Его последний приказ - Дэн Абнетт
Линия Восемьдесят Первого взорвалась ликованием при виде кончины последнего спотыкателя, но облегчение долго не продлилось. Со сталк-танками и модифицированными орудийными платформами на переднем плане, началось основное наступление Кровавого Пакта.
Последовали три часа интенсивного сражения. Не единожды Вайлдер боялся, что их смогут захватить и уничтожить, но Харк и Новобазки, вместе с командирами отрядов, твердо держали позицию. Даже Роун, отметил Вайлдер, со смесью раздражения и удовлетворения, был на передовой, стимулируя Гвардейцев.
Прямо перед полднем, фаланга Хауберканских танков, часть резервного подразделения с пункта 36, прибыла на помощь. Серьезная дальность и эффект от их главных орудий, нарушили слаженность передовой Кровавого Пакта, и заставили их отступить.
Вайлдер был удивлен. Он никогда не думал, что будет рад увидеть Хауберканский танк.
После битвы наступило тревожное затишье. Осторожно посматривая на хребет, Восемьдесят Первый использовал выгоду от чар тишины, чтобы поесть пайки, обслужить оружие, и даже выхватить несколько быстрых минут сна. Хотя уже было далеко за середину дня, условия не улучшились. День все еще был слабоосвещенным и гнетущим, воздух злым и холодным, а земля твердой, как свинец. Закутанные в камуфляжные накидки и спальные мешки, солдаты кучками сидели рядом с булыжниками или гнездились на клочках жесткой травы. Некоторые просто сидели, смотря на кустарниковую местность, где сотни трупов и остовы боевых машин лежали на всем пути к острому кварцу Хребта 19.
Хауберканские танки заняли позицию на левом фланге позиции Восемьдесят Первого, и Вайлдер пошел наладить связь с экипажами, оставив Баскевиля присматривать за распределением боеприпасов с пары Валькирий, которые только что прибыли с пункта 36.
— Я думаю, что нам надо выходить сейчас, пока все еще тихо, — сказал Макколл. — Если мы уйдем позже, стемнеет.
Роун кивнул. Они нашли место, чтобы поговорить вдали от остальных, позади нескольких сломанных деревьев лайма, примерно в тридцати метрах от узких траншей Роты Е. Крийд, Варл, Фейгор и Ларкин были с ними.
— Хорошо. Все берите то, что нужно и собираемся позади тех камней через пятнадцать минут, — сказал Роун. — Мы...
Внезапно Варл сделал резкий, как бы перерезающий горло, жест пальцем и Роун замолчал. Приближались Гол Колеа и Бан Даур.
— Все в порядке? — спросил Колеа.
— Отлично, — сказал Роун.
— Просто передышка, — сказал Варл.
Колеа бросил взгляд на Даура. — Видишь? Они просто отдыхают. Я говорил тебе, что ничего сомнительного не происходит.
— Ты прав, — сказал Даур, прислонившись к стволу лайма и сложив руки.
— И ты сказал, что они выглядят заговорщически, — сказал Колеа Дауру.
— Ага. Я говорил это.
Колеа посмотрел на Роуна. — Тут же ничего заговорщического не происходит, так ведь? — Роун ничего не сказал. Вместо этого Колеа посмотрел на Макколла. — Так ведь, шеф? Просто группа товарищей, бродят, отдыхают. Я не должен ничего прочесть в том факте, что вы все потерянные души, которые отправились на Гереон?
Макколл выдержал взгляд Колеа без какого-либо признака дискомфорта. — Здесь ничего не происходит, Колеа, — сказал он.
Колеа поджал губы и посмотрел на секунду в небо, как будто смотря на бег черных облаков. — Меня слегка допекли, — протянул он. — За то, что встал на твою сторону вчера, Роун. Вайлдер был весьма гаково зол на то, что мы увели С и Е с передовой без его приказа, даже хотя оказалось, что у нас хорошая причина. Так или иначе, я не виню его. Если бы я был Вайлдером, я был бы чертовски зол. Это хорошее подразделение, и по большей части из-за его тяжелой работы собрать его вместе.
— Заметил, — сказал Роун. — Почему ты мне это говоришь?
— Потому что я бы не хотел, чтобы это снова повторилось, — ответил Колеа. — Это замечательно, что вы все вернулись к нам, но если вы отказываетесь обосноваться, это может создать проблемы. Например, если вы гоняетесь за секретами. Это будет вызывать разногласия. Как Вайлдер будет поддерживать авторитет, если вы совершенно отказываетесь работать с ним? Восемьдесят Первый будет страдать. И все и всё, что было Танитским Первым, тоже будет страдать.
— Я это понимаю, — сказал Роун. — Но есть просто кое-какие вещи...
— Например? — спросил Даур.
Роун глубоко вдохнул перед тем, как ответить. — Некоторые вещи, которые не влезают в ваши хорошие, упорядоченные коробки. Внутренние инстинкты. Чувства. Мне не ненравится этот Вайлдер. И у меня искренне нет желания нанести ущерб этому подразделению. Но есть кое-какие вещи.
— Они важные? — спросил Даур.
— Фес, я полагаю, что так, — ответил Роун.
— Ну так введите Вайлдера в курс дела. Приведите его на свою сторону вместо того, чтобы красться за его спиной, злить его и подрывать его командование.
— Вайлдер не...
— Откуда ты знаешь, что Вайлдер будет делать, а чего не будет, Элим? — спросил Колеа. — Ты его спрашивал? Ты давал ему шанс? Бан прав, Вайлдер хороший человек, и когда мы, Призраки, думали, что ты, Макколл и Гаунт, все были мертвы и ушли, мы считали себя счастливыми заполучить его в качестве командира. Я сказал – иди и поговори с ним.
Роун посмотрел на остальных. Никто из них не высказался.
— Гереон действительно запутал тебя, так ведь? — мягко сказал Колеа. — Я думаю, что вы все стали такими полагающимися только на себя, что забыли, как доверять кому-то еще.
— Ты не знаешь, на что это было похоже, — прорычал Фейгор.
— Нет, не знаю. Вы, ублюдки, все еще не хотите мне рассказать. Но я думаю, что задел за живое, так ведь? Ты забыли, как доверять.
— Мы доверяем друг другу, — сказал Роун. — И мы доверяем Гаунту.
— Это связано с Гаунтом? — спросил Даур.
— Возможно,
