Лето, пляж, зомби 10 - Наиль Эдуардович Выборнов
Но мне все еще было неуютно тут. Что-то подсказывало, что, прячась в домике, заминированном со всех сторон, я чувствовал себя лучше. А еще привычнее, наверное, мне было бы в окопах.
Но так уж получилось, что я тут. И с этим ничего не поделаешь.
— Хорошо здесь… — проговорил мент. — Ну скажи же, хорошо, Серег.
— Ага, — ответил я.
Особого энтузиазма по поводу всего этого в голосе у меня не было, но Сергеев, очевидно, был настолько рад своему успеху и почестям, с которыми нас принимают, что не обратил на это внимания. Он снова приложился к банке, откинулся на доски, вытер пот со лба — здесь было достаточно жарко. Все-таки сауна.
— Ничего, — сказал вдруг он. — Мы и у себя в Кировском такое построим. Надоело мне в этой общажной комнате. Дома свободные есть, чего бы не занять? — он ухмыльнулся и добавил. — И тебе тоже достанется. Чего грустишь-то, Серег?
— Да не, нормально все, — ответил я, выпил еще немного пива. — Просто… Как-то странно для меня все это. Непонятно, если честно.
— А что именно непонятно-то? — спросил мент.
— Да не знаю, — ответил я. — Все уже сказал.
— Раз ты внизу сидишь, поддай немного. Хочется, знаешь, пропотеть.
Ну, мне несложно. Я подошел к большой бадье с водой, взял ковшик, набрал немного. А потом плеснул на камни. В последнюю секунду успел отшатнуться, чтобы меня самого не ошпарило. Струя горячего пара ударила во все стороны, и сразу же стало еще жарче.
— Хорошо, — проговорил Сергеев и закрыл глаза. Снова вытер пот со лба.
Я подумал немного, и тоже полез на полку. Согнул колени, сложил на них локти, закрыл глаза. Огонь, вон, слышно, как гудит. И действительно жарко. И нас двое всего. Я бы не удивился, если бы кто-то еще из местных начальников сюда пришел. А так мы только вдвоем.
Блядь, до чего же это все странно.
И стоило мне об этом подумать, как дверь сауны открылась, и в нее ввалились две девчонки. Одна — повыше, с длинными кудрявыми светлыми волосами. Вторая — пониже и поплотнее, причем достаточно мускулистая, скорее всего, раньше каким-то спортом занималась. У этой волосы темные и короткие, мужская стрижка, я бы сказал даже.
— А вот и мы, — проговорила та самая, с короткой стрижкой. — А вы нас заждались, наверное?
Рабыни? Хрен знает. На лицах улыбки, голоса тоже задорные, так что с первого взгляда даже и не подумаешь. Хотя, может быть, рабыни, которые полностью свыклись со своим существованием. И при этом в какой-то мере полюбили свое положение. Им ведь не приходится землю копать, камни таскать или раствор месить.
Молодых и красивых специально выбрали для услаждения взглядов начальства. И не только взглядов. Интересно, а средневековые мыльщицы наслаждались своим положением?
Не знаю. В последнее время мне все чаще и чаще мысли о средневековье в голову приходят. Может быть, мы рано или поздно к нему и придем?
— Спускайтесь уже, хватит там сидеть, — та, что поплотнее, проговорила нам приказным тоном. — Мыть вас будем.
— Ты какую хочешь? — ничуть не стесняясь девчонок, повернул ко мне голову мент.
Я только повел плечами. Мне, мол, без разницы. Если честно, ни «вишенки» первой, ни тугие сиськи второй у меня никакого возбуждения не вызывали. Все, я перегорел уже ко всему этому, оно меня просто не интересует.
— Тогда я черненькую возьму, — решил мент и решительно полез вниз.
Они вместе двинулись в соседнее помещение, а мне это делать не хотелось. Если честно, то мне больше хотелось остаться здесь одному, наедине с собой. Или вообще свалить, что еще лучше было бы.
Может быть, так и сделать? Найти Мансура и прикончить его? А как я найду-то его? Да и у меня сейчас не то, что оружия, но даже одежды нет.
— Да слезай давай, чего ты сел, — проговорила вторая, уперев руки в бока. — Пошли, давай.
Выдохнув, я слез с полки, и мы двинулись в соседнее помещение. Там оказалось несколько бадеек с водой, и в одну из них уже залез мент. А черненькая наливала туда из кувшина воду.
Мне не оставалось ничего, кроме как залезть во вторую из тех, что была полной.
Тут степь. Воды практически нет, кроме как совсем глубоко, в скважинах. А они огромное ее количество тратят на бани, на вот эти вот помывки. И это когда большинству людей даже вместо нормального душа приходится обходиться влажными салфетками.
Вода была прохладной, уже остыть успела. Светловолосая подошла ко мне, спросила:
— Может быть, погорячее надо? — потрогала воду ладонью.
— Нет, — ответил я. — Мне без разницы.
— Хорошо, — он явно обиделась, но ничего говорить не стала.
Отошла, но скоро вернулась с кувшином.
— Наклонись, я тебе на голову полью.
Я исполнил ее пожелание. Струя теплой воды полилась на голову. Нормально. Висок уже почти зажить успел, так что вода ему по барабану. Через несколько секунд это прекратилось, и мне на голову легли руки. И стали умело размазывать по ней мыльную пену.
Банное мыло, дегтярное, я по запаху сразу его узнал. Было приятно, мылили мне не только отросшие волосы, но и бороду, и даже уши хорошенько помыли. Наверное, в другой ситуации я бы вообще растаял бы в ее руках. Но не сейчас. Сейчас не смог.
Справа послышался хохот. Я открыл глаза, повернулся, и увидел, что мент нагло притянул девчонку к себе и лапает ее за грудь. А та вроде бы и неплохо.
Естественно мыло сразу же попало в глаза, защипало. Я зачерпнул ладонью, брызнул себе в лицо. Потом еще раз и еще.
А потом девчонка, имени которой я даже не узнал, стала смывать с меня воду.
— А теперь поднимайся, — проговорила она. — Намылю тебя хорошенько.
* * *
А потом, после помывки, после того, как нас вытерли полотенцами, мы отправились в помещения, которые располагались до предбанника. Эта оказалось что-то вроде зоны отдыха, только с полноценными массажными столами, которые тоже, скорее всего, вывезли из какой-то клиники.
Меня уложили на него, на живот, намазали маслом, и девчонка принялась растирать меня руками. Умело достаточно, может быть, и до этого какой-нибудь медсестрой по массажу была. А может быть, уже потом научили.
— Какие у тебя шрамы, — томно протянула она.
Мне вспомнилось другое. Как-то же самое говорили Лика и Саша. И на душе стало совсем погано. Вот почему мне просто не дают умереть? Почему не дают закончить задуманное? Почему все это тянется, как
