Игорь Черный - Плясун. Книга первая. Сказка про белого бычка
Бред, конечно. Напоминает материалы местной прессы, выдержанные в духе печати советских времен. Одни достижения, и никаких тебе проблем или, упаси Аллах, конфликтов.
Или заблудившихся во времени динозавров. При воспоминании о давешнем монстре журналист поежился. И правда, как говорят на Украине: «Шо цэ було?». Парк Юрского периода какой-то. Роман специально посмотрел справочные материалы. Такие утконосые звероящеры и впрямь водились в Узбекистане в допотопные времена. Недавно один американский палеонтолог раскопал здесь костяк гигантской твари. Надо будет на досуге подумать и по возможности разобраться. А пока закончить эту статью.
Подобная писанина должна понравиться Улугбеку Каримовичу. Достопочтенный хоким, гостеприимно приютивший Градова в собственном доме, постоянно интересуется его успехами в работе над статьей. Даже слишком. Журналист отследил пару попыток постороннего проникновения в его «Эппл». Благо, что ничего важного он там не хранил. Все нужные файлы в заархивированном и запароленном виде хранятся в наладоннике.
Но вот этот материал непременно нужно будет выложить на самом видном месте. Чтоб удовлетворить любопытство главы семейства Рахимовых.
— Кхе-кхе!
Мент таки решил проявить бдительность.
— Зачем стоим, да? — вперил недреманное око в физиономию «праздношатающегося».
— А что, нельзя? — пожал плечами парень.
— Паспорт предъяви и стой, да.
Ругаться было неохота. Потому предъявил. Причем именно просимый документ. Журналистские корочки, как он уже успел заметить за эту неделю, вызывали у местных жителей, и прежде всего у правоохранителей, неоднозначную реакцию. Точно он шпион или агент ЦРУ какой.
— Из какой страны паспорт?
Будто бы двуглавого орла не видит.
— Российский.
— Сам вижу! — непонятно чего обиделся узбек. — А виза где?
— Мне не нужна виза.
— Сам знаю, да! — мотнул брыластой мордой гафир. — А как прибыл сюда?
— На самолете, потом машиной.
— Понятно, — попытался изобразить мыслительный процесс мент. — Как прилетел без визы?
Вот ведь сообразительный наш.
— Гражданам России, Украины, Белоруссии и еще семи стран СНГ виза в Узбекистан не нужна.
— Это как? — озадачился страж закона.
— Договор есть.
— И что, теперь можешь ездить к нам без визы?
Надо же, догадался.
— Могу. Верните паспорт.
— Слушай, да, — обрадовался городовой. — А я могу к вам в Москву без визы прилететь?
— А как же.
Паспорт по-прежнему оставался заложником в руках брата-мусульманина.
— И что делаем? — хитрющие глаза намертво прилипли к капекушнику.
— Работаем, — в тон ему ответил Градов. — Статью пишем о вашем распрекрасном городе.
— Да ну? Покажи!
Предъявил и экран наладонника. Сначала текст, а потом для форса включил медиа плеер, запустив веселенький клипчик с чернявой венгерской девчонкой по имени Ева Ангел. Девчонка была симпатичная, но больше походила на бесенка, чем на ангела. Выделывала со своим приятелем такие фортеля в бассейне, что ой-ой-ой…
Мент, наверное, впервые увидел этакое чудо враждебной техники. Заохал, зацокал языком, напомнив носатую птицу.
— Вах! — восхитился. — Ну и вещь, да! Дорогая, наверное?
— Пятьсот баксов.
— Полмиллиона сумов! — закатил глаза гафир, прикидывая, сколько ж это его месячных зарплат.
Судя по алчному блеску, появившемуся в ментовских зенках, и тому, что рука с Ромкиным паспортом потянулась к планшетке, узбек решил, что недурно будет поиметь с иностранца бакшиш. За что? А просто так. Надо делиться с ближними.
Может, дать ему на бедность пару тысяч сумов, и дело с концом?
Звук клаксона прервал человеколюбивые размышления журналиста.
У бордюра припарковалась «Toyota FJ Cruiser», из которой приветливо махал Роману Темир Рахимов.
Градов заметил, что в этом семействе внедорожники пользовались особой популярностью. У Улугбека Каримовича кроме служебного шестисотого «мерса» также был и «повседневный» «Hummer» (разумеется, классом повыше, чем у старшего сына хокима).
Странно, как это еще Матлюба Алиевна не обзавелась джипом. Да зачем ей машина? Разве что для поездок на базар. Жена хокима придерживалась строгих правил, регламентирующих поведение мусульманской женщины. В светской жизни почти не участвовала, за исключением того, что раз или два в месяц устраивала благотворительные приемы, сбор от которых шел на детские дома или больницы. Все остальное время посвящала семье, которая по узбекским меркам была небольшой — всего-то двое сыновей и пока неженатых.
Младший сейчас выступил в роли спасителя гостя из цепких объятий закона.
Бесцеремонно изъяв свой паспорт, Роман помахал им перед носом опешившего мента.
— Хайр,[18] почтенный!
— Хайр… — механически козырнул постовой непонятно кому-то ли отпускаемому им прохожему, то ли ожидающей последнего машине.
— Чего он от тебя хотел? — поинтересовался Рахимов-младший, когда журналист плюхнулся на сидение.
— Разве непонятно, чего они все хотят? Денег, конечно!
— Кутак! — ругнулся юноша. — Шел бы в нищие подаяния просить!
Градов покосился на парня.
Внешне Темир был полной противоположностью брата.
Мирза — невысокий, плотный и кряжистый, с бровями-кустиками, нависшими над маленькими глазами, вечно презрительно сжатым ртом. Одним словом, «Ворчун Гамми».
Этот же напоминал молодого леопарда. По-кошачьи грациозный, стройный и широкоплечий, с тонкими чертами по-девичьи смазливого лица. Под красиво изогнутыми бровями, обрамленные двумя рядами длинных пушистых ресниц, сияли глаза-колодцы весьма необычного для узбека небесно-голубого цвета. Вся осанка Темира выражала невиданную крепость духа, и в то же время женственность его лица придавала образу парня некую чувственность, сразу выдавая молодость. Казалось, будто Рахимов сошел с обложки глянцевого журнала, потому как в его внешнем виде практически не было изъянов. Вот только холодность и странное равнодушие васильковых глаз, да тонкие губы, искривленные в почти такой же, как у брата, ухмылке, как-то отталкивали от красавчика.
Темир достал из кармана золотой портсигар и вытащил оттуда тонкую дамскую сигариллу в пластмассовом мундштуке.
— Все никак бросить не могу, — улыбнулся он Роману, прикуривая. — Усто ракс ругается, но попробуй брось, когда рядом одни курящие. У нас ведь в модельном бизнесе практически не встретишь никого, как говорится, без вредных привычек.
— А ты что, моделью промышляешь? — удивился Градов.
Он что-то такое слышал во время семейных застолий в доме хокима, но особенно не заморачивался по поводу места работы младшего отпрыска Улугбека Каримовича, поскольку тот его не особенно интересовал.
— Нет, — скривился парень, — я что-то вроде менеджера. Отец устроил, рахмат ему за это. Веришь, не жизнь, а сказка. Круглосуточные тусовки, показы, клубы, выпивка рекой, девушки красивые… сам понимаешь.
Молодой человек многозначительно ухмыльнулся.
«Вот уж типичный представитель „золотой молодежи“», — отметил про себя Роман, наблюдая за тем, как Темир, закатив глаза, томно затягивался и, запрокинув голову, выпускал кольца сладко пахнущего дыма. Все его повадки и манеры выдавали желание Рахимова произвести впечатление на собеседника и выглядели какими-то наигранными и искусственными.
— Мы, собственно, куда? — таки решил поинтересоваться журналист, видя, что они выезжают за пределы города.
— К Усто раксу в гости.
Ну, наконец-то.
Роман уже начал думать, что никогда не доберется до учителя. По крайней мере в этот свой приезд.
Два года назад Спитамен-ака по приглашению Улугбека Рахимова переехал в Элликкалу, где для его школы было построено новое здание. Причем, по просьбе Усто ракса воздвигли его не где-нибудь, а рядом с Топрак-калой. Таково было условие, выдвинутое мастером танца. Дескать, в этом месте наиболее благоприятная для занятий аура. И именно здесь в давние времена находилось учебное заведение, заложившее традиции шиваната. Хоким не стал возражать. Раз надо, так надо.
За минувшую неделю Градову так пока и не позволили наведаться в то место, ради которого он по официальной версии и прибыл в Каракалпакию. Мотив отказа был один: запрет районной санэпидемстанции. Топрак-кала и ее окрестности до поры до времени объявлены закрытой зоной. Эпидемия пошла на спад, но угроза новой вспышки болезни еще остается. О непонятных миражах речь, само собой, не шла.
В принципе, Роман пока не шибко-то и рвался на древние развалины. Повидаться с наставником — дело иное. А в остальном… Чем дольше он туда не доберется, тем больше у него будет времени для сбора материала по основному заданию. Кое-что уже наклевывалось. И это что-то хорошего настроения журналисту не прибавляло.
