Сергей Лукьяненко - Линия Грез

– Возможно. Арти, мы с Томми, в роли твоего заместителя, возобновили аТан.

Мальчик обдумывал его слова несколько секунд, потом кивнул.

– Понимаешь, что я хочу сделать?

– Да. А Томми?

– А ему останется катер, космос и долгая жизнь.

– Может, ты и меня спросишь? – произнес Томми.

Они с Кеем секунду разглядывали друг друга – словно увидели в первый раз. Потом Дач покачал головой:

– Я думал. Но тут даже Кертис Ван Кертис не предугадает итога. Не веришь мне, так спроси Артура.

Тряска прекратилась и серая мгла в экранах сменилась бездонной чернотой. В то же мгновение голос корабля – сухой и официальный, положил конец спору:

– Мне кажется, Кей, что нас встречают.

Эсминец плыл над планетой – стометровая металлическая туша, ощетиненная турелями излучателей. Он был предназначен для перехвата вражеских истребителей вблизи малозащищенных планет – идеальный корабль для поимки крошечного катера, только что вышедшего в обычное пространство.

– У него нет шансов, – сказал Лемак. – В такой близости от планеты ему не хватит мощности, чтобы уйти в гипер.

– А просто садиться, наплевав на все твои пушки? Мы не можем его уничтожить, и Кей это знает.

– Абордажные группы готовы. Хочешь их усилить?

Каль посмотрела на своих людей. Номачи был слегка пьян, и от предложения Лемака дернулся, как от удара. Маржан кивнула – она-то рвалась пообщаться с Кеем Альтосом. Механистка снова был в форме – лишь оторванная мочка уха почему-то оставалась невосстановленной.

– Пусть работают твои спецы, – решила Каль. – Можно связаться с катером?

– Если они захотят отвечать.

Изабелла кивнула:

– Захотят… доверь этот разговор мне.

Кей ожидал неприятностей другого сорта. Чего-то выходящего за рамки реальности – не подпускающего Артура к планете столь же успешно, как и боевые корабли Основы Силикоидов.

Но эсминец в нескольких тысячах километров от них не походил на порождение неведомой сверхсилы. Обычный имперский корабль, способный жечь истребители пачками, а при желании – потрошить их в поисках экипажа.

– Мы уйти не сможем, – сообщил катер.

Кей даже не стал отвечать. Выбрался из глубины пилотского кресла и посмотрел на мальчишек. Артур не казался удивленным… а Томми даже выглядел обрадованным.

– Катер, космос и жизнь? Ха! – с удовольствием сказал он. – Ты меня оставишь им? Я сам себя убью.

Кей вынул из кобуры «Шмель». Вопросительно посмотрел на Артура.

– Не знаю, – ответил мальчик. – Правда не знаю. Пусть все будет… как будет.

Взять его на прицел почему-то оказалось очень сложно. А надавить на курок – совсем немыслимо. Кей перевел пистолет на Томми – тот зажмурился и вцепился в подлокотники кресла, не проронив, однако, ни звука.

– Я взял на себя смелость изменить курс и увеличить скорость, – произнес катер, и Кей опустил пистолет. – Мне кажется, что это будет наилучшим вариантом.

Артур тихонько засмеялся.

– Ты, кажется, решил, что и у тебя аТан? Ложись в дрейф. Мне еще нужен катер, – Кей непроизвольно посмотрел на пульт.

– Искусственный интеллект запрещен Империей, Дач. У меня тоже нет выбора.

– Ты просто имитация, – почувствовав, как что-то сжало горло сказал Кей. – Собеседник для одиночки. Прекрати паясничать.

– Дурачок, – сказал катер и замолчал. Но курс не изменился.

Кей Дач положил пистолет на кресло. На пульте трепетал огонек вызова – о котором катер, вопреки всем правилам, даже не потрудился сообщить. Кей вдавил клавишу и улыбнулся Изабелле.

– У нас намечается горячая встреча, – сообщил он ей, и отключился, прежде чем женщина успела произнести хоть слово.

Мальчишки смотрели на него. Кей подошел к Артуру, встал у него за спиной, положил руку на плечо. На экране вырастал эсминец – окутанный дымкой защитного поля, серовато-сизый, крохотный на фоне планеты.

– Грааль красивый, – сказал Кей. – Люблю планеты, где еще нет городов.

– Возьми Томми за руку. Ему страшно.

Кей успел взять мальчика за ладошку – мокрую от пота, но холодную как лед. И даже спросил Артура:

– А тебе?

Но на ответ им времени не осталось.

9

Когда катер ударил в защитное поле, Каль закричала. На экранах полыхнуло белое пламя – в котором сгорели все ее надежды.

– Нет! Нет! – повторила Каль.

Лемак словно вновь постарел: сгорбившись застыл над пультом, не реагируя ни на доклады экипажа, ни на бегущие по дисплеям сообщения центрального компьютера.

– Вышли людей! – тряся Лемака за плечи, кричала Каль. – Что ты медлишь!

– Куда выслать? Ловить фотоны? – адмирал тяжело повернулся к ней. – Они превратились в энергию… и ушли в аТан. Через час Кертис Ван Кертис узнает о нашей маленькой охоте за его сыном, через два будет говорить с Императором. Они уже на Терре, дура!

Каль обвела рубку безумными глазами. Потом уставилась на планету, плывущую под кораблем.

– В аТан… здесь ведь тоже есть «аТан»… Лемак! Они могут быть на Граале! Им было важно лишь подобраться к планете… оживление происходит в ближайшем отделении компании… Лемак, сажай корабль!

– Это не катер, Каль. Он не может сесть на планету, – в голосе Лемака появились живые нотки. – Можно использовать десантные боты, но они в консервации.

Изабелла дернулась, словно представив себе часы, затраченные на эту процедуру… в то время, как Артур Кертис будет на планете, куда так стремился.

– Идем за ними, Лемак…

Адмирал вскинул голову:

– Каль, ты сходишь с ума.

Изабелла повернулась, окинула взглядом Маржан… как жаль, что механисты отвергают аТан. Перевела взгляд на Луиса, и расстегнула кобуру. Ее голос был мягок как бархат.

– Номачи, нам придется догонять их. Через аТан.

Луис отступил на шаг, вскидывая руку, словно собирался защититься от луча. Забормотал, медленно, словно во сне:

– Каль, у меня мало денег, на Догаре были такие цены…

– Я оплачу тебе этот аТан, – сказала Каль, нажимая на спуск. Номачи повалился на пол, в следующий миг упала Изабелла от удара Лемака.

– Ты рехнулась, дура! Стрелять в рубке!

– Твои железяки надежны… покрепче людей… – Каль захихикала, переводя взгляд с Лемака на двух офицеров, уже державших ее на прицеле. – Помоги мне, адмирал.

В Лемаке боролись ярость и рассудок. Он посмотрел на сержанта-десантника, подбежавшего к ним с поста, и приказал:

– Застрелите ее. За попытку мятежа на корабле, находящемся в боевой операции.

– С удовольствием, – сказал Ральф Гордон. Его первый выстрел сжег Каль ноги, второй – разворотил грудь, и лишь третий попал в голову.

– Что-то я плохо стал стрелять, – пряча пистолет, заметил Ральф. – Простите, адмирал.