Алексей Жидков - Глупцы и Герои. Дилогия в одном томе
Экипаж подъехал к космопорту и, припарковавшись в зоне для важных клиентов, высадил своего единственного пассажира-прислужника.
Следуя в зону прилета, Старшая отметила, что, по сравнению с туристической зоной, здесь царит относительный порядок и даже немного испугалась за сбой в операции, но увидев огромные очереди к автоматам транспортных услуг поняла, что план работает. Просто космопорт имел гораздо более высокий уровень защиты и сестры даже близко к нему не совались со своими диверсиями.
В зону прилета она подошла как раз вовремя. Не прошло и пяти минут, как из нее вышел тот самый музыкант.
Звали его Малити-Лю-Пен, он был одним из самых популярных певцов и музыкантов во вселенной. Даже Конклав Творцов время от времени приглашали его к себе на гастроли.
Его популярность делала свое дело — превратив величайшего музыканта всех рас и цивилизаций в заносчивого самолюбца. Выйдя из зоны прилета, он с брезгливым лицом прошел мимо Старшей, держащей планшет с его именем. По пятам за ним следовала вереница из тринадцати прислужников, каждый из которых был отдельной расы.
Ничего другого от него и не ожидали, поэтому Старшая, нацепив на лицо маску терпения и покорности, строптиво последовала за ним.
Поняв, что заказанный экипаж за ним не прибыл, он с возмущением попытался воспользоваться транспортным автоматом, но тот выдавал лишь информацию об отсутствии свободных экипажей. Вот тут-то Старшая и подошла попытать свое счастье вновь.
— Мой хозяин… — со смирением в голосе промолвила она, — …предлагает вам свой экипаж. Прошу смиренно, господина, принять предложение.
— А кто твой хозяин? — высокомерно спросил музыкант.
— Ученый, господин. Из шестого звена полевого технологического сословия.
— Не престало мне принимать такие предложения, — гордо отказался музыкант.
— На станции чрезвычайная ситуация, — настаивала Старшая. — Транспортная система парализована. На входе нас ждет экипаж класса люкс. А мои хозяева не утомят вас. Повторно прошу смиренно принять предложение.
— Эээх… — махнул рукой музыкант. — Веди, безликий.
— Прошу, господин. Следуйте за мной.
Малити-Лю-Пен подал знак своим прислужникам и те, вслед за ним, двинулись за провожатым.
— Почему твой хозяин не встретил меня лично? — спросил музыкант, пока его прислужники упаковывали багаж и сами устраивались в специально отведенном месте экипажа.
— Он принял решение на счет вас только сегодня утром, увидев ситуацию вокруг. Сам же не успевал присутствовать, в связи с необходимостью собираться.
— Хм, — задумался музыкант. — Ты паратвай — глава над прислужниками?! Первый раз вижу паратвая из твоей расы, разве такое возможно?
Тут Старшая поняла еще один свой промах — представители человеческой расы при преобразовании в прислужников опустошались практически полностью — они не могли выполнять роль паратвай — управленцев над другой прислугой, просто не имели для этого достаточных физических возможностей. Хорошо, что это заметил музыкант, а не представители службы безопасности. Но впредь требовалось быть внимательнее и больше не допускать таких очевидных ошибок.
— Я экспериментальный прототип, — ответила Старшая первое, что пришло ей на ум. — Разработка своего хозяина.
— Ух ты! — удивился Малити-Лю-Пен. — Может, я даже получу удовольствие от общения с твоим хозяином. Лишь бы оно не слишком затянулось.
— Прошу не беспокоиться. Мой хозяин летит тем же рейсом, что и вы. Он лишь сопроводит Вас до Верхнего космопорта. Это недолго.
— За-ме-чательно, — протянул музыкант и уселся в роскошную пассажирскую зону экипажа. Старшая же заняла место сопровождающего и сквозь опущенную перегородку, через зеркало заднего вида, наблюдала за своим пассажиром.
Не успели они покинуть зону Нижнего космопорта, как музыкант начал закидывать Старшую вопросами.
— А что еще ты можешь? Твой хозяин занимается только твоей расой? Ты единственный образец или есть еще?..
Вопросы сыпались один за другим. Старшая отвечала иногда невпопад, иногда весьма расплывчато, но постепенно она так увлеклась, что сама почти поверила в правдивость сказанного.
Беспорядки на улицах станции усилились в значительной степени, даже по сравнению с тем, что было, когда она ехала в комопорт. Теперь уже трупы валялись на каждом шагу — на улицах были десятки испуганных представителей разных цивилизаций, а сигналы тревоги раздавались практически из каждого здания. Все это Старшая решила не показывать своему пассажиру, незаметно сделав окна в пассажирской зоне непрозрачными. Малити-Лю-Пен был так увлечен разговором, что и не заметил этого.
До гостиницы они добирались более часа и все это время пассажир, не умолкая, расспрашивал Старшую о прислужниках из ее расы.
— Мне, безусловно, нравится ваша раса. Вы такие органичные, так хорошо смотритесь. Я бы тоже хотел себе паратвая-человека…
От этих слов, Старшую будто окатила ледяная волна.
— Мой господин как раз подыскивает кандидата для опытной эксплуатации, — осторожно начала продвигать она только что родившейся в ее голове план. — Думаю, для него будет огромной честью предоставить это право вам…
— Правда! — обрадовался Малити-Лю-Пен. Старшая же про себя ликовала. — Тогда быстрее, веди меня к нему. Я просто обязан с ним договориться.
— Он сейчас сам спуститься к вам, — боясь спугнуть удачу, промолвила Старшая. Подождите здесь, я лишь распоряжусь о погрузке.
Выйдя из кабины Старшая, сломя голову, бросилась в злополучный гостиничный номер с истерзанными учеными — ей срочно требовалось остановить сестер, которые по старому плану должны появиться в машине и захватить музыканта. Но, только пройдя в хол гостиницы, она поняла, что у нее ничего не получится — вокруг царил хаос. Сотни напуганных представителей разных рас и цивилизаций ускорено пытались покинуть гостиницу. Весь холл оказался запружен прислужниками и их хозяевами.
Было очевидно — для того чтобы вовремя достичь места назначения, придется перемещаться. Так Старшая и поступила — пробравшись в укромный уголок, она начала перемещаться. Та траектория перемещения, которую ей пришлось избрать, не была проработана, поэтому она то тут, то там появлялась среди разных гостей, но в пылу горячки и поспешности никто не обращал на нее никакого внимания. Она добралась до нужного номера как раз вовремя — Мария с группой вот-вот собирались ее покинуть.
— Стойте! — тут же приказала она им. — План меняется. Я почти уверена, что смогу убедить музыканта добровольно принять меня в сопровождение. Эх, если бы еще эти были живы, — она со злобой пнула бесчувственное тело ученого вульфонда.
— Мария, вы с Люциной остаетесь главными на станции. Срочно прекращайте открытые диверсии — но продолжайте запутывать следы — запустите отказавшие системы, но так, чтобы это вызывало много не разрешаемых вопросов — наш след не должен быть обнаружен до начала Большого конгресса… Все. Я ухожу. Надеюсь, у нас все получится, — с этими словами Старшая взяла багажную сумку, в которой была припрятана ее каэлла и выскочила из комнаты.
— Удачи! — услышала она на прощание слова сестер.
«Она нам точно не повредит», — подумала Старшая, спускаясь по запруженным коридорам гостиницы.
* * *— Ну что, куколки, поиграем! — Жозе стояла в центре семейства Вог-дза-шин. Шесть халичи, одетых в одинаковые черные юбки и красные жакеты, окружили ее и внимательно наблюдали за происходящим.
За день сестры привыкли к своему прикрытию, и Жозе даже перестала морщить нос от их расположения. Хотя спать на месте прислуги она отказалась — сестры заняли все кровати халичи, сдвинув их друг с другом — и даже с учетом этого не могли на них удобно втроем разместиться. Благо, что одному надо было нести дежурство, с этим условием, оставшиеся двое могли вполне комфортно расположиться на спальном месте своих пленников.
Со временем халичи стали казаться Жозе даже милыми. Они нещадно пресмыкались и раболепничали перед своими захватчиками — оно и понятно, они же думали, что перед ними представители высшей расы. Они сильно не заморачивались, или, по крайней мере, делали вид, что не задаются вопросом — почему их захватили представители расы рабов. Это были халичи, и им не было никакого дела до таких тонкостей. Все, что их интересовало — это возможность получения прибыли, и они очень надеялись на это.
Их манера общения забавляла Жозе, и они старались ей во всем угадить, определив в ней лидера группы. Возможности покинуть помещение своим подопечным сестры не давали, поэтому приходилось сидеть вместе с ними в маленьком, темном, захолустном помещении.
От скуки Жозе даже начала сама придумывать себе развлечения:
