Ржавые Острова, две части - Асия Кашапова
Словно прочтя мысли Алекса, в общий канал вышел Хайнц и подчеркнуто спокойным голосом, именно таким, каким надо разговаривать со своими нервничающими перед атакой бойцами, потребовал доложить готовность.
В эфире повисла тягучая пауза, полная шебуршания помех — видимо, старшие лодок докладывали командиру каждый на своем канале. Закончив проверку готовности, Хайнц снова вышел в общий и сделал объявление.
— Парни. Вытащили пальцы из сопаток и слушаем все сюда. — хриплое карканье Хайнца утратило командирскую сталь и начало переливаться отеческими и сообщническими обертонами. — Сейчас мы пойдем и размажем это сборище пидарасов по всей платформе. У этих ублюдков нет ни одного шанса, папа Хайнц позаботился об этом. Так что не ссым и не лезем на рожон, просто делаем свою работу. Запомните, засранцы: на войне в первую очередь отстреливают головы сыкунам. Во вторую тем, кто не дружит со своей башкой и хочет показать, какой он крутой. А потом уже никому ничего не отстреливают, оттого что приходят нормальные парни и спокойно пускают врага на фарш. Поэтому тот, кто хочет остаться при своей башке и поднять сегодня вечером хорошую дорогу из моих личных запасов — не будет ни ссать, ни прикидываться крутым. Каждый из вас будет спокойно делать свою работу и слушать своего старшего.
Видимо, не особо надеясь, что сказанное сразу дойдет до исковерканных айсом мозгов его воинства, Хайнц с нажимом повторил последнюю фразу:
— Короче, парни. Не суетимся. Делаем, что положено. Слушаем команды старших. У меня все, джентльмены, спасибо за внимание, а тем, кто сегодня сдохнет — счастливого пути.
Помолчав, Хайнц оставил тон строгого, но заботливого папаши и бесстрастно скомандовал: «Первый эшелон пошел. Давай, Руди, не подведи меня.»
Алекс мельком глянув на окутавшиеся солярным выхлопом лодки, стартанувшие к платформе, смутно высящейся на горизонте в начавшем сгущаться тумане, и приник к дисплею радара.
От застывшего на исходной ударного кулака Хайнца отделилось полтора десятка мутно-зеленых пятен, двинувшихся по темно-серому экрану к жирной кляксе цели. Выжимая из моторов полные обороты, лодки вышли на четырехмильный рубеж и плавно разошлись в стороны для атаки.
Обороняющиеся норвеги с самого дальнего рубежа встретили нападающих огнем рассчитанным больше на удачу, так как расстояние было еще слишком велико, однако атакующие же лодки тут же отстрелили НУРСы с диполями и аэрозолью, не давая операторам скорректироваться и подтащить огонь на метку цели. Платформа, секунду назад едва различимая сквозь висящую над вечерним морем дымку, сразу ярко обозначилась несколькими трехметровыми языками дульного пламени и малиновыми снарядными трассами.
Оторвавшись от радарного дисплея, Алекс поднес к глазам бинокль, и невнятные смазанные сполохи превратились в обманчиво-медлительные отрезки пулевых струй, исторгаемых бешено взревывающими шестистволками. Алекс представил, каково сейчас там, на этих жалких пластиковых посудинах, по которым каждые две секунды выплевывают пакеты снарядов сразу несколько тридцатимиллиметровых артустановок, и едва не пропустил старт ринувшегося к цели катера с гранатометом. Видимо, эту лодку специально готовили к миссии, так как неслась она не в пример опередившей ее отвлекающей группе — ее усаженный пятилитровыми подвесными двигателями транец растаял в висящей над морем дымке меньше чем за минуту, оставив позади только полосу жирно-сизого дыма да надсадный вой раскрученных до предела движков.
Над мчащейся по свинцовому морю бандитской эскадрой повисло физически ощутимое напряжение; больше сотни взглядов застыло над темной громадой платформы, перечеркнутой множеством пулеметных трасс и медленно угасающей россыпью рикошетов, сперва соломенно-желтых, а потом переходящих в темно-краное.
…Если я тебя правильно понимаю, сейчас ты скомандуешь насчет… — едва успело пронестись в голове Алекса, как в наушниках раздался уверенный командирский рык Хайнца:
— Ну все, бездельники! Держаться за направляющими, вперед не лезть, слушать команду! Пошли!
…Нет, все же решительный ты парень, Хайнц. — подумал Алекс, двигая от себя ручку управления двигателями. — Что там, впереди? Никому не известно. То ли твоя задумка сработала, то ли тот серый катерок с РПГ прямо сейчас разлетается на части от удачной очереди, и через десять минут вся твоя компания умоется кровью и от нее останутся только масляные разводы на воде…
Бандитская флотилия взревела полусотней дизелей и устремилась навстречу своей судьбе.
Алексу на мгновение показалось, что вспышка нестерпимо яркой, прямо-таки сварочной резкости, осветила море на десятки миль. По крайней мере, под опущенные веки она пробралась очень легко, рассыпав по глазным яблокам щедрую горсть жгучего песочка. Проморгавшись, Алекс с легкой оторопью уставился на результаты сработки экзотического боеприпаса: платформа перестала походить на творение человеческих рук, и здорово напоминала то ли звездолет пришельцев из фантастического фильма, то ли кусочек солнечной короны, если разглядывать поверхность солнца со сдвинутым в синюю сторону цветовым балансом.
Черную громадину окутала прозрачная пелена, красиво переливающаяся из голубого в фиолетовый, напоминая то ли чужую галактику из компьютерной игры, то ли что-то вроде северного сияния. Зрелище дополняли то белые, то желтые фонтаны искр, щедро выстреливаемых горящим и взрывающимся электрооборудованием — каждая катушка, каждый многожильный кабель или трансформатор под воздействием выплеска чудовищной энергии превратились в зависимости от массы содержащейся в них меди или в зажигательную бомбу, или в безобидный бенгальский огонь.
На первом ярусе взорвалась какая-то емкость, видимо, с топливом, и прибавила к холодному сиянию и колючим фонтанам искр свое жирное коптящее пламя, тусклое по сравнению со вспыхивающими вокруг фонтанами синеватых электрических искр. Затем что-то глухо рвануло уже глубоко в недрах платформы, выстрелив из дверей надстроек северной стороны длинные языки прорвавшегося наружу пламени. Алекс невольно поежился, представляя тот ад, что царит сейчас в близких к эпицентру взрыва надстройках.
Однако платформа не спешила сдаться на милость победителя. Норвеги очухались от шока и принялись палить с отчаянностью осознавших свое положение смертников, и их остервенелый напор сразу принес свои плоды: к трем пылающим кострам тут же прибавился еще один, а одна из лодок, замешкавшись в развороте, словила прямое попадание стадвадцатимиллиметровой мины и превратилась в огненный шар.
Теперь платформа стала напоминать довоенную рекламу — она уже не просто горела, а словно старалась продемонстрировать абсолютно все виды пламени, существующие в природе — сквозь тающее на глазах голубоватое поле в отвлекающую группу устремились трассы всех калибров, начиная с тридцати и заканчивая 7.62 мм, на верхней площадке снова замигали короткие неяркие вспышки работающих на глазок минометов, а со