Реванш - Максим Гаусс
Открытого пространства мне хватало с головой, есть, где развернуться. Пришлось, правда, побегать.
Полетели фиолетовые сгустки кислоты, но я быстро прикрылся щитом, продолжая прицельную стрельбу.
Минуты через три все закончилось — из десяти нападавших летяг, осталось только два. Одному оторвало лапу, вместе с частью тела, и теперь, яростно шипя, он вертелся на месте, мешая грязный снег с бурой кровью. А второго я метко поразил из криопушки и чего уж таить, новая разработка Виктора и Роккерта мне очень понравилась. Жаль, что сам я отошел от своей прямой специальности — мне бы самому пушки собираться, скафы до ума доводить, а я по горам с доминаторами прыгаю.
Даже одного пробного выстрела хватило, чтобы свалить летягу. В данном случае было уже не облако сверхохлажденного газа — скорее сгусток, удерживаемый нестабильным электромагнитным полем. Оно держалось примерно секунды полторы. Попадая в жертву и разбиваясь об нее, создавалась небольшая область высокой отрицательной температуры, поражающая и броню и плоть. Под действием кинетической силы и силы инерции, облако буквально облепляло жертву со всех сторон. Мгновенного контакта хватало, чтобы цель основательно промерзала до самых костей.
Одновременно я заметил, что теперь мне стало еще проще использовать свою пси-силу. Я, почти не напрягаясь, мог разом запустить сразу три пси-удара в разных направлениях, одновременно сам прикрываясь щитом. И энергии оставалось еще порядочно. Но все равно, я слишком хорошо помнил, что Оайкен куда сильнее меня.
Там, на арене он просто играл со мной, как кошка с мышкой. Ему нужно было зрелище и он почти довел его до конца. И, похоже, его удивило то, что я сумел долго продержаться против его ударов.
А когда его самого ранили мои друзья, что-то пошло не так. Возможно, он счел это личным оскорблением? И теперь хочет реванша? Он дал мне сильнейший повод для мести — если Анна погибнет, я этого таракана из-под земли достану, сердце его сожру. Найду где угодно. Даже в его мир последую, через долбанный портал. Нужно только подготовиться. Очень хорошо подготовиться. Возможно, тот же Доминион сможет мне предложить что-то такое, что повысит мои шансы на победу.
Но если и так, этого все равно будет мало. Теперь все будет серьезно, никаких игр. Одними пси-способностями проблему мне не решить. Я не готов сражаться с таким мощным противником, хотя злость внутри меня буквально кипела и обжигала. Да, это давало мне дополнительную энергию… Для чего?
Слова Дока словно застряли внутри меня и не выходили из головы.
Развивайся, тренируйся. Возможности пси-способностей очень широкие.
Пока я размышлял над этим, летяга сраженный из криопушки начал приходить в себя. Ему понадобилось ровно девять минут для того, чтобы его жизненные процессы вновь восстановились до минимального уровня. Пришлось пристрелить его — он шипел, рычал и старался достать меня хвостом. И у него это почти получилось.
Хоть убей, а в голову ничего толкового не приходило. Развиваться, тренироваться. Да я хоть десять, хоть пятьдесят раз могу ударить пси-силой, что толку? Ее мощь куда слабее мощи Оайкена, да и щит мой оказывается, вполне пробиваем. Из-за моей самоуверенности пострадала любимая девушка.
Самоуверенность? Или я недостаточно сконцентрировался на прочности щита? Ведь раньше как-то не было необходимости его корректировать. Да и тот пришелец бил по щиту из неизвестного оружия, с ближней дистанции. Высокая пробивная мощь или что-то другое?
Видимо из подобного же оружия поразили и наших доминаторов. И дело вовсе не в кислоте, тут совершенно иной принцип, чем-то напоминающий наши рельсотроны.
А еще, там на арене, Оайкен поразил меня чем-то вроде молнии. Помниться, Док тоже смог повторить что-то подобное, значит — это возможно. Чем больше в моем арсенале будет неожиданностей для лидера пришельцев, тем лучше. Но как это освоить?
— Сраные бабуины! — выдохнул я, глядя на последнего летягу, с оторванной нижней конечностью. — Вот какого хрена вам от меня надо? Чего вы прицепились?
Но тварь шипела, извивалась, одновременно пытаясь достать хвостом. Пристрелить ее?
И тут меня посетила странная, может даже дикая идея.
Оайкен как-то проникает в мой мозг, пусть я и могу от него оградиться. Но как он это делает?
А если…
Я сконцентрировался, пристально посмотрел на раненого противника. Увидел в нем яркую пульсирующую точку, наверное, сердце — оно было внутри черепа. Мозг был там же, но имел крайне малые размеры. Все тело — это только кровеносная и пищеварительная система. Тело гибкое, ловкое и тонкое. Но лишенное защиты. Толщина и форма тела летяги не превышала десяти-двенадцати сантиметров — чем-то напоминая глубоководных скатов и морских звезд, к сожалению и тех и тех уже вымерших пару десятков лет назад. Тогда еще мировой океан сильно пострадал от резкого темпа развития промышленности…
— Ну, давай… Давай, — я пристально смотрел прямо в глаза красного уродца, снова и снова пытаясь… Что, влезть к нему в голову?
Затем, я сконцентрировался еще сильнее и вдруг почувствовал странную боль. Злость и ненависть. Они была ненастоящей, поверхностной, как будто наложенной сверху. Как бумажная обертка.
Это были его чувства. Его ощущения. Разделяющая грань чувствовалась очень хорошо.
— Покажи мне… — прошептал я, пытаясь увидеть мысли. — Ну, покажи!
И я увидел.
Тварь оказалась примитивной. Мозг простой, управляющий телом в основном только инстинктами и рефлексами. Этот летяга думал только о том, чтобы убить меня. И все. О самосохранении не было и речи. Марионетка.
— Убить меня хочешь, да? — произнес я, думая о том, что ведь наверняка можно попробовать внушить ему что-то другое.
— Я не тот, кто тебе нужен, — произнеся вслух, я попытался вложить то же самое ему в голову. — Ты хочешь убить другого!
Говоря о другом, я, конечно же, имел в виду его бывшего создателя. Оайкена. Ну а вдруг?
Пришлось повторить процедуру внушения.
Черт, как же много энергии на это уходило. Буквально высасывало.
Не прошло и двух минут, как меня сморила жуткая усталость. Накатила сонливость. Холодок пропал, символизируя тот факт, что энергии осталось минимум.
А летяга, перестав шипеть и извиваться, просто лежал на камнях и таращился на меня черными глазищами.
— Ну, чего вылупился? — пробормотал я, на всякий случай, прикрывшись щитом. Вдруг, сейчас набросится?
Не набросился. Все еще лежал и таращился.
Вскоре я потерял к нему интерес. Уж не мозги ли я ему сжег?
Еще несколько минут отдыхал, затем вспомнив, что нужно как можно скорее добраться до Доминиона,
