Шизанутый 4 - Сергей Витальевич Карелин
— Денис Демидов, именем короля Московского вы арестованы, — произнёс он ледяным, суровым голосом.
Я лишь недоумённо посмотрел на него, приподняв бровь.
— Это шутка? — уточнил я.
— По подозрению в некромантии я лично беру вас под стражу! — продолжил он, пока стражники окружали меня.
— Видимо, не шутка…
Глава 4
Арест
— Денис, только не усложняй себе жизнь, — спокойно обратился ко мне граф Орлов. — Если ты не виноват, мы это выясним. Но я должен тебя арестовать и допросить.
Ко мне с двух сторон подошли двое крепких молодцов тридцатого уровня, и я не успел оглянуться, как на моих руках защёлкнулись какие-то странного вида, светящиеся голубоватым светом наручники.
Внимание
На вас надет артефакт «Узы антимагии».
Вы не можете использовать магию, пока не снимете его.
Да вы охренели что ли? Засранца на вас выпустить, что ли?
«Имба, ты можешь нас телепортировать, если что?» — поинтересовался я.
«Не знаю, можно попробовать», — без особого энтузиазма ответил он.
«Пока не надо. Возможно, получится ему всё объяснить. Не хотелось бы всю жизнь в бегах провести».
— И почему я арестован? — наконец задал вопрос. — В чём меня подозревают.
— Мы поговорим с вами в другом месте, Денис, — сообщил мне граф, и его прихвостни подхватили меня под руки и потащили из комнаты.
«Всё… п**** котёнку. Мы пропали, Денис… это я во всём виноват… черт попутал…» — ныл в моей голове явно ударившийся в панику Имба.
Пришлось на него мысленно прикрикнуть. И так хреново было. Что же за причина такого охлаждения графа к древнему Денису? И что с моими спутниками? Но на этот вопрос мои конвоиры отвечать явно не собирались. Единственно, немного обнадёживало то, что у графа отношение ко мне — «Безразличие 90%». Даже неприязни не было. Меня притащили в подвал особняка, где располагалась этакая мини-тюрьма. И я очутился в небольшой камере. Классический каменный мешок три на три метра с парашей в одном углу и каким-то топчаном с соломой в другом. Швырнув меня в неё, оба удалились.
Я же присел на топчан и усилием воли отогнал подступающую панику. Как ни странно, я больше переживал за своих спутниц. Насчёт себя… Вот не верил я, что Древнего будут в тюрьме держать… Нас осталось, как я понял, не так много. А пользу и возможности древних переоценить сложно. Хотя это как раз и проблема, опасаются нас чуть больше остальных.
«Когда выберемся, найдём этого вещего Олега и вырвем его длинный язык…» — злился Имба.
«Боюсь, что Олег тут ни при чём. Вряд ли ему бы поверили».
«Так, может, он клятву дал, ёпта!»
«Нет, думаю тут дело в другом… Тот шпион работал на Орлова».
«Ха! Смешно. И зачем Орлову за тобой шпионить?»
«Он что-то подозревал. Когда ты говорил в моей голове, он будто чувствовал это».
Особо поразмышлять мне не дали. Лязгнула дверь и в камере появился Орлов. Но не один. С ним был какой-то мордатый представительный мужчина, в щегольском костюме, века этак восемнадцатого. Ну, я уже знал, что народ в этом времени одевается, кто как может…
Граф Варфоломей Остерман
Королевский советник — Глава секретной службы
Уровень 45
Класс — Ассасин
50 лет
Отношение к вам — «Недоверие 50%»
Судя по всему, начальник Орлова заявился. Да и смотрел на него граф явно как-то подобострастно.
— Что происходит, граф? Почему меня задержали? И что с моими спутниками? — сразу осведомился я, проигнорив Остермана.
Ну, официально мне его не представили, так что пока не будем замечать. Хотя, наверное, зря я в бутылку лезу. Моё обращение напрямую к Орлову явно задело его начальника, тот еле заметно поморщился.
— Ваши спутники ни при чём! Они гости в моём доме, — сообщил мне он. — Они ни в чём не виноваты. А вот вы совершили серьёзное преступление, господин Демидов. И за это вам придётся ответить.
— И какое же, если не секрет?
— Не секрет. Согласно распоряжению короля, с 2134-го года некромантия и любые её проявления запрещены в Московском королевстве. Хотя непонятно до сих пор, как вы это делали, класс-то у вас — боевой маг. Что можете сказать в ваше оправдание⁈ — произнеся эту фразу, он буквально впился в меня взглядом. Ну а я-то что? Харизмы мне не занимать. Она как бы в обе стороны действует. Не знаю, правда, сработает ли она на этого «хайлевла» начальника.
— Чушь какая, — пожал я плечами, — и позвольте спросить, кто посмел меня очернить?
— У меня имеются серьёзные доказательства, — голос графа по-прежнему был строгим, — что вы, Денис, сознательно использовали некромантию, которая в Московском королевстве запрещена. Насколько мне известно, запрещена она и в Китайской империи.
«Баста карапузики, кончилися танцы, — заныл Имба. — Давай, Денис, включай свой талант и Харизму».
«Заткнись на хрен, он же слышит тебя», — мысленно рявкнул я.
В подтверждение моих догадок граф поморщился.
— Я не некромант. Могу клятву принести. Какие у вас доказательства? Кто меня оклеветал?
— Мой доверенный человек видел, чем вы занимались в лесу около Звенигорода. И успел мне доложить. Скорей всего, перед смертью… — и вновь пронзительный взгляд.
Так я и думал. Но о смерти своего шпиона Орлов мог только лишь предполагать и догадываться. Вот тут точно доказательств не было…
— Доверенный? А насколько вы ему доверяете? Его не мог подкупить кто-нибудь? Бывший князь Олег, например? Хотя врагов у меня хватает, — гнул я свою линию и не признавал вину.
А что остаётся-то? Доказательства у них косвенные… хотя, хрен знает, может, особо разбираться и не будут. Но не поставят же к стенке Древнего, да ещё советника главы трёх объединённых княжеств. Как бы ни относилась ко мне Мила, но думаю, так просто она этого не оставит. Хотя, если поверит, что я некромант… Насчёт гражданской войны, конечно, сомневаюсь, но кто его знает. Не думаю, что подобные проблемы здешнему королю нужны. Ну опять же — это лишь мои предположения. Наверное, просто успокаиваю себя таким образом.
— Позволь тебе представить Варфоломея Остермана, — вдруг сменил тему Орлов, — королевского советника, главу секретной службы Его Величества Юрия V Московского. Но ты же и сам видишь.
Я поклонился советнику, который как-то брезгливо смотрел на меня.
— То есть, господин Демидов, вы отрицаете убийство нашего сотрудника и использование некромантии? — голос советника звучал сухо и презрительно
— Отрицаю… — коротко ответил я, — не знаю, на основании каких доказательств вы вообще это решили, но всё, что я делал, будучи Советником Звенигородского княжества, было на пользу Московскому королевству. Вы это знаете, уважаемый граф, — посмотрел я на Орлова.
— Вы уверены, господин Демидов? — нахмурился начальник местной СБ. — Готовы принести системную клятву?
— Готов, — уверенно ответил я.
Как раз недавно получил амулет, позволяющий их обходить. Хотя не знаю, сработает ли он с этими наручниками.
— Чистосердечное признание смягчает наказание, — чуть мягче добавил он.
— Мне не в чем признаваться, — я решил не менять выбранной линии и, по-моему, просчитался. Хотя после слов о чистосердечном признании появилось сообщение, что слова Варфоломея лживы аж на тридцать процентов.
И почему они клятву не берут? Может, знают, что её можно обойти? Да, точно знают…
— Всё ясно, — как-то равнодушно произнёс Остерман, — здесь, чувствую, мы ничего не добьёмся. Передавайте дело в суд, господин Орлов. Невелика потеря древнего некроманта.
— Но Ирина хотела… — возразил было наблюдатель, но осёкся под строгим взглядом своего начальника.
— Ирина такой же советник, как и я. И не правит в королевстве. В королевстве правит король, — голос Остермана был снисходительным, — так что я сам решу этот вопрос. А вы заканчивайте здесь. Сами разберётесь, что с его спутниками делать.
Правда на 21%.
После этих слов, бросив на меня ещё один презрительный взгляд, советник удалился. После того как за ним закрылась дверь, Орлов тяжело вздохнул и укоризненно посмотрел на меня.
— Эх, Денис, Денис — сокрушённо покачал он головой, — я надеялся, что вы более умный человек. Но тем не менее попробую дать вам один шанс. Если, конечно, получится. Нельзя так разговаривать с графом Остерманом. Он весьма авторитетный человек в Московском королевстве. И очень опасный.
Правда на 50%.
С этими словами он вышел из камеры, оставив меня одного. Точнее, не одного, а вместе с Имбой, который вновь появился.
«Что делать будем, Денис?» — голос моего второго «я» звучал
