Дмитрий Манасыпов - Возвращение

Мы ехали минут десять, двигаясь с хорошей скоростью к Центру. Трое конвоиров, тех самых здоровяков в черном, молчали. То ли характеры у них были невеселые, то ли просто успели надоесть друг другу за время совместной службы, хрен их знает. Тоже мне люди в черном, епта… да-а-а-а, брат Пикассо, а ведь вляпался ты. Вот так вот и заканчивается все хорошее, нежданно-негаданно и до жути подло и безнадежно.

В голове крутились какие-то абсолютно глупые мысли, в основном связанные с тем, что все обойдется. Что там ждало впереди, пока было неясно, и ведь все может быть. Хотя… вряд ли что-то хорошее, это точно. Сдобный-Сдобный, что ж ты, брат, натворил-то такого, а?

А потом, когда первое волнение улеглось, внутри стало очень тесно и больно. Ведь только-только почувствовал себя нормальным человеком, которому есть ради чего жить, и все. Сколько мыслей было, хороших, таких по-настоящему добрых… да. Это и было самым обидным, тем, из-за чего сейчас меня, внешне невозмутимого, раскатывало изнутри. Глупо? Да куда там, ни хрена оно не глупо, просто оценить нужно так, чтобы понять, чего лишился. Пожить для себя, любимого, — пожил, весело, лихо и с огоньком, а вот счастья, семьи, детей и не было. Появилось, но так ненадолго, и от этого хотелось завыть, а лучше броситься на хотя бы одного из этих молчунов и просто попытаться сделать что-то. Попытаться? А и попытаюсь, один хрен, двум смертям не бывать, а одной не миновать…

Д-А-А-А-Н-Г-Г!!! Впереди раскатисто грохнуло, «воронок» разом заскрипел, тормозя, меня кинуло вперед, больно впечатав в металл борта. Конвоиры, вцепившиеся в сиденья, удержались, но ненадолго… и было отчего.

Так-так-так-так-так… металлический стук и свист, звон двух вылетевших небольших окошек, лязг по полу, такой знакомый лязг от прекративших полет и превратившихся в комочки пуль. Товарищей в черном уже не было, вместо них были три сломанные куклы в измочаленных точными попаданиями костюмах. Как так можно, скажете вы? Да очень просто, если стрелять по тепловизору и знать, кого не нужно зацепить. Правда, есть еще одно, самое важное — сам стрелок. Кто это мог быть, интересно? Но почему-то, уж не знаю почему, мне сразу стало понятно, кто выполнил всю эту сложную затею.

И когда чуть позже боковая дверь откатилась, пропустив, в первую очередь, ствол такого знакомого АК-103УМ с серым дульником, я обрадовался, но вовсе даже не поразился. А удивляться Скопе, оказавшейся внутри машины сразу после Сдобного, мне уже и не подумалось.

— Цел?!! — Голос сестры чуть дрожал, руки быстро пробежались по моей одежде.

— Да цел, цел, все хорошо. — Как же я рад был ее видеть! — Вы откуда?

— От верблюда, бля. — Сдобный, матерясь, начал освобождать мне руки. — Давай, вставай, узник застенков гестапо, и на выход, шевелись быстрее!

Легко сказать шевелись, когда столько времени пришлось сидеть. Про руки я промолчу, поскольку когда они, наконец, начали приходить в себя, было очень неприятно, если мягко выражаться. Ну, да и хрен с ними, самое главное сейчас понять, что к чему, и действовать. Потому что без этого останется только сесть на пятую точку и ждать, пока не прилетят вертолеты с Кротовки и не уничтожат нас прямо тут.

Понять вышло быстро, и много ума прикладывать не пришлось. Ну, а кого можно было еще ожидать увидеть? Правильно, Сокола со товарищи. Ну, спасибо вам, парни, ничего не скажешь. Кроме них рядом со Сдобным стоял незнакомый мне немолодой уже мужик, одетый в армейский комбинезон, с таким же, как и у большинства присутствующих, «калашниковым» и всей необходимой амуницией. Все было очень новым, чистеньким и блестящим, что легко выдавало принадлежность к закромам Сдобного. Дядька стоял спокойно, наблюдая за куском дороги, который был виден за поворотом, где парни и встретили конвой, торжественно везущий меня на инквизиторские экзекуции в Центр. Так, а что у нас со второй машиной?

Мда… даже немного жаль. От седана «Волги-300» почти ничего не осталось, лишь дымящийся остов. Пойти на такое? Да что же творится-то, кто мне скажет? Если те рейдеры, что были одними из самых лояльных и старались не переступать всевозможные установления и положения, пошли на аннигиляцию федералов или кто они там?!! Охренеть не встать, вот и все, что еще тут добавишь… а вот жаль все-таки, что тот урод, который назвал ЕЕ чуть ли не последней шлюхой, погиб. Жаль. И не надо думать, что я подонок, просто такое нельзя прощать, никому и никогда.

— Одевайся, Пикассо! Да что с тобой, ты чего тормозишь-то?!! — Сдобный смотрел на меня с такой укоризной, что мне стало по-настоящему стыдно. Тупить нельзя, не то время, не те обстоятельства.

Сестра уже открыла большой рюкзак на станке и залезла в него руками, выгребая из него… надо объяснять, что она выгребала?

Мой «рабочий» комбинезон, шлем, разгрузочный жилет, стволы, эрдэшку, ботинки. Все то, что оставил, уходя, и не думал надеть хотя бы еще раз. Взял в руки, ощутил такую родную тяжесть. Как же я соскучился по всему этому, Господи ты Боже мой!!! Только почувствовав, как плечи мягко обняли защитные вставки, плотно прилегшие к телу, как обхватили грудь регулирующие ремни бронежилета, понял это. А когда взял своего черного и верного друга с уже закрепленными прицелом и подствольником, вставил свой любимый первый диск и передернул затвор… черт! Именно этого не было в группе — чувства моей свободы, ощущения своей настоящей сущности и призвания…

— Вертушки поднимаются, бродяги… — Барин посмотрел на нас. — Пора двигать на хрен, а то кирдык нам придет.

— Все, двинули… — Сдобный кивнул в сторону пролеска, который через километр переходил в весьма солидные заросли. — Бегать не разучился, товарищ старший лейтенант?

— А не пошел бы ты?

— Ну, как скажешь. — Друг усмехнулся, опуская забрало шлема. Прицел автомата, сопряженный с системой определения и наводки хитрой начинки нашей защитной экипировки, моргнул зеленым диодом, доказывая полное совмещение. — Значит, двинули…

Глава 2

Трасса — Периметр

Пустынные улицы и холодный ветер,В ночь превратились утро, день и вечер,В лунном свете отразились кошмарные сны,По темным дворам промчалось эхо войны.

Трава возле Радостного сразу показывает, что ты приближаешься к Району. Небо еще может попытаться и обмануть, прикидываясь голубым и чистым, а вот трава никогда не обманывает. Она здесь серо-стального цвета с совсем легкой зеленцой, всегда чуть пожухлая, как-то ненатурально сильно подрагивающая под самым легким ветерком. Если ты вдруг увидел впереди яркую, как на картинке, полянку, то стоит подумать — а чего это она здесь делает вообще? Как правило, такие мысли могут спасти жизнь даже самым неопытным бродягам, которые хотя бы стараются думать головой, а не только есть в нее.

Какая вроде бы разница, как идти по ней, осторожно, чтобы не наступить на какой-нибудь сюрприз — будучи рейдером или в качестве военного? А ничего подобного, скажу я вам, разница велика. В группе хочешь не хочешь, а большую часть пути до Района преодолеешь на броне, спрыгнув лишь у самой Черты. И можно потерять тот самый момент, когда собственный внутренний датчик опасности включится, лишь краем глаза зацепишь стальной отблеск густого колышущегося ковра впереди. В этот момент организм сам настраивается на то, что нужно быть во сто крат осторожнее, поступать намного серьезнее и думать быстрее, чем в нормальном мире и обычной жизни. Если ты расслабился перед Чертой, то считай, что на пятьдесят процентов покойник. Или даже на все сто, ага.

А если зайти со стороны Кротовки, то и травы не нужно, ведь есть факелы. Три высоких металлических решетчатых сооружения, стоящих уже скоро век. На самых их макушках никогда не гаснут черно-рыжие дымные огни. Но мы заходили не оттуда, понимая, что это будет слишком нагло. Трассу выбирал Барин, который как проводник был самым лучшим и опытным, натуральным Соколиным Глазом или там каким-нибудь индейцем-гуроном. Доверяли ему полностью, и раз сказал, что идем в ту часть Радостного, которая называлась странно — Привет, то, значит, туда и идем.

Нам повезло на трассе, смогли уйти с хорошей скоростью и незаметно. Небольшой грузовик, который команда оставила за километр от трассы, на старой грунтовке, помог скрыться быстро. Момент, когда вертушки, поднявшиеся с аэродрома, дошли до чадящего факела «Волги», мы встретили у старого сахарного завода. Загнали бибику в разрушенный цех и дальше двинули на своих двоих. Да так, что мне пришлось признаться самому себе, что в чем-то Сдобный был прав: все-таки рейдерство способствует более быстрому бегу, чем бегаешь в ГБР.

Пока тряслись в машине, времени разобраться с тем, что происходит, не было. Приходилось хвататься за все подряд, чтобы просто не выбить зубы или не сломать чего-нибудь. Меня интересовал непонятный мужик, который смотрелся в нашей банде несколько… странно, что ли? Возраст, лицо, украшенное явно дорогими очками… Он немного неуверенно чувствовал себя в комбинезоне, но очень уверенно обращался с оружием, что не вязалось с ним вовсе. Почему-то казалось, что именно в нем и заключается та самая загадка, из-за которой вся каша и заварилась. Так оно и было, как выяснилось чуть позже.