Владимир Поселягин - Маньяк в Союзе

— Надеюсь мы пришли к консенсусу и ваш интерес не будет распространяться на мою квартиру?

— Договорились, — его рука потянулась под подушку.

Поставив ногу на край дивана, я достал платок и стал стирать кровь с ботинка, второй рукой незаметно извлек 'Макаров' из кобуры и показал его вору.

— Доставай что там у тебя под подушкой.

Грязно выругавшись, вор бросил рядом со мной финку.

— О, перо, — я осторожно взял нож за лезвие, стараясь не оставить следов. — Да еще с пальчиками.

Завернув его в платок и убрав во внутренний карман, я сказал:

— Значит так, если хату в… — но вор прервал меня.

— Я понял, о чем ты. Однако мы не одни работаем по квартирам, если хату вскроют другие, ты к нам придешь. Мы-то тут причем?

— Не считай меня за идиота. Я уже был у Сени, Двупалого, у Ромала, и у Клыка. Они клятвенно меня заверили, что близко к моему дому не подойдут. Двупалый даже на колени вставал и был очень убедителен. После тебя ещё к Гоги-Черному заеду, вашему смотрящему в городе и все, примусь за угонщиков. Машина у меня тоже новая.

— Круто берешь, не боишься? — прищурился вор.

— Я нет, а ты? — посмотрев на него как на мясо, поинтересовался я.

— А если залетные?

— А мое какое дело? Если квартиру взломают, то у меня есть на ком по упражняться в стрельбе.

— Ментов не боишься?

Двумя пальцами достав из нагрудного кармана рубашки удостоверение и показа его вору, я сказал:

— Я мало кого боюсь. Просто помни, я ничего, никогда и никому не забываю и не прощаю, а то что закопаю вас, это не шутка или аллегория, это моя работа. Лови.

Я достал из кармана куртки фото и бросил его к вору. Тот взял всмотрелся и побледнел, после чего вернул фото и очень убедительно доказал словами что они мой дом десятой стороной обходить будут и залетных предупредят.

Причина бледности у вора была серьезной. Этому фото чуть меньше года. В прошлом году, когда отбивал пограничный наряд, там еще один погранец чудом в живых остался, так вот я тогда сделал пару фото, когда подоспели пограничники. Скинул комбез, под ним была обычная форма, занял у старшего наряда офицерские погоны, (они были съёмные) и фуражку, после чего сфоткался. Однако пикантность снимка была не в этом, а в самом можно сказать пейзаже. Обычно погранцы на память снимаются как? Обнимают служебную собаку и на фоне гор или здания идет фото. У меня было похоже, и пограничник, бледный паренек, и немецкая овчарка с левого краю снимка присутствовали. Справа так же присел я, только обнимал я не собаку, а труп боевика с дырочкой во лбу и торчащим как у собаки языком, (две минуты у трупа его кончиком ножа выковыривал, чтобы было одинаково, только все-таки у собаки он был длиннее). На заднем фоне были солдаты, что собирали оружие и разбросанные трупы бандитов. Из осликов только один попал в кадр, с грустной опушенной мордой. Остальные остались правее. Снимок был качественный, (он у меня был в единственном экземпляре, а негатив я уничтожил) поэтому старого вора проняло знатно.

Я развернулся и направился было к выходу, когда вспомнил:

— Не советую делать в мою сторону какие либо телодвижения. В этом случае ножик с твоими пальчиками окажется на месте убийства. Ты понял меня?

По остановившемуся взгляду вора я сообразил, что он принял мои слова.

— Д-да.

— Вот и ладушки.

После Зипуна я заехал к Гоги-Черному и тоже провел между нами разъяснительную работу, кого можно грабить и кого нет, иначе отдача замучает. После Гоги я проехался по трем угонщикам, что жили рядом с моим районом (в моем почему-то ни одного не было). Из всех только один начал пальцы гнуть, но после того как они затрещали когда я их прищемил дверью, он твердо пообещал что с моей ласточкой ничего не случиться, более того если ее украдут залетные он сам найдет и лично мне ее доставит. Если не сможет, то угонит похожую.

В общем, это день прошел вполне плодотворно. Может кто-то скажет, что я зря вот так широко разрекламировал себя, нужно, мол, вести себя тихо. Отвечу я просто. Разведка у воров работала неплохо и о появление богатенького лоха они узнают быстро. Если воры и не последуют моему совету и мое имущество пострадает, а уж не дай Творец семья, я им устрою кровавую ночь и шутки в моих словах не было ни на грамм. Объяснение было простым, квартира с машиной хоть и застрахованы, но надо же мне у кого-то стребовать откупные за моральный ущерб. В общем, я немногого лишусь, если хату ограбят или угонят машину. Быстро выбью все откупными обратно. А то и вообще лишу столицу ворья. Не тех что на должностях заработают, а домушников и угонщиков. Настоящих сидельцев.

А мести я их не боялся, не тот я человек, чтобы урок опасаться.

Послезавтра улетаю в Киев утренним рейсом, оттуда на поезде в Москву на пару дней, показать дочкам и сестрам покупки, (родители все еще не могли вырваться, но обещали приехать через пару недель) привезти вещи и на машине махнуть в Сочи, прабабка Серафима уже заждалась небось. Сегодня утром с мамой разговаривал, бабушка ей звонила из телеграфа, узнавала, когда мы приедем. Я сообщил примерную дату, мама обещала отправить телеграмму, чтобы нас ждали и перечислила кто сейчас отдыхает из наших на берегу моря. Детей было много, а вот взрослых всего трое. Ничего поместимся. Я еще три года назад озаботился этим и поднял крышу выше и сделал второй этаж с шестью небольшими комнатами. Три тысячи угрохал, причем половина на ремонт внутри и обстановку. Одна комната, всегда была зарезервирована за мной, та из которой окно выходило в сторону моря.

После душа я немного посмотрел телевизор (надо будет поставить антенну на крышу, а то снег иногда) и после десяти вечера направился спать. Завтра дел много, нужно выспаться. А то я что-то устал пока объезжал воровские малины.

На следующее утро я взял все семейные фотографии, что заранее выбрал и с этим плотным пакетом поехал в ближайшее фотоателье. Я хотел, чтобы мне их увеличили и сделали в рамках. Три больших, там я был с дочками и Мариной, одни дочки и третье в офицерской форме. Правда старшего лейтенанта пограничных войск и с двумя орденами, но без медали. Когда фантики из отдела составляли мою легенду, то со скрипом пропустили ордена, (я им честно сказал что слил информацию о них) но медаль зажилили.

Остальные фото были семейные, с родственниками. Дядя Рома специально для них приготовил крючки, чтобы они висели ровно в ряд в спальне у меня, у детей и в кабинете. Всего я их собирался повесить тридцать четыре штуки, главное чтобы рамки сделали, чтобы подвесить можно. Многие держат свои фото семьи, друзей и родственников в фотоальбомах, я лично считаю, что это не правильно. Фото всегда должны быть на виду, чтобы не забывать свои корни. Уж я-то в этом очень хорошо понимаю.