Николай Андреев - Любовь, несущая смерть
— Господин Холмос, вы меня расстроили. Я надеялся, что научная группа проявит настойчивость в достижении цели. У вас был прекрасный шанс войти в историю. К сожалению, он упущен. А ведь требовалось совсем немного — заставить рабов спуститься в воду. Элементарная задача. И вы с ней не справились. Это слабость и малодушие.
Полковник нарушал все общепринятые правила. Он переступил допустимую грань. В другой ситуации Ник не стерпел бы. Его оскорбили в присутствии посторонних, в присутствии невольников. Но сейчас Холмос не рискнул вступать в полемику. Торренс явно неадекватен.
— Отрядом командовала Корлейн, — пожал плечами ученый. — Она принимала окончательные решения.
— Удобная позиция, — презрительно заметил Линк. — Вы сваливаете вину на погибшего руководителя. Пытаетесь спрятаться за спину несчастной женщины. Где же ваше достоинство?
Язвительный тон полковник задел Грейзена. Все сказанное Холмосу лейтенант воспринимал и на свой счет. Офицер не собирался сносить подобное унижение. Да, есть субординация, строгая подчиненность во время боевых операций, но и законы чести никто не отменял.
— Какое право вы имеет обвинять нас в трусости и малодушии? — Грейзен шагнул вперед. — Это, наверное, вы совершали переход по топкому болоту, переправлялись через реки, кишащие ужасными тварями, отбивались от кровожадных летучих насекомых? Неужели, нет? Какая чудовищная несправедливость! Герой, способный на подвиг, прозябал на крейсере.
В первое мгновение Торренс лишился дара речи. Он занимал высокое положение и обладал огромными полномочиями. Подчиненные крайне редко ему возражали. Характер у Л инка отвратительный. Полковник чересчур самолюбив, мстителен и злопамятен. Нанесенные обиды Торренс никому и никогда не прощает. Видимо, техник этого не знал. За что и поплатится. Его наглая, вызывающая тирада не останется без внимания.
Лицо Торренса побагровело от гнева. Сделав шаг к офицеру, полковник медленно, с расстановками процедил:
— Лейтенант, мне что-то послышалось? Вы сошли сума или переутомились?
— Вам не послышалось, и я в здравом рассудке, — смело произнес Грейзен. — Нельзя относиться к людям, как к расходному материалу. Использовал и выбросил.
— Наемники для того и предназначены, — сказал Линк. — Они — рабы. За солдат заплачены хорошие деньги.
— Речь не о них, — проговорил техник. — Мне наплевать на невольников. Беда в том, что хищники убивали всех без разбора. Там, у реки, ужасные создания не просто кого-то сожрали. Они сожрали моих друзей. Я собственными глазами видел, как острые зубы тварей впивались в тела товарищей. Вода окрасилась в цвет их крови. Разве это можно забыть?
Торренс был неплохим психологом. У лейтенанта все признаки душевного расстройства. Пальцы дрожат, в глазах пылает странный огонь, речь резкая, отрывистая. Спорить с офицером сейчас абсолютно бесполезно. Полковник попытался смягчить тон.
— Мне искренне жаль, — понизив голос, вымолвил Линк.
Увы, Грейзена было уже не остановить. Стресс, пережитый молодым человеком на Тарнуме, повлиял на его поведение.
— Жаль? — иронично переспросил техник. — Не верю ни одному вашему слову. Даже под огнем противника раненых эвакуируют с поля боя. Но вы заставили нас нести Лесса через болото и, тем самым, обрекли беднягу на гибель. Причем, ситуация этого не требовала. Мы без особого труда увеличили бы размеры посадочной площадки. И мне не нужны лживые объяснения. Господин полковник, вы мерзавец. Тщеславный, надменный, подлый мерзавец.
А вот это было чересчур. В шлюзовом отсеке слишком много людей. Подобный выпад нельзя пропустить. Без сомнения, офицер болен, но не настолько, чтобы не контролировать себя. Всему есть предел. Торренс повернулся к командиру крейсера и приказал:
— Арестуйте лейтенанта. На Алане он предстанет перед судом военного трибунала. Обвинений достаточно: оскорбление старшего по званию, нарушение субординации, клевета.
Линк снова взглянул на техника. Что-то во внешнем облике Грейзена полковнику не понравилось. Уж очень офицер спокоен. А ведь ему по сути дела зачитали смертный приговор. У лейтенанта нет ни единого шанса на помилование. Судьи не встанут вступать в конфликт с могущественной службой безопасности.
Однако техник ничуть не напуган. Расслабленная поза, руки заложены за спину, на губах зловещая, презрительная усмешка. В огромном зале царила удивительная, необычная тишина. Приближалась развязка. Выдержав паузу, Грейзен произнес:
— Да, совесть вас не мучает. Факт прискорбный. Вы уверены в собственной безнаказанности. И не безосновательно. Все жертвы будут списаны на обстоятельства и непрофессионализм пилотов. Но мои друзья жажду справедливости. А их вердикт суров. Мне придется исполнить роль палача…
Офицер выхватил из кобуры бластер, направил на Торренса и несколько раз выстрелил. Лазерные лучи попали точно в грудь Линка. Полковник беззвучно упал на металлический пол.
Стоявший позади техника Паприл прекрасно видел, как Грейзен нащупывает рукоять бластера. Он сразу догадался, что задумал товарищ. Однако вмешиваться в события Чен не захотел. Пусть сами разбираются. Руководитель экспедиции редкая сволочь, и получил по заслугам. Стека, конечно, жаль, но парень окончательно спятил.
Лишь когда техник прекратил огонь, Паприл набросился на него и выбил оружие. Впрочем, Грейзен не сопротивлялся. Поставленная перед ним задача выполнена. Гроненбер мгновенно отреагировал на инцидент. Взмах руки и охранники вскинули лазерные карабины. Что если еще и наемники взбунтуются? Кровавое сражение на корабле майор не допустит.
— Господа, положите оружие и отойдите к стене, — громко, отчетливо сказал командир судна.
Парсон тотчас продублировал распоряжение майора. Внутренние проблемы сирианцев их не касаются. Солдаты неторопливо отошли на указанное место. Над телом полковника склонился один из офицеров. Гроненбер с нетерпением ждал результата осмотра. Тяжело вздохнув, подчиненный проговорил:
— Мертв. Лазерный луч задел сердце. Никаких шансов…
— Проклятье! — выругался Эрик. — На лейтенанта Грейзена наденьте наручники и проводите его в медицинский сектор. Труп в холодильник. Наемников в десантные блоки.
— Слушаюсь, — козырнул высокий русоволосый капитан.
Командир крейсера резко развернулся и двинулся к выходу. События развиваются по самому худшему сценарию. Раньше вся ответственность за допущенные ошибки ложилась на плечи Линка Торренса. Приказы, как известно, не обсуждаются. Но теперь следственная комиссия потребует подробный доклад от него.
Майор недовольно покачал головой. Девятая палуба «Виддока» разбита, в экипаже серьезные потери, научная группа сократилась больше чем наполовину и в завершение полоумный техник убивает руководителя экспедиции. Полный комплект неприятностей. При неудачном раскладе могут не только лишить должности, но и отправить в отставку. Тогда уже никакие покровители из Сената не спасут.
Вся надежда на документы из секретной лаборатории комонцев и артефакты чужаков. Если они представляют ценность, многочисленные жертвы будут оправданы. В любом случае надо заранее подготовиться к разговору с представителями службы безопасности. Коварных, двусмысленных вопросов не избежать.
Эрик поднялся в рубку управления. Корабль уже начал разгон.
Через три часа крейсер покинул негостеприимную систему Сарисы. Путешественники возьмут курс на Юстину. Нет, их цель вовсе не цивилизация сторрианцев. Просто, таким образом, Гроненбер огибал баронство Эльзанское. Судну нельзя встречаться ни с цекрианцами, ни с комонцами.
Примерно через месяц корабль совершит разворот на девяносто градусов и пойдет к родному графству по прямой. Маршрут идеальный. Майор надеялся добраться до Сириуса без приключений.
Постояв минут десять на мостике, Эрик оставил за себя помощника и отправился в свою каюту. Усталость давала о себе знать. Нужно принять душ, пообедать, хорошенько выспаться. Если что-нибудь случится, его сразу оповестят.
Сигнал зуммера прозвучал резко, отрывисто. Гроненбер допил сок и включил голограф. На экране светловолосая женщина лет тридцати пяти. Вина Зельвен, начальник медицинской службы «Виддока». Судя по выражению лица, она чем-то озабочена.
— Не помешала, господин майор? — вежливо поинтересовалась женщина.
— Нет, — произнес Эрик, вставая с кресла. — Вы уже побеседовали с лейтенантом Грейзеном?
— Потому и связалась с вами, — ответила Рина. — Я вколола Стеку снотворное, и он спит.
— Его изолировали? — уточнил Гроненбер.
— Разумеется, — вымолвила Зельвен. — Специальный сектор. Доступ есть только у меня. Но если честно, серьезной угрозы лейтенант не представляет. Это была короткая вспышка неконтролируемой ярости. При соответствующем лечении…
