Александр Горобец - Последний паладин
А потом ударила волна…
Глава 2
29 февраля 2000 года
18:20
г. Ханкала. СКВО.
— Тяжин здесь? — в шатёр пролезла улыбающаяся физиономия старшего прапорщика Жуковского.
— Здесь. — Китяж потянулся не кровати и панцирная сетка под ним заскрипела. В шатре топил буржуйку молоденький ефрейтор из роты обеспечения и жилось разведчикам комфортно, внутри было приблизительно 18 градусов. Поэтому появление Бузони немного его расстраивало, если прапорщик пришел, значит будет приличная заварушка. Вылезать из теплого шатра на улицу, где сейчас было минус шесть, абсолютно не хотелось и Китяж, присев на край кровати начал шарить по полу ногой нащупывая берцы.
— Давай быстрей, Кирюха. Начштаба вызывает, — Бузони был явно в радостном ожидании хорошего рейда. Китяж понял это по его бегающим глазам. Серёга Жуковский, в отличие от его брата-близнеца Александра, всегда плохо скрывал эмоции. Именно за эти черты характера им и дали позывные.
Аббат — всегда спокойный и рассудительный. Бузони — всегда на движении и эмоциях.
Услышав о начштабе, Китяж проснулся окончательно. Большие чины ждать не любят. Даже берцы, услышав упоминание о подполковнике Талбоеве, как по команде очутились у ног Тяжина. Быстро зашнуровавшись и надев китель Китяж взял стоящее у кровати «весло». И пошел к выходу. Снимая бушлат с импровизированной вешалки он кликнул ефрейтора: — Басов, чайку сообрази!
— Слушаюсь, товарищ старший лейтенант, — не вставая с пенька ответил ефрейтор, — Через десять минут будет.
Китяж накинул бушлат и вышел из шатра в холодный кавказский вечер.
* * *— Серёга, что опять стряслось, — Зевнул Китяж и поёжился. Три дня назад, практически всех снайперов военной разведки дернули под Шали, где блокировали сразу трёх полевых командиров, Хаттаба, Гелаева и Закирова, и около трёх тысяч духов с ними. Всем снайперам была поставлена задача: наблюдать и уничтожать. Однако всем трём удалось уйти из окружения и вывести с собой больше двух тысяч «чехов».
Сегодня в 10 утра стрелков сняли с позиций, а в 12:00 они уже отсыпались в Ханкале.
— Пошли быстрее, — поторопил его Бузони, до штаба было минут пять ходьбы и Серёга дал понять, что все расскажет по дороге, — Короче, когда мы прилетели в Ханкалу, Шали уже взяли. Ну и десантура решила отрезать хвосты Хаттабу и Закирову. Высадили десант на Исты-Корд. А там — жопа! — Бузони, как обычно, был в своем репертуаре, — нас на подмогу хотят кинуть.
— Мы разведчики, — прикинул вслух Китяж, — не наш профиль. Я думаю что-то серьёзнее.
— Думать будем, когда говно жрать будем, — Серёга вечно изобретал какие-то присказки. — Делай, что должен, и будь, что будет.
Перед штабом стоял прапорщик который с суровым видом озвучил:
— Прошу сдать оружие!
Китяж отстегнул магазин и дернул затвор, показав, что оружие не заряжено. Кинув магазин прапору он попытался пройти, однако прапор повторил ещё суровее:
— Я же сказал, сдать оружие! На территории штаба запрещено передвижение…
— Слышишь, прапорщик, — мягко начал Китяж, — а ты нечего не путаешь.
Этот прапор, стоял здесь, сколько Тяжин бывал в Ханкале, а судя по его немыслимо седой шевелюре, призван в армию он был ещё при битве на поле Куликовом.
— Извините, товарищ старший лейтенант, приказ коменданта гарнизона, — подчеркнуто вежливо ответил прапорщик.
— Нет, вот, скажи, Бузони, — Китяж обратился к своему второму номеру. Бузони зажимал кулаком смешки, — скажи «Китяж, ты — идиот»! А прапорщик, по твоему, я хоть немного похож на И-ДИ-О-ТА? — он повернулся к седому.
— Никак, нет.
— А знаешь почему, прапорщик? — Китяж перёшел на шёпот, в плотную подойдя к прапорщику, и взял его за ремень, как будто проверяя, хорошо ли он затянут, — Да потому, что в разведке не держат идиотов.
Но прапорщик оказался «тёртым калачом». Левой рукой он перехватил Китяжа за запястье у ремня, а правой прихватил локоть так, что большой палец уперся в то место, которое любят все наркоманы, в локтевой сгиб. Седой взял Китяжа на «Болевой».
От боли, Китяж стиснул зубы, но не проронил ни звука. А прапорщик продолжал давить сильнее и сильнее.
— Послушай, парень! — Теперь уже прапорщик шипя брызгал Китяжу в ухо слюной. — Я успешно завершил свой сто первый разведрейд, когда ты страдал детскими болезнями и лежал в пеленках пересыпанный тальком. Я на этой службе железные зубы нажил! И я сразу усвоил одну главную истину: Есть приказ — изволь выполнить. Расшибись! Сдохни! Но выполни. Понял? — прапорщик отпустил руку Китяжа и тот согнул её, как донор после забора крови.
— И ты, меня пойми, прапорщик, — Тяжин понял, что нахрапом седого взять не получится, поэтому начал подходить к нему с другой стороны, — Вот отдал я тебе «весло». Прошёл, к начштабу в гости, прихожу к тебе и говорю: «Отдай, дескать, дорогой товарищ прапорщик, мою любимую „плёточку“, да по быстрее, пожалуйста.» А ты мне, в ответ «Какую — такую, „плёточку“, мил человек?». А ведь оружие…
— Ты, старлей, мне мозги, того… Не компостируй, — прапорщик понял, что инициатива на его стороне и начал дожимать Тяжина, — И начштабом меня не стращай. Мне и начштаба, и командующий округом оружие сдают. А надо будет и Министр Обороны с Верховным сдадут. — Седой снисходительно ухмыльнулся Китяжу, — Но только, если будет надо…
Крыть Китяжу было не чем и он, покорно сняв СВД, протянул её седому, мудрому прапорщику.
— Нет, старлей. Зайди и сдай в штабную «оружейку», — сказал прапорщик открывая дверь. Китяж и Бузони проследовали за ним.
* * *Справа от входа, в коридоре, была железная дверь с открывающимся наружу окошком. Типичная оружейная комната. Прапорщик подошел к «оружейке», щёлкнул замком, едва приоткрыв дверь просочился за неё и быстро закрыл дверь за собой. А открыл окошко «оружейки» уже совсем другой человек. Нет, это был тот же прапорщик, но взгляд его поменялся с сурово-наказывающего в приятно-услужливый.
— Товарищи офицеры, желаете сдать оружие, — Седой обратился к разведчикам, как лучший официант в «Астории», — Всегда пожалуйста! Прапорщик Панасенко к вашим услугам.
Китяж и Бузони удивленно переглянулись, а прапорщик продолжал издеваться.
— У меня все, как в аптеке. Что сдали — то получите.
Да. За те три дня, что они с Бузони были под Шали, в гарнизоне Ханкалы все поменялось и раздолбайская жизнь явно закончилась. Было похоже, что за провал операции начальство получило «по сопатке» и теперь метало молнии. Запах озона витал уже на подступах, а что творилось на втором этаже штаба, представить было сложно.
Но Китяжу с Бузони предстояло идти в это «адское пекло».
— Зря ты так, Кирюха… — сказал Бузони протягивая через окошко ВСС седому. В ответ седой выдал Сергею замызганный клочок картона, на котором было написано «68».
— Да! — подыграл ему седой, — Зря ты так, Кирюха. У меня все ходы записаны. Тааак… 18:35, получено от ст. прапорщика С.С.Жуковского, «ВСС», за номером 23714 и два магазина к ней. Серёжа, — обратился седой к Бузони, — Саня уже наверху. Вас дожидается. Ну, а теперь давай ты. Кирюха…
Китяж просунул в окошко СВД, и запасной магазин.
— Один у тебя, — сказал он седому намекая на инцидент у входа в штаб.
— Да, я всё помню, Кирилл Александрович. Тааак… Запишем, 18:37, получено от ст. лейтенанта, К.А.Тяжина, СВД, за номером 161177, и два магазина к ней. Вот, держи номерок.
Прапорщик протянул Тяжину картонку, с номером «69» и захохотал.
— Да, старлей, это — судьба!
— Контора пишет, — ответил не пойми кому Китяж и пошел по коридору до лестницы на второй этаж.
* * *Пройдя в кабинет для совещаний, Китяж увидел Аббата, который тихо разговаривал с незнакомым капитаном.
— Прапорьё — одно ворьё! — поприветствовал Аббата Китяж сделав вид, что не видит капитана.
— И тебя туда-же, — ответил Аббат и продолжил тихую беседу.
Как, все-таки, они были похожи с Сергеем. Единственный признак, по которому их различали, это небольшая седина Бузони. Аббат был черный, как смоль. Ну и поведение, конечно!
— Не будем им мешать, — в полголоса шепнул Бузони.
— Серёга, а кто это? — также тихо спросил Китяж садясь за «Т»-образный стол.
— Это, самый лютый… — но Бузони не успел договорить.
Дверь резко распахнулась и в кабинет быстро зашел генерал Трофимов и незнакомый полковник.
— Товарищи офицерррры!!! — рявкнул вскочивший Бузони, он первый заметил генерала, и все встали «смирно».
— Товарищи офицеры, — махнул рукой генерал, — присаживайтесь. Разрешите представить, ваш новый начштаба, полковник Букин Геннадий Сергеевич. Давайте без церемоний и официоза. Приступайте, товарищ подполковник…
— Итак, товарищи офицеры, ближе к телу, как говорил Ги де Мопассан, — «ты смотри», — приметил Китяж, — «все таки штабные — народ начитанный», — а подполковник продолжил.
