Игорь Поль - Ангел-Хранитель 320
– Бульдог-Главный – Занозе. Наводи «птичек». Выровняй Лима-Зулу к нашему прибытию.
– Заноза – Бульдогу-Главному. Ответ отрицательный. Обеспечить наведение не могу. В районе Лима-Зулу много гражданских. Бродят по развалинам. И под землей, в убежищах. Огневая поддержка невозможна. Предлагаю использовать точечные удары. Прием.
Пауза. Треск помех.
– Бульдог-Главный – Занозе. Плохая слышимость. Обеспечь наведение авиации. Лима-Зулу высота 3-5. Скоро тебя вытащим. Держись.
– Заноза – Бульдогу-Главному. Огонь поддержки – статус отрицательный. Повторяю – отрицательный. В районе Лима-Зулу гражданские лица. Прием.
– Бульдог-Главный – Занозе. Не слышу тебя. Обеспечь наведение авиации. Лима-Зулу высота 3-5. Переключаю на воздушную поддержку. Конец связи.
– Все ты слышишь, сволочь, – горько говорит Сергей в пустоту. – Тебе свой батальон дороже, не хочешь бойцов класть. А я крайним буду. Будет дежурное «из-за ошибки корректировщика имеются случайные жертвы среди мирного населения».
Он уже не знает, кого ему больше жаль. Тех, голодных, озлобленных, зачумленных и запуганных до скотского состояния бедолаг, на которых через несколько минут он выведет маркер целеуказателя? Или других, вышколенных, организованных, смертельных, что через час начнут выпрыгивать из «вертушек» под огнем снайперов? Тех, в развалинах, он и не знает вовсе. Они для него чужие. Сытые бараны из «Стилуса», жирующие на чужих костях. Они его ненавидят. А эти? Эти свои. Теоретически. Друг за друга и за него костьми лягут. Их так воспитали. И его тоже. Кому он служит? Кого он обязался защищать? Империю? Так вот она, среди развалин, дерется из-за огрызков. Императора? А где этот говнюк? За сколько световых лет? У кого спросить совета? Гадство, да когда же эта голова болеть перестанет!
Сергей не выдерживает. Вщелкивает картридж со свежей заправкой для автодоктора. Гаснет мигающий индикатор на такблоке. Доктор радостно раз за разом ширяет бедную просоленную спину. Лезут на лоб глаза. Мир сразу обретает четкость. Вот только соленый привкус во рту. Плевать.
– Слушай, Серж, – доносится сзади. Стейнберг. Смотрит так, словно Сергей уже покойник. Неужели все так плохо? – Если не знаешь, как поступить, делай, как приказано. Старая армейская мудрость. А то с катушек слетишь.
– Ясно, Карл. Конечно. Сделаю, как приказано, – кивая головой, как китайский болванчик, отвечает Сергей.
– Обнаружен противник, – сообщает Триста двадцатый. – От пятнадцати до двадцати единиц легкой пехоты. Удаление триста метров. Квадрат 18, район отметки «восемь». Двигаются в нашу сторону.
– Ну, вот и гости, – равнодушно принимает новость Сергей. – Это за нами, парни.
– Заноза, здесь Игла. Поступил в твое распоряжение. Ретрансляторы в районе Лима-Зулу сброшены. Связь устойчивая. Ожидаю распоряжений.
И почему у всех пилотов голоса, как у радостных идиотов? Или это высота так на мозги действует? А может, это их от фирменной пилотской дури так плющит?
Сергей устраивается среди камней поудобнее. Через туннель их взять проще. Но где они тут среди развалин вход найдут? Значит, полезут сверху, через пролом. Ну-ну, ублюдки. Давайте. Мобильная пехота спускается с неба и жалит насмерть. Сейчас он оторвется по полной. Накамура, ау! Слышишь меня? Это за тебя… Тебе сверху, из твоего самурайского рая, хорошо видно? Давай, считай ублюдков. Господи, кайф какой!
– Заноза – Игле, – облизывая внезапно пересохшие губы, начинает Сергей. – Передаю код подтверждения…
– Здесь Игла. Твой статус подтвержден. Не трать время.
– Принято. Сколько вас?
– Весь состав «Нимица» тут, – весело отвечает пилот. – Все, что остались. Поквитаться пришли. Тебе хватит.
– Понял, Игла. Над городом низко не ходи – ПЗРК на каждом углу, не считая тяжелой пехоты. В районе порта – батарея ПВО.
– Принято. Что дальше?
– Для начала вокруг меня подчисти. Тяжелым не бейте, сижу неглубоко. Квадрат 18. Между отметками «шесть» и «восемь». Ориентир – мой передатчик. Пехота, до взвода. Огонь по готовности.
– Принято, Заноза, квадрат 18. Сигнал вижу. Отправляю подарок. Готовность – минута.
– Ловите, ублюдки… – шепчет Сергей в потолок. – Триста двадцатый, Карл. Приготовиться к удару с воздуха.
С неба приближается раскатистое шипение. Сюда оно едва доносится через далекий пролом. Совсем нестрашное. Как шелест волны на пляже. Шипение переходит в оглушающий многоголосый свист. Мгновенье тишины. С треском рвутся простыни над головой. Много простыней. Камни под животом шевелятся, как огромные черепахи. Что-то с грохотом падает в глубине туннеля. Журчит под полом неунывающий ручеек-пофигист. Штурмовики делают заход за заходом, утюжа развалины, пока КОП не сообщает об уничтожении целей.
Сергей переносит огонь в район позиций минометчика. От непрекращающегося грохота говорить без шлема становится невозможно. Оставив Стейнберга в туннеле, Сергей вслед за Триста двадцатым выбирается на поверхность.
– Жди тут, дружище, – инструктирует он лейтенанта напоследок. – Или я сам вернусь, или пришлю кого-нибудь. По всему, что не светится на карте зеленым – стреляй. Если что, зови меня по пятому каналу. Терпи, ждать тебе недолго осталось. И не подведи меня. Не дай себя шлепнуть.
– Спасибо тебе, Сергей. Не волнуйся, я не подведу. Ты это… не подставляй задницу…
– Делаешь успехи, лейтенант, – смеется Сергей. – Как выберемся, попрошу за тебя. Глядишь, и возьмут курсантом к одному моему знакомому. Кнут его имя. Обожает таких чистеньких мальчиков.
Стейнберг скалится ему через приоткрытое стекло. Поднимает на прощание руку.
Робот переваливается среди воронок, одну за одной зажигая на тактической карте красные точки.
– Заноза – Игле. Дай освещение над квадратами 20 и 22. Повторяю – прошу «мошек» над квадратами 20, запятая, 22.
– Здесь Игла. 20 – 22. Принято.
Где-то в высоте разлетаются контейнеры с тысячами «мошек». Такблок аж пищит от открывающегося обзора.
Сергей не мелочится. Короткими фразами он превращает в хлам целые дома. Если в этом аду еще что-то и способно огрызаться, то это не к нему. Это уже по части высших сил. Поэтому он продолжает перебегать среди дымящихся ям и каменных груд, рискуя переломать ноги, поспевает за Триста двадцатым, и диктует, диктует координаты. Сегодня он представитель бога. Сегодня он решает, кому жить, а кому превратиться в удобрение.
Жирные зеленые метки вертолетов появляются на карте. Хищные силуэты «косилок» наползают со стороны леса. Сергей прячет спину за каменным выступом. Красная ракета, шипя, взвивается в дымное небо. Осталось совсем чуть-чуть. Он чувствует себя заводной игрушкой, у которой заканчивается завод. Где-то высоко, почти неразличимые глазом, мелькают яркие точки. Юркие «Гарпуны» мертвой хваткой вцепляются в тяжелые космические истребители.
33.
БМП морской пехоты грохочет гусеницами по камням. Тупорылый зеленый «Томми». Со скрежетом останавливается рядом. И когда их успели сбросить?
Сзади распахивается люк. Здоровенный сержант, пригибаясь, перебегает к каменному зубу, за которым примостился Сергей.
– Пехота, где здесь первый первого мобильной? – кричит он через щель в бронестекле.
Сергей видит шевелящиеся губы, но не может разобрать ни слова. В ушах стоит непрекращающийся гул. Он показывает сержанту на уши. Растопыривает пятерню. Пятый канал. Сержант понял, кивает.
– Ищу первый батальон мобильной! – гремит он в наушниках.
Из «Томми» вываливается морпех, из-за ребристого края люка смотрит поверх их голов через ствол пулемета.
– Садж, убери придурка. Тут снайперов как тараканов на кухне… – равнодушно советует Сергей.
Сержант кивает. Машет морпеху рукой. Тот нехотя прячет голову.
– Здесь первый первого. Чего надо? – спрашивает Сергей.
– Приказано вас сменить. Где командир? У тебя броня барахлит? Тебя на карте нету.
Мина дымным грибом рвется неподалеку. Сержант падает на камни. Сергей продолжает сидеть, как сидел. Это пока не по ним.
– Триста двадцатый, засек его?
КОП молча зажигает на карте красную точку. Вот зараза! Опять с того же места. Мы ж там уже утюжили!
– Заноза – Игле. Квадрат 23. Ориентира нет. Отметки с третьей по пятую. Минометная батарея. Приступайте.
Пока кассетная боеголовка накрывает заданный район, миномет успевает выдать еще несколько выстрелов. Осколки со звоном отскакивают от темно-синей брони.
– Убрал бы ты свою коробочку, садж! – с чувством выговаривает Сергей морпеху. – Она тут как бельмо. Весь мусор на себя собирает. Или хоть дым поставь.
Сержант лежа бормочет в шлем. Низкая башня над головой шевелит стволом.
– Блин, только не это, – Сергей отключает внешний микрофон.
Пушка дважды рявкает, бьет по многострадальным ушам. Под носом становится мокро. Пелена зеленого дыма скрывает сиротливо торчащие фонарные столбы.
– Я командир, – говорит Сергей сержанту, шмыгая кровоточащим носом. – У тебя санитары есть?
