Василий Сахаров - Приватир

— Лида, как у нас с наемниками?

— Восемьдесят человек, — отвечает она и, предваряя мой вопрос о том, сможет ли она набрать дополнительных бойцов, добавляет: — Если в отряд нужны отличные наемники, то за три-четыре месяца смогу набрать еще около сотни, а насчет середняков, сам знаешь, хоть тысячу стволов.

— Набирай только профессионалов и только тех, кому можешь довериться.

— Сделаю.

При ответе девушка красиво встряхивает своими роскошными локонами и, невольно, все присутствующие, как по команде, поворачиваются к ней и улыбаются. Да, хороша чертовка, ничего не скажешь, однако надо заканчивать этот совет, и поторапливаться в столицу, где меня должен ждать Еременко. Поэтому, не отвлекаюсь и мой следующий вопрос адресован нашему начальнику базы и главе тренировочного центра:

— Исмаил-ага, как у нас в Гвардейском?

— Все нормально. Оружейные комнаты забиты под завязку. На складах есть амуниция, обмундирование, оружие и боеприпасы. Если будет команда, то база может вооружить и снарядить в поход не меньше шестисот бойцов. Насчет конторы, сам видишь, — адыгеец махнул рукой по воздуху, мол, любуйтесь трудами, — само здание готово, а большая часть помещений пригодна для работы и жилья.

Открытая часть совещания окончена и без доклада остается только Калуга. Каждый из присутствующих знает, что с финансистом я общаюсь отдельно и один на один, так с самого создания компании повелось, и так продолжается, по сей день. Можно отпускать руководителей, но в их глазах по-прежнему вопрос, и я говорю:

— Вижу, что вас интересует, камрады. Почему мы увеличиваем численность своих боевых подразделений? Так?

В ответ слова, что, да, так и есть, народ желает знать, что их ожидает в будущем. Рад бы ответить своим боевым товарищам в развернутом виде и с подробностями, но я их и сам не знаю.

— Все, что я могу вам сказать, это то, что полковник хочет поручить нам некое дело, а какое, я пока и сам не в курсе. Получен приказ, до начала весны увеличить количество воинов как минимум вдвое, и на этом все. Сегодня я с ним встречаюсь, и может быть, будет более конкретная информация по предстоящим планам.

— Понятно, — откликается командир гвардейцев Кум.

— Ясно, — поддерживает его Игнач.

Остальные молчат, и только понимающе кивают головами. Раз так, и все меня понимают, пора прощаться:

— Тогда, совещание окончено и все свободны.

Гремят стулья, люди покидают кабинет, и в нем остаются только двое, Калуга и я. Финансист подвигается ближе и протягивает мне серую кожаную папку с затейливым шитым узором на поверхности. В папке отчеты и бумаги, которые я должен просмотреть и подписать, но это потом, а пока я интересуюсь нашим финансовым положением:

— Что скажешь, казначей, как у нас с денежным запасом?

— С золотой казной все нормально — ее практически нет. Все деньги вложены в проекты, строительство базы и растрачены на жалованье бойцам, рабочим и служащим. У меня осталось только семьсот монет наличкой, и если не будет новых поступлений, то придется продавать акции. Полный отчет в бумагах, — Калуга кивает на папку, — но если коротко, то очень много «конфов» съел твой поход за море и новый проект.

Про неудачный поход в Румынию понятно, а насчет проекта уточняю:

— Это автомастерская Ивана Штеменки?

— Да, она самая. Во-первых, пришлось в столице здание откупить и для мастеровых людей с их семьями общежитие построить. Затем закупили станки и оборудование, а это все обошлось в очень приличную сумму.

— И как перспективы этого дела?

— В будущем, ремонт частных автомобилей, которые со всей Конфедерации к нам потянут, доход принесет и он будет очень хорошим, но пока это чистый убыток, и отдача начнется только в следующем году.

— Ну, это понятно. Как вообще, рабочие довольны житьем-бытьем?

— Да, конечно довольны. Сектантов под боком нет, зарплату платят исправно, жилье получше, чем в Дебальцево, так что не горюют, и работать, готовы с полной отдачей. Как пример, наш автопарк так отреставрировали, что, на мой взгляд, лучше наших автомобилей в столице и нет.

— Вот в это я не поверю. По любому, в ГБ, у диктатора и на заводах, мастера более профессиональны.

— Так не равняй их и нас, я говорил только о частных кампаниях.

— Тогда ясно. По остальным направлениям что?

— Все замерло, и причина та же, отсутствие свободных средств. Планировалось откупить мастеровых людей на рынках Трабзона, но пока стоп. Хотели вложиться в несколько мелких частных предприятий, а вклад внести нечем, и так по всем нашим планам. Я людям слово давал, что до Нового Года внесу тысячу «конфов», а теперь получается что я своему слову не хозяин, и на честное имя компании «Мечников и сын» ляжет первое маленькое пятнышко недоверия.

— Ладно, насчет денег не переживай. Завтра Еременко десять тысяч золотом выделит.

— С чего бы это? — удивился Калуга.

— Ну, мы ведь все же не зря в походы ходили? Каждое доброе дело на благо государства должно хорошо оплачиваться и оно будет оплачено. Сам считай. За этот год на Дебальцево ходили, на Калмыкию двумя группами, да на Румынию осенью, так что затраты все возмещены. Да еще в общий котел нам две премии причитается, одна за все наши боевые подвиги и за собак разумных, а другая за уничтоженных в столице сектантов. В общей сумме десять тысяч, так что проекты не замораживай, и продолжай работать в прежнем режиме.

Калуга сразу заулыбался и радостно потер руки:

— Вот это дело, теперь следующий год вытянем в любом случае, и акции продавать не потребуется.

— Да, не потребуется, — я встал и протянул ему руку. — Ладно, финансист, ты на хозяйстве, а я в столицу, надо узнать, что там нам начальство хочет предложить.

Ладони сомкнулись, мы кивнули один другому, и расстались.

Спустя пять минут я находился в теплом салоне приведенного в порядок корейского внедорожника, который получил от дебальцевских поисковиков и направлялся в Краснодар. За окном мелькали серые придорожные деревья, в радиоприемнике играла какая-то старая музыка, а мысли мои текли плавно и без всяких рывков. Думок было много, но в первую очередь меня занимали те же самые вопросы, что и моих командиров. Куда нам по весне дорога ляжет, и для чего Еременко приказал увеличить численность отряда. Пока ответа нет, а ломать голову, в общем-то, бесполезно, поскольку дорог из Конфедерации много, и что начальство решило, я знать не могу. Сплошь предположения и никакой серьезной зацепки.

Трабзон? Вряд ли, хотя от него можно попробовать провести караван на Ближний Восток. Диверсия против сектантов? Нет, этим занимается гвардия и наемники Остапа-одессита. Крым? Точно мимо, поскольку, что там творится наше ГБ и так знает. Снова Калмыкия или Ставрополье? Сомневаюсь. Воронеж? Нет, путь перекрыт Внуками Зари. Волгоград? Вполне возможно. Поиск на Сальск? Тоже вариант, «беспределы» отошли за Волгу и посмотреть на то, что после них осталось, рано или поздно, а надо. Может быть, это новый поход вдоль берегов Черного моря? Опять нет, не наше это дело и разовый рейд на судах Керимова, только единичный случай. В общем, ответа на свой вопрос я не нашел, хотя вариантов перебрал не менее двух десятков.