Око Бури - Самат Айдосович Сейтимбетов
Но никогда уже не будет такого друга, как Дж’Онни.
— Берегись! — взвизгнула Будина.
Камень разлетелся, внутрь сунулся какой-то противный русал, оскаленная пасть, хвост и плавники. Минт взвизгнул, направляя туда силу магии, как учил Дж’Онни, русала отбросило. Появились каменные руки, сгребли его, Минт проплыл чуть выше, выглянул в какой-то очередной туннель. Кровь и кишки, дохлые глубинники, живые глубинники, големы и какие-то фигуры в воде, словно водяные!
— Быстрей! — Будина дернула его за шею, едва не сломала.
Потащила прочь, вверх по туннелю, не дав рассмотреть, что же это были за водяные духи. Каменных в горах тоже не дали толком посмотреть, в общем все вокруг командовали и решали за него, что ему делать. Только Дж’Онни не командовал и вез на себе!
— Вот, — указала она рукой.
Будина и Минт выплыли почти на самую верхушку скалы, прямо над дворцом, и видно было, что вокруг идет битва. Кто за кого Минт так и не понял, две толпы глубинников с морским зверьем и молитвами на губах резали друг друга.
Очень, очень много глубинников, словно они собрались сюда со всего океана!
— Звук! — скомандовал он, извлекая лютню.
Будина обернулась, приоткрыла прелестные пухлые губки, словно не понимала, как здесь оказалась. Такое часто случалось с живыми вокруг Минта, от восхищения несравненным бардом они смотрели только на него и зачастую потом терялись, не понимая, как где-то оказались.
— Быстрее! — скомандовал Минт, пытаясь подражать деду. — Или здесь нельзя усилить звук?
— Отсюда оглашают послания королев на всю столицу, — слабым голосом, едва слышным за шумом творящейся вокруг битвы, отозвалась Будина. — Только они могут дать разрешение.
Казалось, она вся поблекла и побледнела, не привыкла к вниманию публики, понял Минт. Вот он сам сразу привлек внимание, со всех сторон помчались глубинники, размахивая ножами и трезубцами. Минт ударил по струнам лютни, активируя магию звука, как учил Дж’Онни.
— Я даю разрешение! — прогремел голос.
Королева Маэлла появилась рядом, в сопровождении отряда глубинников, вооруженных до зубов.
Приободрившийся Минт выпятил грудь и разом активировал полдюжины умений Барда, ощущая, как мана начала стремительно покидать его. Рука еще раз ударила по струнам, и песня вырвалась из груди Минта.
Трезубца нет и нож не дали
Но вот враги на нас напали!
Пусть каждый схватит то, что сможет
Пусть другу своему поможет!
Пусть каждый на защиту встанет,
Разит врага всем, чем достанет!
Есть у барда слова и их он поёт
Эта песня звучит — вот оружье моё!
Минт мысленно поморщился, срифмовал не совсем аккуратно.
Эта песня оружье, защиты призыв
На защиту вставайте, кто еще жив!
За семью и за друга, за столицу и дом
За живых, тех кто рядом, врагов мы убьем!
Несмотря на провалы размера и рифмы, песня сработала. Могучая толпа вокруг, в которой все резались со всеми, вдруг замерла. Глубинники сверху, снизу, сбоку, все смотрели восхищенно на Минта и даже королева смотрела восхищенно на него. Рот королевы, испорченный толстыми губами, вдруг приоткрылся некрасиво, обнажая ряды острых зубов и оттуда вырвался немузыкальный рёв.
— Вы слышали приказ! Защищайте столицу!!!
Толпа вокруг, только что резавшаяся друг с другом, слитно, воедино устремилась на защиту, и улыбка озарила лицо Минта. Воистину он был бард-миротворец! Помирил Степь, теперь принес мир и под воду!
На него вдруг накатило приступом счастья, оргазмом света, ударившим в небеса.
Поздравляем! Вы получили 300-й уровень!
Харизма +10. Умение «Пение» — получен 267-й уровень!
Поздравляем! Вы достигли 300-го уровня профессии Бард!
Выносливость +1. Все умения, связанные с профессией Бард, +10%. Умение складывать слова и воздействие их на публику +10%.
Поздравляем! Вы получаете Особенность профессии Барда «Песня Защитника»!
Одновременно два 300 уровня, общий и профессии, и у Минта перехватило дыхание. Мир вокруг скрылся в сиянии, его словно подрубили под колени и песня, конечно же, прервалась. Совершенно непрофессионально, он еще попытался встать, продолжить песню, ведь вся столица смотрела на него! Но горло перехватывало, глаза слезились, внутри что-то булькало, словно вода вокруг наконец-то сделала свое соленое дело.
Затем сияние спало и Минт попытался прочесть описание Особенности «Песня Защитника», но так и не смог. Буквы расплывались, в голове шумело и поэтому он просто активировал ее, ведь плохих Особенностей не бывает, о том все знали, вскинул лютню и снова запел. О защите дома, о поддержке друга, о том, что надо брать оружие и вставать, не жалея жизни, чтобы жизнь продолжалась.
А затем вдруг у него закончились силы и Минт снова упал на колени.
— Мы победили, — прошептала Будина.
— Мы победили!
— Слава барду!
— Слава тому, кто пел!
— Слава истребителю Зова Морей!
— Слава певцу!
— Меня зовут Минт Вольдорс, — прошептал Минт.
Он пел и через него словно говорили боги, сбылось прежнее хвастовство именно тогда, когда он отвернулся от богов. Но они не отвернулись от него, поддержали… и Минт вспомнил друга Дж’Онни. Он всегда вспоминал его в такие минуты, злость поддерживала, давала сил жить дальше. Жить и петь, чтобы Матершинник не оказался забыт, не остался неотмщенным.
Иначе никто не отомстит за него, даже дед, особенно дед!
— Минт, — произнес нежный голос в ухо.
Он повернул голову и обнаружил, что смотрит почти в упор на королеву Миноллу. Прямо в ее выпученные рыбьи глаза, почти касается ее толстых губ своими. Мелькнуло воспоминание об острых зубках, скрылось льдинкой страха.
— Одной песней ты снял Зов Моря с половины столицы, — прошептала королева. — Ты не просто бард, нет, ты величайший герой суши.
— Именно так! — ожил Минт.
Мана возвращалась и к нему словно текло восхищение жителей столицы. Наполняло энергией, возвышало и возносило. Наполняло энергией жизни и любви.
— Я — величайший, несравненный бард, а дед только смеется!
— Именно тебя я ждала всю свою жизнь, — произнесла королева, придвигаясь ближе.
Подобное Минт видел часто, в своих поклонницах, поэтому отстранил ее и твердо сказал.
— Вы что-то путаете.
— Нет, — королева не сдвинулась с места. — Ты тот, кто предсказан, тот, кто станет нашим мужем, и чьи дети объединят оба мира, подводный и суши!
— О, — восхитился Минт, — вот это судьба
