Становление пути - Александр (Амадеус) Щепилов
— Ты сам знаешь, для чего это! — грозно посмотрел по очереди на мужчин Фёдор.
— Да, да, мы знаем, не заводись, — закатил глаза Григорий. И я понял, что с субординацией здесь всё плохо.
— Значит так, повторяю наш план, — начал ещё раз Зверь, и грозно посмотрел на подчинённых. — Сейчас мы направляемся к особняку, там проходим по картам охранников, которые я вам раздам, на КПП будет наш человек, поэтому без труда сможем пройти.
— А он нас точно не кинет? — всё же подал голос один из подчинённых, на этот раз Илья. — Что-то я ему не доверяю.
— Если ты не хочешь участвовать, можешь катиться отсюда, — рявкнул на него Фёдор.
— Всё-всё, молчу, — поднял руки, признавая поражение, мужчина.
— И так, проходим проверку и направляемся к хранилищу через второй этаж, — спокойным голосом продолжил Зверь. — Дальше открываем его и забираем что нужно, после чего уходим через подвальные помещения, есть там потайной проход.
— А много добра нужно будет нести? — спросил Григорий. — Этого ты нам не говорил.
— Не очень, я покажу что именно, — ответил мужчина. — Золото и драгоценности нам не будут интересны, но можете выбрать себе по две единицы, так, чтобы не занимали руки.
— Отлично, — улыбаясь переглянулись бандиты между собой. — В хранилищах аристократов всегда много вкусного.
— Раз вопросов нет, пора выдвигаться, Илья, ты за рулём, я рядом, Григорий и Иван, вы здесь, — раздал команды Фёдор и они направились на выход из салона, чтобы пересесть на передние места, но предварительно каждому раздал по небольшому бумажному пакету для документов, в которых лежали наши карты допуска, обычные пластиковые, с небольшим гербом внутренней охраны в правом верхнем углу.
— Парень, а у тебя какая задача? — как только машина тронулась, со мной решил пообщаться Григорий.
— Та же, что и у тебя, — ответил я.
— Понятно, не хочешь не говори, — вдруг обиделся он. Какой странный тип, самому уже туча лет, а ведёт себя как ребёнок.
До особняка ехали не долго, минут двадцать, в пробках почти не стояли, герб внутренней охраны открывал нам дорогу, можно сказать в прямом смысле, ведь видя его, водители уступали нам дорогу, причём добровольно, вследствие чего не пришлось включить мигалки. Что ни говори, а к охранителям в Империи относились хорошо, может потому, что они действительно ловили преступников? Да, пусть и там были вшивые овцы, но это из разряда исключения.
Подъехав к КПП, нам пришлось выйти из машины и зайти в небольшое здание, что было рядом со шлагбаумом для пешего прохода. Внутри был электронный считыватель для карт, к которому нам требовалось приложить выданные Фёдором, что мы и сделали. Дальше, Илья вернулся в машину и проехал на территорию, а мы проследовали через здание на улицу и уже там обратно погрузились в машину. Идти по территории было не безопасно, легко могли попасться на глаза другим охранникам и тем самым выдать себя.
— Фёдор, а где твой человек, — спросил я, когда отмечались, не видел, что бы за нами кто-то наблюдал.
— Не знаю, видимо за камерами наблюдения, — ответил мужчина. — Главное, что прошли без проблем.
Машину оставили на стоянке, как было сказано в присланных Фёдором документах, это не поддельная машина и не ворованная, так что охранка после заберёт её, а на нас выйти не сможет. Повесив автоматы через плечо, направились в особняк. У каждого из нас, помимо автомата, была кобура с пистолетом и у всех, кроме меня, имелись подсумки, видимо с запасными патронами.
Пройдя внутрь здания, мы сразу направились на второй этаж, по дороге встречали других охранников, но они не обращали на нас внимание, сейчас было время смены, так что никто не удивлялся, что мы идём по дому, а не стоим на своих постах.
Само убранство особняка можно охарактеризовать одним словом — богато! Столько дорогих ковров, старинных ваз, позолоченных, а возможно и из золота, фигур и статуй, просто не счесть. Странно, что здесь никто не жил, но при этом охранялось и убиралось. Хотя, возможно, Император приезжает сюда по выходным или по особым случаям. Да и много ли причуд у богатых и сильных мира сего.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, мы прошли по коридору и спустились вниз, но уже в подвальные помещения, по противоположной лестнице. Наша цель была уже близка, а моё сердце начало учащённо биться. Предчувствие чего-то не хорошего терзало меня, но может мне просто так казалось.
Спустившись к двери ведущий в подвал, Фёдор отворил её при помощи своей карты-ключа, и мы по очереди прошли внутрь. Было мало света, но глаза привыкли быстро.
— Блин, такой богатый дом, а для подвала света пожалели, — поморщился Григорий.
— Да жлобы они все, — поддакнул Илья.
— А ну тихо, говорим только по делу, не нужно пустой трёп разводить, — оборвал их диалог Зверь.
Мы шли по неширокому коридору, справа и слева было расположено много дверей, но нас они не интересовали. Фёдор шёл первым, показывая дорогу, и то с какой уверенностью он двигался, можно понять, что бывал он здесь не единожды.
В итоге, мы дошли до обычной деревянной двери, что была закрыта на висячий замок. Глядя на неё, я даже сначала засомневался, что вход в хранилище будет за такой простой дверью, хотя с другой стороны и воры, которые могли бы сюда забраться не посмотрели бы на неё. Ведь что может храниться в помещении закрытым на висячий замок, когда в мире полно разнообразных технологий, которые помогут защитить твоё добро — правильно, только хлам. И глядя на лица Григория и Ильи я понимал, что думал так я не один. Слишком они были озадачены и только Фёдор с небольшой улыбкой стоял возле двери и ковырялся в замке.
Тридцать секунд спустя, замок подался, открывая путь, в небольшое помещение с огромными двустворчатыми металлическими дверями напротив входа, где мы стояли. С левой стороны от дверей был небольшая цифровая панель, а с правой небольшая выемка, видимо в неё мне нужно было вставить руку для взятия крови и дальнейшей проверки ДНК.
Фёдор направился к приборной панели, мне же нужно было идти к заборнику, но я медлил и шёл медленно. Всё должно произойти «вот-вот», но я некого не видел и не слышал. От страха, а кто бы не боялся на моём месте, я вошёл в состояние медитации и мои чувства и восприятие усилились. Я попытался взять себя в руки, чтобы не выдать, вот только получалось у меня это не очень хорошо. От моих «подельников» моё состояние не укрылось.
— Иван,
