Андрей Круз - Эпоха мертвых-3
Более того, Еременко казалось, что к основной цели их похода Циммерман относится без должного пиетета. Контейнеры, документы... Гораздо больше его волновали угрозы реальные, военные. А втолковать ему все, что знал сам, Еременко не мог - закрытая информация. В результате вышло так, что патрулированием периметра занимались преимущественно "уроды", а спецназ Циммермана выстроился заслоном с тыла, ожидая нападения. Но если пророчества бывшего офицера спецназа были верны, то Еременко сам бы предпочел иметь его бойцов между собой и бандитами из того же "Джамаата" Умара Арсанкаева.
Не выдержав ожидания, он сунулся в тесное нутро своей КШМ и спросил у сидящих там двух бойцов в черной форме:
- Ну что слышно?
- По перехвату ничего интересного, - сказал один из них, худой, в очках в черной пластиковой оправе, - Банды иногда на обмене, есть ЗАСовский перехват, скорее всего те, что в городе сидят, общаются. По нашим задачам ничего не слышно, от Циммермана дежурный поток информации. Ничего особого.
Ответ был вполне исчерпывающим, даже спросить дополнительно было не о чем. Еременко выбрался наружу, достал сигареты из разгрузки, закурил. Легкий ветерок понес табачный дым в сторону опустевшего города, раскинувшегося за многочисленными рядам сетки и колючей проволоки. Даже отсюда были видны иногда появляющиеся в промежутках между домами блуждающие без ясной цели мертвяки. Серость, мрак, запустение. Под серым, давящим небом дымы пожаров. Откуда-то совсем издалека доносились звуки ленивой перестрелки.
Едва он пару раз затянулся, как из машины, в овальную небольшую дверь, раскрытую настежь, высунулся радист в очках.
- Анатолий Александрович, есть информация от Циммера.
- Докладывай! - чуть не подскочил Еременко.
- Разведдозор от хлебозавода доложил - обнаружили следы съезда транспорта в лес. Начали прочесывать местность.
Еременко глубоко вздохнул, вытер неожиданно покрывшийся ледяной испариной лоб. Затем подумал, обращаясь неизвестно к кому: "Сделай так, чтобы это были они!". Затем повернулся к радисту, сказал:
- Если обнаружат кого-нибудь, пусть пытаются взять пленных. И сразу передадут "уродам", чтобы те вытянули все, что может быть известно. Понял?
- Так точно, понял, - кивнул очкастый и исчез в бронированном нутре машины.
Сергей Крамцов, "партизан", бывший аспирант.
27 мая, вторник, ночь.
Когда стемнело, мы уже были готовы к выходу. Я в последний раз перепроверил все, что нес на себе и с собой. Взяли автоматы под глушитель, к ним магазины с разными патронами, и новенькие "грачи". Пусть они не бесшумные, но помощнее чем ПБ. Каждый взял по восемь гранат. Из броников вытащили все пластины, оставив лишь противоосколочную оболочку, способную остановить разве что пулю ПМ метров с десяти, зато веса теперь в них меньше двух килограмм.
Васька подготовил пять штук запалов для растяжек, больше не успел. В тоннельной темноте и тесноте, да еще и против не людей, а возможной нежити, удачно размещенная "фенька" может многих дел натворить. Если будет, конечно, к чему ее примотать.
А я занимался изготовлением специальных "тоннельных подрывных комплектов", состоящих из килограммового брикета пластита на пятиметровом отрезке детонационного шнура, соединенного другим концом с еще одним, уже двухметровым отрезком, с "буровой" тротиловой шашкой на конце. В месте же соединения шнуров был закреплен МУВ - взрыватель накольного типа, ненадежное в процессе установки и коварное изделие, снятое уже с вооружения. Слишком чувствительным оказалось. А нам как раз того и надо при данных обстоятельствах, и очевидный минус превратился в не менее очевидный плюс. Предохранительная чека из этого взрывателя выдергивается на диво легко, а пластинки-замедлителя в нем нет. Мгновенное срабатывание гарантировано.
Еще у нас было по "монке" на рыло, которые я почитал нашим "оружием возмездия", вроде атомной бомбы. В тоннелях их применение могло гарантированно метров на пятьдесят-шестьдесят расчистить нам путь путем распыления противников в мелкий винегрет.
Проверились, посидели над разрисованной до каждого шага схемой, которую нам удалось составить по наблюдениям. Еще раз обсудили все пункты нашего, проведенного красным цветом, маршрута. Как ни старайся, но умней нам ничего не придумать. Всю былую тактику бродячие мертвяки портят - ни прокрасться, ни засесть тихонько где-то. Везде шуметь и стрелять заставят, твари паскудные. А любое бесшумное оружие на самом деле "условно-бесшумное", автомат с ПБС слышно на двести метров на открытой местности, рама затворная лязгает, от этого никуда не денешься.
- Ну что, готовы? - спросил нас Санёк, высунувшись из механского люка.
Он все с чем-то возился в машине, и у меня было такое мнение, что делает он все это с некой ритуальной целью, вроде как опасаясь правила: "Ты со мной не возишься, так я на хрен сломаюсь в самый неподходящий момент". Потому что я ума приложить не мог, что можно делать сейчас в моторном отделении бэтээра, разве что от комаров прятаться, которых в этих местах было невероятно много. Да еще такие крупные и злые, что после них никакие мертвяки вроде уже не страшны. Хорошо, что у нас еще из магазинных запасов панамы с накомарниками были, иначе сожрали бы.
- Готовы, - кивнул я, - Все, по местам.
Николай втиснулся в командирский люк и устроился на подвесном сидении стрелка. Не удержавшись, снова спросил у него:
- Коля, ты с этой бандурой точно общаться умеешь?
- Старшой, ты задолбал уже, - откровенно ответил он. - В двадцатый раз уже спрашиваешь.
- Ну мало ли! - отмазался я.
Николай покрутил рукоятки наводки пулеметов, огляделся. Стремновато все же вот так, с незнакомым бойцом начинать, но... имеет право, доказал.
Мы с Сергеичем сразу разложили четыре "мухи", устроив их на сиденьях десанта. Рисково, конечно, но другого варианта нет, под рукой должны быть. Главный недостаток БТР-60 - только верхние люки, быстро через них не выскочишь при всем старании, а уж под обстрелом... Вот Васька на командирское место в машину залез, чтобы при десантировании в отдельную калитку выпрыгивать.
- Вперед!
Бронетранспортер взрыкнул дизелем, подсвистывая, и рванул с места, мягко закачавшись на неровностях, из выхлопных труб вылетели клубы вонючего дыма. Мы стояли, высунувшись в люки, глядя вперед, на темные силуэты домов, с горящими кое-где огоньками. По ним сразу можно было определить, где засели банды.
Шмель сразу погнал "бардак" на позицию, что днем определили. Им с Большим отход бронетранспортера прикрывать придется. А Санёк начал решительно разгонять нашего "обновленного старичка".
Изначально мы думали подъехать вдоль ограды, по дороге, вроде как свои, но потом поняли, что пользы от этого не будет. Путь из леса к периметру все равно никто не отменит, а наблюдатели противника могут быть где угодно. Весь расчет был на внезапность и темноту. Фары мы не включали, Санёк вел машину по прибору ночного видения.
Ломаная линия силуэтов домов на фоне темнеющего неба приближалась. Пока по нам не стреляли и, кажется, нас не замечали. Мотор работал не слишком громко, машины здесь и до нас ездили, так что это легко объяснялось. Но при этом меня мандражило так, что я словно дышать забыл с момента старта. До пролома в ограде было уже не больше километра, мы вошли в зону действительного огня противника, по крайней мере огня из тех средств, которые нам уже удалось засечь. ДШК на крыше вполне способен начать нас молотить, но для этого его придется перетащить на несколько метров. И БТР может ударить по нам, оружие у него точно такое, как и у нас. Но он нас не видит, и мы его тоже - между домами спрятался.
Ближе, ближе, ближе. И все еще тихо. Я нервно перебираю пальцами левой руки по цевью автомата и длинному глушителю. Толку от него сейчас никакого, но прикосновение к оружию почему-то успокаивает, хоть и немного.
- Пятьсот до первой точки, - голос Васьки в наушниках.
Долго спорили, объявлять радиомолчание, или нет, и решили связью по минимуму все же пользоваться. Ее отсутствие могло создать даже больше проблем, чем перехват.
Все такая же тишина, а затем вдалеке, примерно в километре от нас, с наружной стороны периметра, неожиданно вспыхнули фары. А там кто может быть.
- Кэмел, машина на четыре часа! - объявил я.
- Принял.
Башня бэтээра дернулась и чуть повернулась вправо. Стрелять Коля до нашей команды не будет, а команды мы ему пока не дадим, пока на рубеж не выйдем.
Незнакомая машина вдалеке тронулась с места, а затем фары погасли. Остановились или переключились на ПНВ? Командир нерадивому механу надавал по кумполу и заставил соблюдать светомаскировку? Черт его знает, но это точно не к добру, неизвестный фактор.
- Сто до первого пункта! - голос Васьки в наушнике.
