Алое сердце черной горы (СИ) - Кирилл Миронов
Как только король и его наследник облагородили своим присутствием скучающих гостей, по естеству распределившихся группами соотечественников, воцарилась тишина. Как цветочные клумбы, пестря своими дорогими и цветастыми кафтанами, трико и платьями, все гости без исключения совершили поклон, устремив взоры в сторону монарха и протектора, ожидая его слова.
Аврорум, упиваясь всеобщим вниманием своих подданных и правителей его протекторатов, величественно прошел в центр Зала, где стоял круглый каменный постамент, на метр возвышающийся над полом. Поднявшись на него, улыбающийся король широко расставил руки в приветственном жесте(«Хмф, нашелся, как побахвалиться своим нарядом… А плащ то как расправил, щеголь!» — весело подумал Альзорий), за которым последовала небольшая речь:
— Приветствую вас, гости! Дорогие ли вы, или же вашу преданность можно купить за ломаную серебряную монету, вам всем здесь рады! — выдержав паузу, в течение которой Аврорум лукаво высматривал реакцию на его слова, он продолжил. — Я знаю, многие из вас с радостью воткнули бы в мою спину нож, возможно, даже все, но призываю на сей вечер отложить все оружие, ограничиваясь лишь острым словом, ибо сегодня место большому счастью: мой юный сын, наследник моей власти, — с этими словами Аврорум взъерошил волосы сопротивляющегося Альзория, стоявшего рядом с площадкой, — будет искать себе невесту среди всех юных и благородных дев, что осчастливили нас своей красотой, — глаза Аврорума задержались на девушке, явно переболевшей тяжелой формой оспы, — и которая после моей долгожданной смерти станет королевой! — расправив запутавшийся плащ, Аврорум окончил словами. — А теперь приглашаю всех герцогов, графов, маркизов и прочих обжор сесть уже за столы, и как следует поработать челюстями, а мы с сыном изучим ваш товар.
Под неоднозначный гул высокопоставленных гостей и скрип скамей в Залу двумя рядами чинно вплыли музыканты с арфами, флейтами, а также излюбленным инструментом саргов — волынью, к которому остальные народы Вирида относились с недоумением: мол, как этот жуткий, негармоничный скрип и гул может приносить удовольствие…
Когда все, кому было положено, расселись за столы, а музыканты начали изливать свои чувственные души языком волнующих мотивов, Аврорум с Альзорием начали медленное шествие, как по торговым рядам, мимо обособленно стоящих девушек, которые при приближении знатных особ медленно склоняли головы. Обменявшись с некоторыми из них парой незначительных, дежурных фраз, принц шепотом произнес на ухо отцу:
— Отец, среди тех, кого мы удостоили вниманием, мне особо запала на сердце лишь одна девица — дочь герцога Лентулии, Видиния. Ее нежное личико и мелодичный голосок будоражат мою душу…
Понимающе хмыкнув, Аврорум тем же шепотом ответил:
— Можешь взять ее в любовницы, но о женитьбе на ней можешь забыть. — встретив напор протестующего взгляда Альзория, король пояснил. — Лентулия — всего лишь незначительный кусок земли на центральном западе Нордикта, не обладающий ни ресурсами, ни важным стратегическим положением, а по политическому влиянию на соседей это герцогство можно сравнить лишь с клопом.
Забитый неоспоримыми аргументами отца, Альзорий смиренно умолк и продолжил следовать за Аврорумом. Пройдя, как и до того, оставшуюся часть зала, знакомясь с невестами, отец и сын остановились наконец перед последней претенденткой, держащейся в их присутствии куда более раскованно, нежели остальные. И, как сейчас выяснит Альзорий, не без причины.
— Глаз моих старых радость, мираж моего утомленного сознания, как же мы рады видеть в наших скромных пенатах графиню Гептархии, «Оловянную Принцессу»! — король рассыпался в любезностях, хоть и банальных, но все же не свойственных его честолюбивой натуре, из чего Альзорий явно уяснил, кто станет его женой, хочет он того, или нет. Стоит, правда, отметить, что «Оловянная Принцесса» была весьма недурна собой, хоть и ослепительной красавицей ее не назовешь. Она была высока и утонченна фигурой. Ее голову правильной, красивой формы покрывали аккуратно уложенные, до плеч остриженные волосы каштанового цвета(для Вирида каштановый цвет волос — невероятная редкость). Непропорционально большие карие глаза, несмотря на кажущуюся некрасоту, были очень выразительны, наверняка, благодаря тонким, очень подвижным бровям. Острый и длинноватый нос был высокомерно вздернут, из-за чего внутри Альзория возникло неуловимое желание ее осадить, да хоть бы и напрямую, рукой за нос. Небольшой рот графини, окруженный страстными, полноценными губами, постоянно находился в состоянии еле заметной улыбки, даже когда она заговорила:
— Ваше Величество, король Саргии и наш протектор, примите мое скромное приветствие! И Вы, Ваше Высочество, так же хороши собой и великолепны, как и говорят про Вас на моей родине.
После последних слов внутри Альзория возникло неловкое ощущение, будто это он должен был высказать слова восхищения, а не графиня. Понимая, что необходимо ответить на лесть, Альзорий, на мгновение едва склонив голову, сказал:
— Графиня, по части великолепия я лишь плетусь у вас в хвосте.
Лучезарно улыбнувшись, графиня гептархская с легкой насмешкой в голосе поддразнила принца:
— Главное, не возьмите это за правило, если вдруг мы обвенчаемся, разумеется, с благословения Вашего Величества. — повернувшись в сторону Аврорума, графиня опять почтительно преклонилась.
Покровительственно улыбнувшись, Аврорум негромко сказал:
— Не вижу никаких препятствий для этого, моя дорогая. Вы получите мое благословение, коли Альзорий выразит согласие, — с этими словами король вперил в глаза сына многозначительный взгляд, — а сейчас, графиня, приглашаю вас присоединиться к своим фрейлинам, нам с сыном необходимо содержать совет. — указав рукой в сторону столов, Аврорум кивком попрощался с графиней. Принц последовал его примеру. Во время ответного поклона на кивок Альзория «Принцесса» вновь выбила яркую искру своей улыбки, которая на мгновение разожгла внутри него теплый костерок.
Как только отец и сын отошли к одному из высоких окон, Альзорий, поежившись от сквозняка, которым оно его раздразнило, сразу решил прояснить ситуацию:
— Отец, я так понимаю, у меня нет иного выбора, кроме как обручиться с графиней Гептархии?
— Выбор у тебя есть всегда, но сохранить незыблемое наследие тебе поможет лишь брак с «Оловянной Принцессой». — прямо, без обиняков отрезал король, смотря на сына через отражение на начищенном стекле окна, за которым господствовала лишь чернота, внушающая беседе спокойное беспристрастие — ночь опустилась на Кастелат.
Почувствовав облегчение оттого, что его дух совсем не противится воле отца, Альзорий задал другой вопрос, менее важный, но который беспокоил его гораздо больше, нежели предыдущий:
— Отец, позволь еще попытать тебя вопросом: когда ты представил нас с графиней друг другу, ты так и не назвал ее настоящее имя, упомянув лишь «Оловянная Принцесса»…
Недовольно скрестив руки на груди, Аврорум скривил лицо в гримасе изрядного раздражения, граничащего с фрустрацией. Очевидно, как отметил про
