Юрий Иванович - На родном Оилтоне
Через час ко мне в гости пожаловал не кто иной, как Хайнек. К тому времени я принял надлежащий моему титулу вид, а спальню моего номера приводили под моим неустанным контролем в первоначальное состояние. Хмыкнув от этого зрелища, бравый вояка без разрешения расположился в удобном кресле гостиной и напустил на себя вид самого информирования человека в империи:
– Теперь понятно, почему вам так понравилась эта гостиница….
– Мне?! Понравилась?! – мне даже не надо было притворятся удивлённым. – Почему?
– В интересах следствия я не буду раскрывать нашу информированность. – Хайнек говорил так многозначительно, что мне захотелось рассмеяться ему в лицо. – Разве только вы сами не захотите мне всё рассказать! Итак?
При этом он прямо дырку пытался сделать у меня на переносице своим взглядом. Поэтому я тяжело вздохнул и признался:
– Ваша проницательность просто поражает! И как такой знаменитый сыщик затесался среди грубых солдафонов?!
Как ни странно командир Дивизиона не вспылил, не рассердился, а только ещё больше напрягся:
– Зря вы, барон, так себя ведёте. Любой другой бы уже на вашем месте делал Лунманский прыжок в неизвестном направлении….
– Мне не привыкать. Да и прятаться надоело. И нравится мне здесь потому…. А, я забыл: вы и так знаете. К тому же по древней присказке в одну и ту же воронку бомба два раза не падает.
– Если бы это была бомба….
– Посадим людей в дом напротив, стекла установим бронированные. Да и ваши люди теперь более ответственно будут относиться к охране общественного спокойствия.
На мои слова Хайнек мило улыбнулся. Чем удивил меня основательно.
– Наши люди только тем и занимаются. И учтите: им приходиться вдобавок разоблачать и скрытых преступников. Которые более опасны для империи, чем двое ревнивцев с гранатомётами.
– Ага, ревнивцев?1 – воскликнул я, поняв итог первого допроса. – Они ещё и расскажут потом, что ошиблись окном? И вы, пошлёпав их по попке, отправите через недельку по домам?
– Уж вы то прекрасно знаете, что с преступниками мы не церемонимся. Если они будут нам лгать сознательно, то после домутила расскажут истинную правду. И тогда….
– Вы знаете: в моих интересах тоже знать всю эту «самую правду»! – добавил я в свой голос повелительности. – Совместно мы можем выйти на след истинных виновников многочисленных преступлений. Поэтому я требую присутствия на допросе своего следователя.
– Конечно! Мы готовы пойти на ещё большее сотрудничество: вы лично можете присутствовать на допросе!
– Не стоит! Я вполне своим людям доверяю!
– Да?! И всем доверяете? – в голосе Хайнека послышались злорадные нотки. – Забаррикадировали дверь изнутри, а сами спрятались в ванне?!
– А вы бы предпочли увидеть моё тело в спальне? Утыканное иголками? – я тоже добавил в свои слова жёлчной подозрительности. – Или вы надеялись на это?
– Барон, не передёргивайте ваши домыслы! – рявкнул командир Дивизиона. – Я занимаю свой пост благодаря своим заслугам, а не продажности и закулисным интригам!
– А я имею титул от рождения! – напомнил я, не сдерживая своего баритона. И Хайнек опять, совсем неожиданно для меня улыбнулся:
– Признаться, ваше воспитание не бросается в глаза….
– Зато прямой и честный! – парировал я.
– Хорошо, – Хайнек резко встал. – Значит, выделю вам одного, двух человек для охраны в этом номере. Присылайте своего человека для следствия!
И, не дождавшись от меня ни благодарности, ни возмущения от такой наглости, вышел. Даже не попрощавшись.
Признаться, он меня немного озадачил своим поведением. Несколько лет назад, оно являлось более предсказуемым. Хоть бравый вояка во многом действовал, как и раньше, прямолинейно.
После его визита специалисты обнаружили целых три подслушивающих устройства в гостиной. Которые командир Дивизиона натыкал в подлокотники кресла. Старший специалист группы электронщиков уважительно покрутил головой, показывая мне в экранированной шкатулке три бесцветные капсулы. При этом он ещё и пальцами сделал жест, обозначающий немалую дороговизну найденных изделий. Но ведь и барон стал небедным в последнее время. На новые технические средства, позволяющих находить подобные капсулы, выделял денежки, не задумываясь об их количестве.
До самого обеда мне не удалось отдохнуть. Не хотелось рисковать тайным переходом в соседний номер и давать конкретные указания в каждом отдельном случае. Хоть управляющий гостиницы и рвался в номер с очень обеспокоенным видом. Пришлось удовлетворить его любопытство. Но уже после того как поменяли все ковры, рамы с окнами, мебель, лампы и в нескольким местах особо пострадавшую обивку. Остальные дырочки и порезы, портящие внешний вид номера я приказал вообще не трогать. Объяснив управляющему, что так мне больше нравится. Будет чаще напоминать об осторожности.
– А уж когда я выеду от вас на нашу свадьбу с принцессой, тогда можете переделывать этот номер как хотите.
Управляющий гостиницы остался доволен моей блажью. Тем более что, внимательно скользнув взглядом по стенке, не обнаружил признаков раскрытия тайны. Напоследок он только передал горячую просьбу от имени собравшихся внизу корреспондентов. Уж очень они умоляли ответить на несколько вопросов, касающихся неудавшегося покушения. Пришлось согласиться.
В последние годы, уже будучи командиром Дивизиона, я лично узнал многих талантливых, умных и непредвзятых журналистов. Приходилось этими знаниями пользоваться в самых различных ситуациях.
Вот и сейчас я выбрал всего десяток представителей пятой власти. Да и не желал я давать обширную пресс конференцию для более чем четырёхсот желающих. А сделал сенсационные заявления в узком кругу, в уютной гостиной своего номера. И сказал только то, что посчитал нужным для нашего дела. И уже к вечеру появились такие репортажи! Где я выглядел в нужном цвете, с нужными фотографиями и с приятными комментариями о моей затворнической жизни.
Обед я съел в своём обновлённом номере. Затем закрылся, кратко переговорил по текущим делам и впал в спасительный сон. И четыре часа меня никто не беспокоил. Опасаясь обещанного гнева и раздражительности.
А первой новостью, и весьма для меня неприятной, стал доклад начальника баронской охраны:
– Уже два часа, как прибыл ваш кузен, Боря Лейквис. Вы себе не представляете, что он вытворял, пытаясь прорваться к вам в номер. Пришлось применять силу для его успокоения.
Нирьял при этом выглядел немного сконфуженным, видимо опасаясь нагоняя с моей стороны. Но я решительно одобрил его действия:
– Никаких посетителей без моего предварительного приказа! Гнать всех!
– Вы меня извините, но четыре года назад вы наоборот приказывали его всегда к вам пропускать….
– За четыре года многое изменилось. И теперь мне кажется весьма странной эта его навязчивость.
– Значит, не пропускать? – продолжал уточнять начальник охраны.
– Для его же безопасности! – хотя было понятно, так легко я от кузена не избавлюсь. Поэтому я добавил: – Но я встречусь с ним в фойе гостиницы. Если он меня дождётся….
– Обязательно дождётся! С его то настойчивостью….
– Какие ещё новости?
– Через полчаса начинается прямая трансляция из дворца. Сегодняшний приём будут передавать по всей империи. А из-за вчерашней аудиенции телевизионщики просто набросились на принцессу с обвинениями в наплевательском отношении ко всем гражданам. Так что на данную минуту вся империя только и занимается обсуждением покушения на Вашу Светлость и обустройством перед телеэкранами.
– Отлично! Пожалуй, и я понаблюдаю за вереницей аристократов сидя в своём номере. А для компании приглашу графа Шалонера. Он мне нравится гораздо больше, чем настырный кузен.
Похоже, моё решение весьма удовлетворило начальника охраны: чем меньше клиент мечется, тем легче его охранять. Я не собирался открывать ему глаза на противоположную и правильную истину. Пока. Посмотреть аудиенцию хотелось в действительно спокойной обстановке.
Что мы и сделали. Заказав шикарный ужин в мой номер. И не менее шикарную выпивку.
Претендентов собралось более одиннадцати сотен! Как Патрисия выдержала такое количество лиц и титулов, я не представляю. Под конец даже Цой Тан отвернулся от экранов и возмутился:
– Да они все на дно лицо: перекачанные культуристы с квадратными челюстями!
– Ты себе представь разнообразие при тотальном приглашении для всех аристократов! – засмеялся я. – Маленькие, огромные, толстые, худые, угловатые, покалеченные, прыщавые, глухонемые! И в возрасте от пелёнок, до гробовой доски.
– Да только за один такой просмотр состариться можно!
– Вот именно!
Я кидал на претендентов лишь короткие взгляды, а сам почти не отрываясь, смотрел на экран с постоянным изображением принцессы. Благо на огромной стене количество телевизоров позволяло наблюдать за всеми, самыми важными участками торжества. Никаких разговоров наследница престола сегодня не вела, а только отвечала лёгким поклоном головы и милой улыбкой. А вот маркиз Винселио Грок чуть не падал с кресла от усталости. Да и Хайнек предпочитал бы отжиматься, приседать или кидать штангу без перерыва! Лишь бы не стоять так долго в полном безделье для его мускулатуры.
