Дмитрий Лазарев - Вирус Зоны. Кочевница
– Разумеется.
– Не будь ее, вы бы сейчас общались с дознавателями. Впрочем, следствие было бы коротким. Вы сами понимаете, в каком плачевном положении находитесь.
Конечно, я понимал. Равно как и то, что разговоры эти – не по доброте душевной и не просто в память о моих былых заслугах, и АПБР от меня что-то нужно. Очень нужно, раз пришел сам куратор Московского сектора. Кстати, пришел без всяких средств защиты, если не считать черной бусины пси-блокиратора за мочкой правого уха. Хороший знак!
Поймав мой взгляд, куратор улыбнулся:
– Верные выводы делаете: тесты показали, что биологической угрозы от вас не исходит. Но вот с вашим сознанием все не так просто. Не скрою, у меня есть к вам дело, которое, если вы согласитесь сотрудничать, поможет существенно смягчить вашу незавидную участь. Но говорить с вами о нем я смогу, только когда будет ясно, что пси-атаки созданий Зоны не изменили ваше сознание и оно не контролируется кем-то извне.
– А когда это будет ясно?
– Завтра. Мы проведем последнюю серию тестов, а потом вас навестит еще один специалист.
– Кто, если не секрет?
– Наш штатный экстрасенс. Класса «позитив».
– Ого!
– Его уровень таков, что проведенному им психотестированию мы сможем доверять практически безоговорочно. Скрыть от него вам ничего не удастся. Он выявит даже то, о чем вы сами можете не подозревать.
– Что же, я готов. Мне скрывать нечего – все самое плохое обо мне вы уже знаете.
Одинцов слегка усмехнулся:
– Ну-ну… Впрочем, ваша готовность сотрудничать внушает оптимизм.
– А можно вопрос?
– Все вопросы после вашей встречи с «позитивом»… если мы придем к соглашению.
– Хотя бы скажите, Григорий, мой напарник, жив?
Куратор слегка поколебался, потом нехотя ответил:
– Да, жив, но пока без сознания. Это все, что я могу вам сказать, – резко предупредил Одинцов мои дальнейшие расспросы. – Надеюсь, завтра ситуация изменится. До встречи, господин Катаев!
Он ушел, и впервые за все время пребывания в карантине я был рад остаться один – мне было о чем подумать.
Глава 3
Неведомо где
Серое и мрачное небо. Опять. Впрочем, в Зоне почти всегда плохая погода – солнце появляется только по большим праздникам. Но где я? Во Владимире? Наверное. Никогда не был в этом городе. Даже на фотографиях его не видел. Как все мрачно! Будто мы в Мордоре находимся. Впрочем, в какой-то степени так оно, наверное, и есть. В Зоне людям не место. Тут правят иные силы. Чужие, враждебные, смертоносные. Мы идем по улице, узковатой, если по московским меркам, но по местным, наверное, весьма приличной. Совершенно вымершей, хотя раньше, пока сюда не пришла Зона, она, похоже, была одной из центральных транспортных артерий города. Шумной, заполненной машинами и прохожими. Теперь прохожих, кроме нас, нет. Машины стоят кое-где, конечно. По одной, по две. Слой пыли, покрывающий их со всех сторон, включая лобовые стекла, однозначно свидетельствует о том, что они оставлены своими владельцами, и это произошло явно не вчера.
Справа возвышается старинная белокаменная крепостная стена. Монастырь или кремль – я слышал, в те далекие года они на Руси выглядели примерно одинаково. Тихо. Так и хочется сказать «слишком тихо», хотя для Зоны это обычное явление. Нарушает тишину лишь шорох наших шагов. У меня дурное предчувствие. И судя по всему, не у меня одного: некоторые из моих спутников нервно озираются и ежатся. Причиной этому что угодно, только не холод – на улице тепло, по ощущениям, больше плюс двадцати.
Я иду в арьергарде. Окидываю отряд взглядом, параллельно ищу Агнешку. С тревогой отмечаю, что численность нашей команды существенно сократилась, но с облегчением обнаруживаю свою зазнобу в головной группе. Жива! И судя по походке, даже не ранена. Тревога, однако, не уходит, а нарастает. Я чую опасность, но только сам факт, никакой конкретики: ни как, ни откуда, ни в какой момент…
– Здесь! – резко произносит кто-то из середины отряда, и все останавливаются.
– В монастыре? – подает голос седоватый крепкий мужчина лет пятидесяти с хвостиком, по виду явно научник, а не солдат.
Глава экспедиции? Возможно. Есть у меня одна смелая догадка по поводу того, почему здесь пасует моя память (опять-таки если это не обычные сны и не бред). По-видимому, я здесь – не совсем я. Когда сюда попадаю, очевидно, оказываюсь в чьем-то теле. Непонятно, в чьем. И, естественно, не знаю и не помню ничего, кроме тех кратких эпизодов, которые фигурируют в моих снах-видениях…
– Да, в монастыре. Где-то в глубине, у Рождественского собора.
– Но что именно? – Глава экспедиции явно напряжен. – Она?
– Она там точно была. Но осталась ли сейчас, или…
– Или оставила вместо себя Провал, – это уже Агнешка заканчивает фразу.
Седоватый дергает плечом.
– Отсюда нам это все равно не определить. Заходим.
– Она играет с нами, – вмешивается в разговор здоровенный темноволосый мужик из головной группы. Видимо, начальник охраны. Что-то в его облике и голосе есть смутно знакомое, но пока неясно, что и откуда. – Эта долбаная кочующая аномалия знает, что мы идем по ее следам, и «минирует» дорогу за собой Провалами. Мы ведь уже дважды нарывались и потеряли треть отряда. Вам мало? Потеряете половину – гарантирую, как Росгосстрах!
Точно! Вспомнил по этой присказке дурацкой! Павел Рогочий, оперативник АПБР. Именно он командовал той операцией в Миленках. Тогда и познакомились.
– И что же вы предлагаете? – раздраженно бросает седоватый. – Игнорировать показания ан-детектора и идти дальше? А может быть, вообще вернуться?!
– Вы – босс, – пожимает плечами Рогочий, – и отвечаете за результат. Ваша задача – найти эту дрянь. А моя – обеспечить, чтобы как можно больше участников экспедиции дожило до ее завершения. И завершения не в стиле «в общем, все умерли», а благополучного возвращения за Периметр. Конечно, я обязан подчиняться вашим приказам, но подумайте вот о чем. Не мне вам рассказывать, что такое Провалы ночью. А скоро уже стемнеет. Намек понятен? И еще одно: в этом монастыре только одни ворота. Если их перекроют, нам хана, понятно?
На лице седоватого фанатичное упрямство научного работника борется со здравым смыслом. Борьба трудная, но, кажется, ему удается найти компромисс.
– Разделим отряд. Пять человек останутся у входа и дадут сигнал, если возникнет опасность блокировки ворот. Остальные идут со мной к Рождественскому собору. Тут не так далеко – если что, можно добежать за минуту.
По лицу Рогочего видно, что план начальника экспедиции ему не нравится, но достаточно сильных аргументов для возражений он не находит. Начинаю двигаться вперед, чтобы оказаться в группе идущих к церкви. Там Агнешка, и мне надо к ней. Но Рогочий встает на моем пути.
– Далеко собрался, Витя? Ты возглавишь группу у ворот. С тобой останутся три оперативника и научник с детектором.
Понятно, значит, я – Витя. Очень приятно, будем знакомы! Очень хочется возразить Рогочему, да нельзя: споры со старшим в Зоне – начало конца группы. Впрочем, по Миленковской операции я успел узнать Павла как крутого и опытного оперативника, который с Зоной на «ты». Если он будет охранять Агнешку, можно быть более-менее спокойным, насколько это вообще возможно в такой ситуации. Поэтому я только киваю, коротко произношу: «Понял!» и возвращаюсь на свою позицию в арьергарде.
Мы с научником и одним из оперативников находимся у ворот монастыря с внутренней стороны. Еще двое бойцов АПБР дежурят снаружи. Опасность приближается. Я чувствую ее всем своим естеством. Для этого даже не нужны детекторы научника. Провал… он там, за монастырскими корпусами. Именно Провал, а не что-то другое. Я неведомо каким образом воспринимаю его холодное и смрадное дыхание. Дыхание смерти, пока еще дремлющей, но уже притягивающей всякую гадость вроде истребителей и черт знает кого еще. Но когда совсем стемнеет, она проснется. Странное дело – то, что скрывается в Провалах, не вылезает на поверхность даже в пасмурные дни. Видимо, ему вреден даже рассеянный облаками солнечный свет. Надеюсь, когда серые сумерки сменятся ночной тьмой, мы будем отсюда достаточно далеко… Пока у Провала могут быть лишь мутанты. Сейчас экспедиция наткнется на них, и начнется стрельба. Я мог бы сказать им, что не стоит туда ходить, но меня бы не послушали – я всего лишь оперативник, за которым экстрасенсорные способности не числятся… А ведь их и не было раньше. Откуда взялись? После того столкновения с…
Меня опять продирает озноб, и я начинаю озираться. Научник удивленно смотрит на меня.
– Какие-то проблемы?
– Проверьте пси-детектор.
– Что?.. Какого черта?!
В этот момент я вижу мелькнувшую у дальнего монастырского корпуса черную фигуру. А секунду спустя со стороны собора начинают трещать автоматные очереди.
– Если у вас есть с собой пси-блокиратор, советую включить, – произношу я, поворачиваясь к ученому… и замираю.
