать лишь одну из четырех стандартных орбит. Я повернул выключатель «Стыковка с "Машиной времени"» и был вынужден более или менее довериться судну.
Один из экранов засветился, и на нем появилась Джинн. Фокус отодвинулся; стало ясно, что она находится во фло-тере, рядом с тельцианином.
Тельцианин указал на окно рядом с Джинн. Сквозь снег можно было с определенностью узнать лишь пару пусковых труб челноков.
— Вы можете стартовать,— проскрипел тельцианин.— Спустя три секунды после того, как вы оторветесь от земли, и я, и эта женщина будем убиты вашей радиацией.
— Давайте,— перебила его Джинн.— Стартуйте.
— Я не думаю, что вы так поступите,— заметил тельцианин,— Это было бы жестоко. Хладнокровное убийство.
Мэригей находилась рядом со мной, на месте второго пилота.
— Джинн...— начала было она.
— У вас нет выбора,— твердо сказала Джинн.— Чтобы удался следующий этап, вы должны сейчас показать, что... что готовы действовать.
Мы с Мэригей переглянулись, похолодев.
— Делайте то, что она говорит,— прошептал Макс.
Внезапно Джинн выбросила в сторону локоть и ударила тельцианина в горло. Ее запястья были связаны металлическими наручниками; она накинула их на шею соседу и резко дернула вбок и вниз. Послышался отчетливый громкий хруст.
Она положила неподвижное тело себе на колени и передвинулась на водительское место. Мотор флотера громко взвыл, и ее изображение на экране расплылось.
— Дайте мне тридцать секунд! — крикнула она, заглушая звук двигателя.— Нет, двадцать — я укроюсь за главное здание. Черт с ними со всеми!
— Иди сюда! — сказала Мэригей.— Мы можем подождать!
Возможно, она не услышала. Но ответа не последовало, а ее изображение исчезло.
Вместо нее на экране появилось четкое изображение мужчины-Человека в серой форменной куртке.
— Если вы попытаетесь взлететь, мы собьем вас. Не губите понапрасну свои жизни и наш челнок.
— Даже если вы и в состоянии это сделать,— ответил я,— вы, скорее всего, не станете так поступать.— Я взглянул на часы; у Джинн было тридцать секунд, чтобы добраться до нас.— У вас нет ни противокосмического, ни противовоздушного оружия.
— Они есть у нас на орбите,— сообщил Человек.— Вы все погибнете.
— Вот засранец! — выругался я и полуобернулся, чтобы видеть остальных спутников.— Он блефует. Пытается потянуть время.
Лицо По было пепельно-серым.
— Даже если он говорит правду, мы зашли уже достаточно далеко. Давайте пойдем до конца.
— Он прав,— поддержала Тереза.— Вперед, и будь что будет.
Тридцать секунд истекли.
— Держитесь! — крикнул я и перебросил пусковую рукоятку.
Послышался громкий рев, за те одну-две секунды, которые потребовались для того, чтобы покинуть стартовую трубу, единица на датчике ускорения сменилась тройкой.
Обзорный экран показывал сливавшиеся в мелькающие полосы снеговые хлопья, которые внезапно исчезли под ярким светом солнца.
Челнок выверил направление движения для выхода на орбитальную траекторию. Густые, казавшиеся твердыми, снеговые тучи ушли вниз и в сторону. Цвет неба сгустился от кобальтового до индиго.
Я знал, что они вполне могли иметь оружие на орбите. Пусть это будет даже антиквариат, оставшийся после Вечной войны; он все равно может исполнить свое предназначение.
Но этому я не мог противопоставить абсолютно ничего. Ни противоракетных маневров, ни контратак. Мною овладело своеобразное фаталистическое спокойствие, которое я помнил по боевым действиям: ты можешь пережить еще несколько следующих секунд, но все равно, чему быть, того не миновать. Я наклонил голову вперед, преодолевая ускорение, и заметил напряженную полуулыбку на лице Мэригей: она находилась в таком же состоянии, что и я.
Затем небо почернело, а мы все еще оставались живыми. Рев двигателей стал тише, а затем смолк совсем. Мы плыли в космосе в состоянии невесомости.
Я оглянулся назад.
— Все в порядке?
В ответ раздались недружные восклицания. Все вроде бы были здоровы, хотя вид у некоторых оказался неважным. Все приняли лекарства против тошноты, но ведь космический полет был не единственным стрессом, который им пришлось перенести за последнее время.
Мы следили, как «Машина времени» растет, превращаясь из самой яркой звезды в не похожее на звезду искрящееся пятно, а затем в четкий контур, который с каждой минутой увеличивался и обретал все новые детали. Автоматизированная часть нашего полета заканчивалась: не слишком похожий на человеческий голос сообщил, что управление будет передано мне через десять секунд... Девять... И так далее.
