Заклинатель четырёх стихий (СИ) - Шатров Дмитрий

Следующую дверь Эдуард открывал уже с чувством хозяина, инспектирующего свои владения. Новый зал давал начало шахтам, зияющими двумя провалами в дальней стене, и служил местом сбора, сортировки и хранения добытых материалов. Левая шахта проходила вдоль мощной жилы самородного серебра. Тут был устроен путь для вагонеток, с многочисленными погрузочными площадками у боковых тоннелей. Шахта была сквозная и выходила далеко внизу у реки Быстрой, вытекающей из Круглого озера. Там располагалось оборудование для промывки породы и выделения драгоценного металла. Очищенное серебро доставлялось в большой зал, где уже упаковывалось в специальную тару. Правая штольня и её многочисленные ответвления вели к месторождениям, богатым самоцветами и драгоценными камнями.

Рядом с каждым входом в подземные штреки, прямо в камне были высечены карты разработок. Первая, которая серебряная, походила на изломанную молнию с частыми мелкими боковыми лучами. Вторая, самоцветная, напоминала крону могучего дерева с мощными ветвями. Карты периодически дополнялись обозначениями новых проходов и месторождений.

Луч фонаря пробежался по массивным столам на приёмной площадке. Свет вдруг рассыпался разноцветными бликами. Эдик подошёл ближе, походя пнув подвернувшийся дубовый бочонок. В ответ глухо звякнули серебряные самородки. Эхо удара метнулось в ближайшую штольню, почему-то сопровождаясь шорохом мелкой осыпи.

— А маркграф-то не бедствовал, судя по всему, — Эдик набрал полную жменю камней глубокого синего цвета, от ощущения богатства у него захватило дух, — это на сколько же тут добра?

Драгоценных камней было на самом деле очень много. И на столах, россыпью, и в специально отведённых ящиках, уже отсортированных. Изумруды, рубины, сапфиры узнавались легко. Отдельно стояли бочонки для серебра. Штук двадцать, не меньше. Тоже не пустые. Обнаруженные сокровища подавляли своим количеством. Эдик с немного пришибленным видом подошёл к входу в правую штольню, уставился на карту. Обозначение самой нижней, самой глубокой шахты было закрашено толстым слоем красной краски и перечёркнуто крест-накрест у основания.

— Что бы это могло значить? То, что ничего хорошего, это точно, — Эдуард задумчиво перенёс луч фонаря с карты вглубь прохода, продолжая перебирать сапфиры в ладони.

В ответ мигнули пять пар глаз, сверкнув кроваво-красными рубинами в отражённом свете. Утробное рычание, набирая тональность, перешло в пронзительный визг, и в круг света выпрыгнула крысоподобная тварь, размером с перекормленного дога. Вожак стаи скальных шчуров оттолкнулся мощными задними лапами, скакнул с пола на стену и ринулся в атаку. Эдик смог увернуться на чистых рефлексах. Над ухом клацнули острые клыки, лицо обдало смрадным дыханием. Адреналин выплеснулся в кровоток, замедляя течение времени. Гроздь драгоценных камней полетела в морду следующим за вожаком монстрам. Одновременно с этим Эдик исхитрился ухватить пролетающего мимо зверя за лапу, крутанул изо всех сил и отправил его завершать полёт к ближайшей стене. Мелькнул длинный лысый хвост. Раздался глухой удар, крысоид коротко вякнул, врезавшись головой о камень, хрустнул шейными позвонками и бесформенной тушей сполз вниз по стене.

Оставшиеся твари тем временем вышли из тоннеля и стали расходиться в стороны, охватывая человека в кольцо. Парень отбежал в глубину зала, разрывая дистанцию. Телефон в руке сейчас помеха. Его быстро в сторону, но так, чтобы работал. Свет пока нужен. Топор — в левую руку, метательный нож — в правую. Как раз навыки и проверим, на предмет их сохранности. Короткий замах, бросок и почти тут же тупой удар. Есть! Ещё один хищник с визгом забился в судорогах на полу. Лезвие зашло в правую глазницу по рукоять. И не надо думать, что мастерство парня тут роль сыграло. Скорее всего, со страху получилось. Повезло.

Но, как бы там ни было, счёт пока два — ноль. Возможно преимущество долгим не будет. Серые поджарые тела, размерами ненамного меньше вожака, продолжали приближаться. С оскаленных пастей шчуров срывалась и падала вниз голодная пена. В налитых кровью глазах единственное желание. Сожрать. Ещё ничего не закончилось. Эдик попятился в сторону выхода, вытягивая вторую секиру. Ничего не скажешь, вовремя прибарахлился. Ложка к обеду, если образно выражаться. И про обед кстати пришлось. Только здесь как раз неувязочка получается. У кого ложка, и кто обед? Отвлечённое течение бесполезных мыслей прервал строенный рык хищников. Твари прыгнули одновременно.

— Мать, мать, мать, — эхо разбило длинную ругательную фразу, разбросав слова по стенам тоннелей.

Эдик крутанулся вокруг себя, превращаясь в кровавую мельницу. Сочные звуки ударов, противный визг крысоидов, трёхэтажная матерщина заполонила пространство на бесконечные десять секунд. Ещё не стихли последние отголоски, и Эдуард безумными глазами искал следующего противника, а бой уже был закончен. На полу, среди вываленных внутренностей и вытекших мозгов, содрогались в агонии три туши с разрубленными черепами.

— Вроде всех уработал, — Эдик запалено озирался, стараясь смотреть сразу во все стороны. Больше никого, можно успокаиваться.

Успокоишься тут, среди этих крыс-переростков. Тяжело дыша, он протёр окровавленные секиры подобранной с пола ветхой мешковиной и заткнул их в ремённую петлю, сразу обе. Нервно вслушиваясь в тишину подземелья, парень выдернул из головы убитого зверя нож, очистил и его. Взгляд остановился на хищнике. Крыса, крысой, только очень большая.

— Тьфу, пакость, — тут вновь приобретённая память выкинула финт, заставив Эдика вздрогнуть от неожиданности.

В голове всплыла энциклопедическая выкладка, ни дать ни взять. «Шчур скальный. Хищник-падальщик. Обитает в заброшенных шахтах и скальных выработках. Ведёт стайный образ жизни, собирается в группы до семи особей, редко больше. Смертельно опасен для женщин, детей, горняков-одиночек.» Молодого человека заколотило в тихой истерике.

— Куда же меня всё-таки занесло? И как мне отсюда выбираться, самое главное? Все эти твари, маги, свитки. Средневековые замки в Башкирии. Бред же полнейший, — причитая в голос, Эдик уселся за сортировочный стол, подняв с пола массивный стул с криво приколоченной спинкой, и машинально принялся перебирать самоцветы, — а залежи серебра и драгоценных камней в отрогах Уральских гор? Может, я с ума сошёл? Провал во времени? Параллельные миры?

Под однообразную механическую работу и речитатив собственного голоса нервы понемногу успокаивались. Шок от неожиданного нападения необычных зверей проходил. Адреналиновый постэффект сходил на нет, вместе с ним утекало минутное отчаяние и чувство жалости к себе любимому. Мысли вновь потекли в конструктивном русле. Луч света переместился к карте, останавливаясь на закрашенной ветке с крестом.

— Если судить по этому наскальному рисунку, — Эдик продолжал рассуждать вслух, — то эти ребята до чего-то докопались. И это что-то, вероятно, выбралось и дало стране угля. Тьфу, ты. Древнее Зло пробудилось. Толкиен отдыхает, блин.

Последнее предположение окончательно привело парня в себя, он даже негромко рассмеялся. Со смехом ушли последние волнения, и Эдик с удивлением уставился на результаты своей неосознанной работы. На столе лежали крупные камни, разложенные по трём одинаковым кучкам. Изумруды. Сапфиры. Рубины.

— Во как, ну не пропадать же добру, — Эдуард поочерёдно ссыпал драгоценности в боковой кармашек сумки и откинулся на ненадёжную спинку, положив при этом ноги на стол, — теперь я определённо богат, а что там дальше у нас по списку? Эльфы, орки, гномы? Будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас продовольственную программу реализовать надо. А кроме озера я пока источников пропитания не вижу.

Ветхая мебель не выдержала барских замашек новоиспечённого богатея и развалилась прямо под ним. Эдик рухнул на пол, подняв облако пыли, но только расхохотался. Настроение вновь замечательное. Есть цели. Есть задачи. Чего ещё нужно целеустремлённому человеку. Он ещё раз прошелся мимо бочонков с серебром, мазнул взглядом по карте самоцветной шахты и из чистого озорства гукнул в тоннель.