Яна Завацкая - На тверди небесной
А самое трудное, объяснил он, это превращаться самому во что-нибудь. Это могут только гэйны мастер-класса. И тут же сам превратился в великолепного огромного льва. Я даже испугалась. Став снова человеком, Эльгеро пояснил, что львиный облик он в бою практически не использует - животное уязвимо, да и придумывать новое он в этом состоянии не может.
Он снова и снова творил фантомов, которые сражались против меня, а я побеждала их - всегда побеждала, хоть и с трудом, - с помощью своих заготовок. Действительно, придумать что-то в бою я могла бы, но вот так, с ходу сотворить… не знаю. Тут вся суть в подробностях. И это похоже на рисование. Я ведь всегда любила рисовать, хотя маму это почему-то возмущало, как "бесполезное для жизни занятие". Вначале смутный образ картины возникает у тебя внутри, ты знаешь, что там будет, как расположено, примерно цвета какие. Но рисовать, воплотить этот образ в жизнь - совсем другое. Для этого, как правильно говорил Эльгеро, и умение нужно, владение рукой, и еще смелость определенная, кураж. Хотя возможно, что главное - то, что отличает гэйнов от остальных - это как раз тот самый смутный образ, возникающий вначале. Технике-то - хоть рисования, хоть создания оружия в Медиане - каждый может научиться…
Наконец Эльгеро все же объяснил мне про парадоксы времени.
Время в разных слоях течет параллельно, причем с одинаковой скоростью.
— Разницы нет, - объяснял Эльгеро, - когда мне было шесть лет, ты родилась. Когда тебе было 10, я впервые начал помогать гэйне, которая контролировала тебя, позже она погибла, а я тебя перенял. И сейчас между нами та же разница в 6 лет.
В Медиане время стоит. Его там просто нет, на Небесной Тверди. Правда, живые объекты, попадающие в Медиану (дейтрины ставили такие опыты на животных) как бы несут на себе оболочку Тверди земной - они старятся так же, как у себя дома. Это называется "биологическим временем".
Кроме того, из Медианы можно попасть в некоторые точки прошлого в любом мире. Но это очень непросто, нужны длительные расчеты. Такой расчет был проделан, например, для меня, так что я смогу вернуться в тот же вечер, из которого меня выдернули. Также дейтры рассчитали, чтобы мы могли три месяца тренироваться в Килне, а затем вернуться назад, сместившись лишь на несколько дней.
— Теоретически выйти в прошлое можно всегда. Но это крайне опасно. Чревато нарушениями причинно-следственной связи, что невозможно.
— Почему невозможно? Неизвестно, как оно отзовется?
— Все гораздо проще, - объяснил Эльгеро, - уже пытались. В момент, предшествующий изменению, человек просто исчезает. Бесследно. Мы не понимаем этого механизма, но он есть. Ты просто не можешь ничего изменить - погибнешь сразу.
— А я не погибну, если вернусь домой? Ведь я вернусь, получается, в прошлое? И могу там что-то изменить?
— Нет, в этом случае - нет. Мы рассчитали все.
А будущее, то, что произойдет дальше, чем наш локальный момент, единый для всех слове - менять можно. Но будущее зыбко и не определено точно. Мало того, предполагается, что будущее не одно… Сад расходящихся тропок. Но на этот счет существует много гипотез.
Выходы в прошлое невозможны дальше определенного промежутка - обычно он ограничен биологической жизнью субъекта. Да и в этом промежутке крайне ограниченны и требуют серьезных расчетов. Вот примерно так я поняла Эльгеро.
Между прочим, оружие, которым уничтожили Дейтрос, было как-то связано с временными парадоксами.
Жизнь постепенно убеждает меня в следующем: даже самая увлекательная деятельность, даже игра постепенно наскучивает и превращается в нудную и тяжелую обязанность.
По крайней мере, когда ты смертельно устал.
Обливаешься потом, а монстры в белых капюшонах все лезут и лезут на тебя… И ты уничтожаешь их огненными кольцами, поджигаешь их одежду змеями,ползущими по земле, а их, кажется, все больше и больше… Да и пошли бы вы все - лучше сдохнуть, чем защищаться. Я уже не могу больше…
Эльгеро движением руки уничтожил монстров.
— Хватит, - сказал он, подошел ко мне, - Присядем.
Мы сели прямо на плотный грунт Медианы.
— Послушай, Кей..
Я вздрогнула, потому что Эльгеро заговорил по-русски. Я уж и отвыкла совсем…
— Кей, ты веришь в Христа?
Я задумалась. Проповедей я слышала более, чем достаточно. Да, теперь можно сказать, что я разбираюсь в христианстве, как заправский богослов. Только вот - верю ли я?
А почему я должна была поверить? Да, Эль много говорил мне о Христе. Но может быть, это сказки…
— Не знаю, - честно ответила я, - звучит это все, конечно, красиво, но…
— Ясно, - вздохнул Эльгеро, - жаль, конечно. Ты была крещена в детстве, мы знаем, но я бы хотел, чтобы ты исповедалась и причастилась. Без веры же это не имеет смысла.
Я пожала плечами. Мне захотелось начать оправдываться. Эльгеро продолжил.
— Ну что ж… придется идти так. Но ты подождешь меня в Лайсе, мне-то необходимо причаститься перед дорогой.
— Твой ключ, - Квиэр надел мне на руку браслет.
Похоже, золотой, но это не так важно. В браслете светился зеленовато-желтый камень, глубокий, как янтарь, но без этих застывших внутри прожилок, весь ровный. В то же время нельзя было его принять за оргстекло. Он настоящий был, живой. Казалось, он дышал и пульсировал незаметно для глаз.
— С его помощью ты сможешь найти отца.
— Как? - спросила я.
— Он начнет говорить. Ты почувствуешь, не сомневайся. Конечно, - добавил Квиэр, - если твой отец еще жив.
Он сжал мою руку. Смотрел мне в глаза. Потом перевел взгляд на Эльгеро.
— Если с ним что-то случится, немедленно возвращайся назад. Сюда, в Лайс по пеленгу. Не пытайся продолжать самостоятельно.
— Кстати, - добавил Эльгеро, - если я буду ранен и, допустим, потеряю сознание, не пытайся меня спасти. Ты только погибнешь сама. Это для тебя пока невозможно.
— Кейта… девочка, - тихо произнес Квиэр, - мы так долго ждали тебя. Постарайся вернуться.
Я посмотрела на Эльгеро. Он вдруг положил руку мне на плечо.
— Мы вернемся, хессин, - сказал он, - и приведем Вейна. Если он жив.
Квиэр обернулся к Эльгеро и широко перекрестил его.
— Господь с тобой, - сказал он, - иди, Эль.
Потом он так же перекрестил меня и обнял.
— Переход, - тихо произнес Эль. Я закрыла глаза.
Мы шли по Медиане часа два. Меня это не удивляло. Каким-то образом, пусть и не самым прямым, пространственная протяженность тверди небесной коррелировала с твердью земной. Медиана не была однородной. В какие-то участки нам не было хода, другие, наоборот, были почти безопасны для нас. В таком безопасном месте мы и тренировались, и за месяц всего дважды издали видели дарайцев. Теперь же мы шли по нейтральным, опасным местам, и как объяснил Эльгеро, только Господь Бог определит, встретим ли мы врагов на пути, и придется ли нам вступить в бой.
Я чувствовала себя неплохо. В последние дни Эльгеро прекратил свои садистские спарринги. Мои синяки почти сошли. Последние сутки я отсыпалась в Лайсе, на кровати и в помещении, проспав не только положенное, но и все время, пока религиозный фанатик исповедовался и причащался. Ретроспективно обучение не казалось мне таким уж кошмарным… Пожалуй, даже приятно будет вспомнить. И все-таки я многому научилась…
Через пару часов Эльгеро присел на землю.
— Передохнем, Кей.
Он достал висс, разломил, протянул мне половину.
— Поешь пока. Может, не скоро придется.
И правда - мы сегодня еще не завтракали. Я начала грызть сухарь. Эльгеро погрузился будто в медитацию.
— Понять надо, - сказал он, наконец очнувшись, - может, здесь уже и войдем… Да нет, думаю, чуть подальше надо пройти.
Как же это сложно, подумала я. Научусь ли я так когда-нибудь? Как можно определить, где входить в нужный слой?
— А потом, вДарайе… Этот Атрайд - он далеко? - я сообразила, что сморозила глупость. Но Эль ответил.
— Атрайд не один, их очень много. Будем искать. Вернее всего, в Кетани, столице.
— А потом?
— Потом я объясню, что делать.
Я умолкла. Да, ничего не остается, как в точности выполнять распоряжения хессина. Сама я ничего не знаю и не представляю даже.
Эль помрачнел.
— Ты еще ничего не умеешь. И должна - в Дарайю. Нет ничего хуже Дарайи, Кей. Гнуски, и те… сволочи, конечно, но они лишь орудия. А дорши…
— Кто?
— Ну дарайцы… мы их так зовем обычно.
— Ничего, - сказала я, уже наслышанная о подлости и жестокости дарайцев. Похоже, Эльгеро ненавидел их до глубины души, и лишь христианские взгляды как-то сдерживали эту ненависть, - Ничего. Мы как хоббиты…
Судя по чуть просветлевшему лицу Эльгеро, с Толкиеном он был знаком.
— Да уж, - вздохнул он, - ты у меня точно, как Фродо.
— А ты Арагорн, - поддразнила я. И Эльгеро не отверг эту мысль, лишь усмехнулся.
— Даже и кольцо у меня есть, - я коснулась браслета.
— Ладно, Фродо, пошли, - Эльгеро встал. Я снова двинулась за ним. Справа от нас тянулась невысокая скальная гряда, слева расстилалась бескрайняя серая равнина. Нет ничего более унылого, чем пейзаж Медианы - лунную поверхность оживляет, по крайней мере, сияние звезд. Здесь слепое серое небо, и голый камень (на самом деле даже не камень, а вещество под названием ретикум) темно-серый до самого горизонта. Здесь не видно теней, и не бывает настоящего света.