Н - 2 (СИ) - Ра Дмитрий

Определяю поправочные коэффициенты…

Выполняю…

Деактивировать модуль «Глубокая диагностика»

Несмотря на то, что наш организм и экзоброня одинаковая, охранник не в состоянии обрабатывать информацию, как я. Нейросигналы в моей сети упорядочены. Тысячные доли секунды нужны для принятия решения. У меня нет интуитивного выбора. Я не знаю, что такое рефлекс. Все люди намного быстрее, чем они сами себя осознают. Проблема в том, что их тело просто не может выжать газ на полную. За чувствительность этой педали отвечает мозг.

И расчёт.

Экзосолдат просто не успеет сообразить перевести оружие в сторону. Он увидел, что я уклоняюсь, но мозг не отправил вовремя сигнал руке сместить траекторию выстрела. Металлический дротик просвистел в сантиметре от меня.

— Черт! — выругался охранник и перезарядил тазер. Электрической емкости дротика из этого оружия хватит для того, чтобы вырубить слона.

Я нацелил на него пистолет.

— Немедленно прислони чипид к считывателю!

Он лишь фыркнул. Я вжал курок.

Бам!

Бам!

Бам!

Все три выстрела попали в одну точку на бронестекле вражеского шлема в радиусе 2,56 см. Если бы не трясущиеся руки и неидеальная система оружия — можно было и лучше. По затонированному забралу прошли трещины. Охранник пытался увернуться, но что он может? Все его движения анализируются в глубокой диагностике. В купе с усиленным боевым режимом, его потуги бессмысленны.

Его ноги подкосились, и он упал. Тяжело задышал.

— Дрянь! Что за хрень?! Как ты..

Он прикрыл забрало ладонью. Другой рукой наставил на меня тазер и выстрелил. Я увернулся.

Бам!

Выстрел попал ему в палец. Это крайне больно. Ладони хоть и защищены, но там много подвижных частей. Человек взвыл. Выронил шокер, схватился за поврежденную руку, оставляя голову без защиты.

Бам!

Очередной выстрел разбил забрало. Показался ошарашенный глаз. Повезло. А мог остаться без него.

— Сто-о-о-ой! — заорал он. — Я открою! Открою!

— Три секунды! Две…

Экзоохраник крякнул, матюкнулся, но встал.

— Какую дверь? Я не все могу открыть!

— Прислоняй ко всем! Предупреждаю. Я знаю все слабые места этого доспеха. И все, кто игнорировал мои предупреждения — мертвы.

— Да я понял! Понял, раздери тебя коты.

— Где остальные? Отвечай, — спокойно потребовал я.

Охранник выдавил из себя смешок.

— Переодеваются. Конец тебе, дружок.

Тяжело с ним не согласиться.

— Как меня заметили? — спросил я.

Надо отдать должное воину. Он не выражал страха и отвечал четко, без запинки:

— Начальнику доложили.

— Кто?!

— Без понятия. Ты где так стрелять научился, читер херов?

Этому не нужно учиться. Все это изначально заложено, но не раскрыто, в каждом человеческом организме. Для того, чтобы выстрелить, не нужно быть асом. Нужно уметь рассчитать несколько десятков показателей. Всё.

Одна из дверей открылась. Пинком я отправил человека в помещение. Включил свет. Наверное, здесь тоже есть какая-то система защиты, но уже плевать.

Не сводя мушку с охранника, я подошел к компьютеру, сорвал крышку корпуса и безжалостно выдернул ССД-накопитель. Потом разберемся. Тоже самое сделал со вторым компьютером. Твердотельные диски отправились на дно рюкзака за моими плечами.

Охранник скрючился на полу, готовый напасть на меня в любой момент.

— Ты правда думаешь отсюда выбраться, да? Я открыл дверь, потому что знаю — тебя здесь похоронят. Десяток парней в экзобране и с автоматами. Просто сядь и смирись, мужик.

Интересно, сколько опыта дают за такого моба?

В коридоре послышались голоса.

— Ну вот и все, дружище. Молись.

Я посмотрел на человека.

— Снимай броню. Десять секунд.

Он послушался. Компоненты экзокостюма падали на пол один за другим. Передо мной стоял русый мужчина лет сорока. Все его лицо было испещрено рытвинами. Видимо, в молодости он страдал от угревой сыпи.

— Ложись на пол, — потребовал я.

— Зачем? Какого…

Я нацелил на него пистолет.

— Окей, окей, мужик.

— Расставь руки.

Он удивился, но подчинился. Я подошел к распластавшему человеку.

— Будет больно, — предупредил я.

Моя нога опустилась ему на локоть левой руки. Неприятно хрустнуло. Вряд ли получится с этим что-то потом сделать. Я раздробил ему суставную кость на мелкие осколки. Теперь он инвалид.

— А-а-а-р-х-аааа!!! — взвыл охранник, брызгая слюной, — Су-у-у-у-ука-а-а!!! А-а-а-а-а-а!

Он ухватился здоровой рукой за покалеченную конечность. Скрючился.

— Гнииида-а-а! Паскуда-а-а! Убью-ю-ю! Зачем?!! Тварь!!!

Из громкоговорителя раздался мужской голос:

— Нарушитель! Мы знаем, что ты в лаборатории! Выходи с поднятыми руками! Сдавайся и никто не пострадает!

— Одну минутку! — заорал я и перезарядил пистолет. — Сейчас выйду! Я сдаюсь!!!

Я выиграл пару минут. Экзосолдат корчился и орал. Видимо это услышали люди в коридоре.

— Отпусти заложника! — раздался голос. — Почему он кричит?! Отвечай немедленно!

— Он упал!!! — сказал я первое попавшее. — Сейчас отпущу!

И я не врал. Я нашел синюю изоленту и кусок масляной тряпки. Подошел к человеку.

— Помолчи, — сказал я, — открой рот.

— Су-у-у-у-ука-а-а-а-а!!!

Пришлось взять его за щеки и сильно сжать. Рот открылся, но теперь у него дополнительное повреждение. Я затрамбовал ему тряпку в голосовой клапан так, что ее даже выплюнуть будет непросто. Тринадцать раз обмотал все это изолентой вокруг головы. Минут на пять должно хватить.

Здесь висело зеркало, и я разбил его, взял осколок. Сунул за дверь, посмотрел в отражение. Видно только троих в экзоброне, остальные за углом. Логично — «танки» впереди. Их там больше пяти. Выжидают. Посмотрел в другую сторону. Никого. Значит они не обнаружили дыру, иначе окружили бы меня с обеих сторон.

Это лаборатория, значит здесь есть лабораторные столы. Они довольно тяжелые, но не для человека в экзоскелете. Одной рукой я схватил за ножку тот, что поменьше и перевернул. Охранник страдал на полу и совершенно не обращал на меня внимания. Понимаю. Это больно. Я хорошо знаю, что такое боль.

Подтащил стол к дверному проёму и примерился. Пролезет.

Я подошёл к скулящему мужчине, перевернул на спину, наступил на здоровую ладонь.

— Ммммммммм!

— Смотри, — показал я ему наступательную гранату и выдернул чеку. — Я — выживу. Ты — нет.

Я сунул ему гранату под клетчатую рубаху. Схватил его за здоровую руку и прижал ею спусковой рычаг гранаты к животу. Теперь артефакт не заметят и ничего не поймут до самого конца.

Ужас в глазах мужчины тяжело передать. Почему они все так боятся? Странные. Их желание жить всегда ведет их к смерти.

— Вставай. Держи крепко. Иначе умрешь. Понял? Кивни, если понял.

Мужчина закивал. Похоже, что даже про боль он забыл. И тоже хотел жить. Былое хладнокровие испарилось с его лица.

Я приподнял его за шкирку, поставил на ноги. Зачем-то поправил ворот рубахи. Одной рукой я ухватился за стол, второй развернул охранника, крепко держа за шею. Стол оказался между мной и человеком.

— Мы выходим! — крикнул я.

— Без резких движений! — отозвалось в коридоре.

— Ваш компаньон ранен! Я веду его к вам!

Охранник с раздробленной рукой еще не понял, что его ждет.

С такой нелепой конструкцией я протиснулся в коридор. Вереди меня живой щит, прижимает гранату к своему животу. Другой конечностью он уже не сможет ничего сделать. Между ним и мной щит покрепче — стальной стол. В одной руке я держал шею мужчины, другой поддерживал стол между нами.

Прежде чем мужчина что-то осознал, я рванулся вперед.

— Он ранен! Помогите ему! — отчаянным голосом внес я смуту в ряды противников.

— Стой, придурок! Стой!!! — заорал кто-то впереди.

И что, они думают я остановлюсь? Правда?

Никто не выстрелил по-своему. Даже предупредительного выстрела не последовало. Мой живой щит мычал, но ничего больше не мог поделать. Его короткая роль в этой истории подошла к концу.