Вячеслав Шалыгин - Лучшая защита
Изображение в компе на мгновение исчезло, затем вновь появилось, но уже без графического «подвала» и пометки «прямой эфир» в верхнем углу. Теперь передачу транслировал служебный канал, причем исключительно на компы министра и Картера.
Пока группа захвата занималась «укладкой» задержанных, а техники выуживали из компов полезную информацию, директор ЦРС лично попытался отследить уходящие в гиперсеть сообщения, в его машинке имелась соответствующая программа. Пока ничего подозрительного он не обнаружил, сигнала «СОС» никто не подал, и это означало, что захват стал полной неожиданностью и предупредить пресловутого Малинина или его сообщников репортеры не успели. Начало операции обнадеживало.
И все-таки это не гарантировало успеха, поскольку враги могли держать руку на пульсе и без обратной связи. В этом случае отслеживать надо было подозрительные входящие сообщения, но что толку? Сигналом к самоликвидации программы психовоздействия мог оказаться любой из гигабайтов циркулирующей в гиперсети информации.
Над компом Картера появилось полупрозрачное изображение одного из агентов:
— Одна гипнозаставка в наличии, господин директор…
— Чтоб они провалились! — с досадой сказал Картер. — Но улика имеется? Уже дело. Крутите всех по полной программе. Вдруг что-то расскажут.
— Они тут все невменяемые, — засомневался агент.
— Как и везде. — Картер вздохнул. — Ну, хоть не взорвали ничего.
— Господин директор, тут что-то непонятное… — вдруг оживился агент. — Послание на ваше имя. Но без картинки. И вообще не голосовое, а письменное. Странное…
— Сбрасывай!
Послание было кратким. Картер вывел его проекцию и взглянул на Чена. Тот прочел текст и приложил указательный палец к плечу. Директор понял его прекрасно: «надо доложить майору». То есть советнику Фирсову.
Связаться с Владом по экстренной линии было проще простого. Единственное, что мешало, — разница во времени. В Стокгольме была глубокая ночь. Но Фирсов не спал. Он взглянул на абонентов и приветственно кивнул:
— Как дела?
— На пять, — Картер улыбнулся. — С минусом.
— Деа отстояли?
— Это да. А еще получили вот это…
Он сбросил текст послания Фирсову. Тот чуть прищурился и прочел вслух:
— «Имею честь уведомить вас, что намерен поставить в охватившем Нации кризисе точку. В ближайшее время будет обнародован список вашей секретной Группы. Напротив фамилий большинства фигурантов будут проставлены воинские звания и годы службы каждого фигуранта в спецподразделении военной разведки времен Айринской войны — в так называемой зет-группе под командованием майора Фирсова. Не думаю, что вам удастся мне помешать, а потому не тратьте силы понапрасну. Они вам еще пригодятся. Ведь это по-прежнему только начало…»
— Подписи не хватает, — заметил Картер.
— В свое время о том, что Айринский кризис лишь начало тайной войны, мне заявлял небезызвестный вражеский резидент Лемье, — задумчиво сказал Фирсов. — Помните, как быстро и бесследно он исчез сразу после того, как его оправдал международный трибунал? Не удивлюсь, если это снова он. Но на этот раз мы прихлопнем его окончательно.
— Как? — удивился Чен. — Где мы его найдем?
— Есть способ, — сказал Фирсов.
— А если мы не успеем его найти? — Министр разволновался. — Если он действительно опубликует список в гиперсети?! В Галактике точно начнется смута, и никто не помешает этому Лемье повернуть дело, как выгодно его хозяевам!
— Ты предлагаешь лично сесть за компы и погнать по гиперсети, обшаривая все закоулки? — Картер похлопал товарища по плечу. — Расслабься, Ваня, все учтено.
Чен недоверчиво взглянул на товарища, а затем на Фирсова:
— Что вы задумали?
— Прости, что не сказали раньше. — Влад вздохнул. — Это мы с Картером и с Крематорием придумали. Сепаратно. А потом молчали, чтоб не сглазить.
— Так я вам и поверил, — обиженно сказал министр. — Ну да неважно, я прощу, а остальные? Группа всегда была единым организмом, что же случилось сейчас? Почему такое недоверие?
— Ван, успокойся! — строго сказал Фирсов. — Никакого недоверия нет и в помине! Просто люди, настолько легко манипулирующие гиперсетью и взламывающие секретные базы, наверняка способны подслушать и наши внутренние переговоры. С Праховым и Джонни мы беседовали лично, а с остальными ребятами только по служебному каналу гиперсети. Поэтому мы и не могли раскрыть вам всем свою задумку. Чтобы не сорвать операцию. Но мы же еще в армии договорились, что никто не может поступить вопреки интересам Группы, а потому решение даже одного из нас — это решение всех. Так что обиды тут неуместны.
— Ладно, верю, — сдался Чен. — Только Картер уже три часа у меня сидит, весь чай выхлебал, а до сих пор о секретной операции ни словом не обмолвился.
— Джонни, расскажи этому гундосу все как на духу. — Влад шутливо поморщился. — Только сделай это по пути на базу Группы. Объявляю общий сбор.
— Неужели план сработал? — обрадовался Картер.
— Конечно. И теперь нам следует обсудить результаты. При личной встрече.
— Будем через два часа!
— А дождь над Люйшунем лил слезы по вкусному обеду… — Чен вздохнул. — Нет, на голодный желудок даже стихи не получаются… Джонни, у тебя на корабле все тот же бездарный киберкок?
— Нет, живого буду с собой возить! Я же не китайский премьер-министр! Ничего, не похудеем…
Он рассмеялся и подтолкнул товарища к выходу…
* * *Группа не собиралась в полном составе больше года. Влад обвел взглядом боевых товарищей и почувствовал, как внутри поднимается теплая волна. Наконец-то снова вместе!
С этими людьми он прошел не одно тяжелое испытание и давно уже полагался на них, как на себя. В те времена, когда Группа обозначалась как спецподразделение «Z» Управления военной разведки, они сражались плечом к плечу на фронте реальном, теперь они сражались на других фронтах, невидимых, но всегда за один и тот же принцип — безопасность Земли важнее всего. Пусть это идеализм — посвящать жизнь настолько неопределенным целям, но лучшие солдаты Галактики просто не могли жить иначе.
И, как ни странно, поэтому они преуспели в реализации своего главного плана — в подготовке Наций к встрече с реальным внешним врагом. И укрепление дисциплины в Галактике вовсе не означало, что в ее жизни наступает «коричневая полоса». Как бы ни стенали инфоканалы и демократические партии, враг приближался не виртуально, а на самом деле, и подготовка к генеральному сражению требовала некоторых жертв.
Нынешний кризис лишь укрепил Фирсова и его товарищей в уверенности — враг уже близко, он постоянно ищет слабые места в обороне землян, испытывает их защиту на прочность.
«Ну да ничего, десять лет назад справились с Золотым кризисом на Айрин, не уступим и сейчас».
Влад улыбнулся вошедшей в стратегический зал секретной базы Наташе Томилиной. После войны к Группе присоединилось еще много надежных людей, например Наташа, журналистка «Мировых новостей», и отставной майор Баум, бывший глава пресс-центра на оккупированной Айрин. Из той истории они вы-шли с незапятнанной репутацией, как и Фирсов, и почти вся его команда, а потому стали одними из первых, кого в соответствии с тайным Планом Защиты Влад начал продвигать «наверх». Уже в те времена авторитет молодого советника был чрезвычайно высок, и протекция Фирсова фактически считалась приказом. Если бы Влад захотел баллотироваться на пост Президента Объединенных Наций, скорее всего, ему бы это удалось, но… За четыре года правления государство было не перестроить, даже за восемь не управиться, и потому Фирсов выбрал для себя роль советника, «серого кардинала».
Выбор оказался правильным. Прошло уже десятилетие, и все три сменившихся за это время президента слушались Фирсова во всем, даже не пытаясь оспорить его авторитет. Объяснялось это просто. Первым был Хейли — человек, слишком многим обязанный Владу, второй — вообще его бывший соратник Густав Сведеборг, а к моменту, когда Нации избрали третьего, Фирсов уже расставил своих бывших подчиненных (а в рамках секретной Группы так ими и оставшихся) на самые важные посты в государственных и экономических структурах.
Сколько пришлось для этого сделать — страшно вспоминать. Чего стоило одно продвижение Володи Жданова на пост главы крупнейшей в Галактике корпорации «Райх»! Но все сложилось удачно, и третий президент волей-неволей был вынужден признать, что советник Фирсов — его правая рука во всех делах. Да и не очень-то он, этот новый президент, сопротивлялся. Влад усмехнулся. Ведь новым хозяином Стокгольмского Дворца стал не кто иной, как Бен Лазарев, бывший военный репортер и супруг нынешнего директора «Мировых новостей» Наташи Томилиной. И основная заслуга в том, что президент Наций настолько доверяет бессменному советнику, принадлежала именно его «половине», это точно…
