Сергей Москвин - Черный рассвет

Специально, чтобы порадовать Дениса, Надя решила приготовить на ужин голубцы. Правда, в лагере не было мяса, но Надя надеялась, что сумеет сделать начинку для голубцов из мясных консервов. В любом случае новое блюдо будет вкуснее надоевшей всем каши с тушенкой. Очистив четыре вилка капусты, Надя отправилась к роднику, чтобы промыть приготовленный для начинки рис. Следом увязался Звон, хотя на этот раз чья-либо помощь ей вовсе не требовалась. Однако Звон знал множество различных баек из армейской жизни, которые к тому же умел очень остроумно рассказывать, поэтому Надя не стала его отсылать. Спустившись по мосткам к воде, она занялась своим делом. Звон уселся на корточки на берегу и привычно начал:

– Вот и у нас, Надежда Игоревна, тоже был один случай. Хотите расскажу?

Надя улыбнулась. Все его истории начинались именно так.

– Расскажите.

Звон кивнул, видимо, и не ожидал другого ответа, но начал не сразу: сперва закурил и жадно затянулся. Надя и сама иногда позволяла себе выкурить сигарету, чтобы снять напряжение. Порой без этого было просто не обойтись. Но Звон курил какой-то невероятно крепкий табак, от которого у нее даже на расстоянии перехватывало дыхание. Еще в первый раз Надя хотела спросить у него, что он курит, да постеснялась. К счастью, сейчас ветерок относил табачный дым в сторону, так что ядреная сигарета Звона не докучала ей.

– Что же вы молчите? Я жду. – Прервавшись, Надя повернулась к Звону.

Он как будто не слышал ее. Затушив в земле только что зажженную сигарету, Звон смотрел куда-то поверх ее головы. Надя сейчас же обернулась, но ничего не увидела. Она уже собиралась спросить помощника, куда он смотрит, но тут на противоположном краю лога, по дну которого протекал родник, качнулась ветка, потом другая, и из-за деревьев вышел Денис.

– Денис! – Надя вскочила на ноги и только тогда сообразила, что с Денисом что-то не так.

Его лицо было невероятно бледным. Сам он шел, пошатываясь из стороны в сторону, словно пьяный. Пятнистый комбинезон во многих местах порвался. И он почему-то вернулся один.

– Оставайтесь здесь! – приказал Звон, а сам перепрыгнул через ручей и бросился к Денису.

Он пулей взлетел вверх и все-таки не успел. Денис шагнул ему навстречу, но не удержался на ногах, упал и покатился вниз по склону.

Забыв обо всем, Надя прямо по воде бросилась к нему. Увидев, что Денис в сознании, она облегченно выдохнула. Звон уже был рядом. Он забрал у Дениса его снайперскую винтовку, снял и повесил себе на плечо вещевой мешок. Он все делал правильно, но сейчас важнее было другое. Денис выглядел так, словно ему трудно дышать. Поэтому Надя решительно оттеснила Звона и расстегнула Денису ворот комбинезона. Он с благодарностью посмотрел на нее и прошептал:

– Газ… Бивень мертв.

Она ничего не поняла, но Звон, видимо, уловил смысл сказанного.

– Помогите мне, – скомандовал он.

Надя не заставила просить себя дважды. Вдвоем они подняли Дениса на ноги и перевели через ручей. Денис еле шел – видимо, истратил последние силы, пока добрался до лагеря. На поляне к ним на помощь бросились другие разведчики. Они хотели увести Дениса в жилую палатку, но Надя настояла на том, чтобы его поместили в карантинный бокс баклаборатории. Именно там хранились все медикаменты и реактивы для проведения исследований. Однако исследования не понадобились. Внешний осмотр подтвердил ее предварительный диагноз – отравление углекислым газом. Сам Денис склонялся к тому же мнению. После того как он немного передохнул, ему сразу стало лучше. Через полчаса он мог вполне связно говорить. Рассказ Дениса Надя слушала вместе с Синявским, Щербаковым и Мещериным. Причем если Щербаков и Синявский спрашивали Дениса о его физиологических ощущениях, то Мещерина интересовали исключительно действия Дениса и его товарища. Его вопросы больше походили на допрос. Надя от всей души жалела Дениса, но в то же время понимала: даже если она попросит Мещерина прекратить расспросы, тот вряд ли ее послушает. У нее сжалось сердце, когда Мещерин, глядя в глаза Дениса, грозно спросил:

– И ты оставил Бивня умирать?

Но Денис выдержал пристальный взгляд командира и не отвел глаз.

– Я не смог его вынести. Пытался, но не смог.

– Возможно, он был уже мертв, – заметил Щербаков.

– Наверняка мертв! – вставила Надя. – Раз уже посинели лицо и губы.

Мещерин так взглянул на нее, что у Нади по спине побежали мурашки, потом перевел взгляд на Щербакова.

– Вы закончили медосмотр, товарищ майор?

Щербаков пожал плечами.

– Ну, в общем, да.

– Тогда, будьте любезны, оставьте нас.

Надя вспыхнула и хотела заявить в ответ, что они находятся в помещении исследовательской лаборатории, где как раз сам Мещерин является посторонним, но Синявский опередил ее:

– Да-да, пойдемте, коллеги, – неожиданно сказал он, после чего спорить с Мещериным стало бесполезно.

Нехотя Надя вышла из палатки. Утратив возможность защищать Дениса, она надеялась узнать, в чем его обвиняет командир. Но Мещерин лишил ее и этого шанса, наглухо закрыв воздухонепроницаемую дверь карантинного бокса. Правда, даже если бы дверь осталась открытой, вряд ли удалось подслушать, о чем они говорят, потому что Щербаков и Синявский оживленно заспорили между собой.

– Область повышенной, вплоть до смертельной, концентрации углекислого газа, – размышляя вслух, заметил Синявский. – Любопытно.

Щербаков в ответ пожал плечами.

– Довольно редкое, но неоднократно и подробно описанное явление. Не вижу ничего любопытного. Наверняка наши бойцы набрели в тайге на горящий или тлеющий торфяник. При глубоком залегании торфяного пласта дым на поверхность практически не вырывается. Другое дело углекислый газ.

Слушая рассказ Дениса, Надя первым делом тоже подумала о подземном пожаре, хотя и не связала его с горящим торфяником. Однако Синявский отрицательно покачал головой.

– В первую очередь на месте выхода из-под земли углекислого газа должна была погибнуть вся растительность. Но солдаты не заметили ничего подобного.

– То, что они что-то пропустили, меня нисколько не удивляет, – завелся Щербаков. – Неизвестно, куда они вообще смотрели.

Это уже было полной глупостью! Если бы только Щербаков знал, насколько внимателен Денис. Надя хотела сказать ему об этом, но в этот момент из палатки вышел Мещерин.

– Товарищ подполковник, – обратился он к Синявскому. – Я должен найти нашего пропавшего товарища. Для меня, как для командира, это дело чести. Надеюсь, вы не будете возражать.

Судя по реакции Синявского, заявление Мещерина не стало для него неожиданностью.

– Вы хотите отправиться на поиски один? – с удивившим Надю спокойствием спросил он.