Андрей Земляной - Офицер

Надя нашлась на «длинной» дорожке стрельбища протяжённостью в полтора километра, где она пыталась застрелить мишень на стене пулеуловителя из штатной «антиснайперской» винтовки.

— Как успехи? — Кирилл подошёл ближе и приник к стереотрубе. Как и ожидалось, успехи были невелики. Круг рассеяния был диаметром чуть меньше метра, что конечно же исключало уверенное поражение человека.

— Кир! — Надя, словно подброшенная пружиной, взвилась в воздух и кинулась обниматься, не выпуская винтовки из рук.

— Привет, Надюшка. — Новиков осторожно вынул оружие из рук девушки и, положив его на ткань, где та только что лежала, впился в сладкие губы. — Слушай, я тут подумал, давно мы с тобой не гуляли…

— Ииэхх! — Надя звонко чмокнула его в губы и, подхватив винтовку, умчалась куда-то в сторону штаба.

— Надо полагать, это было согласие, — Новиков задумчиво покачал головой и, усмехнувшись, пошёл следом. Через пару часов они, одетые в парадное, уже садились в машину Кирилла, и огромный, словно корабль, лимузин покатил в сторону Москвы.

— Где был-то? — Надя, щеголявшая уже двумя орденами Красной Звезды, кинула взгляд на грудь Кирилла и, не найдя новых наград, посмотрела ему в лицо.

— Тсс, — Новиков приложил палец к губам и сделал серьёзное лицо. — Это страшная тайна. Мы добыли новый сорт пшеницы, и скоро у нас будут такие урожаи, что все капиталисты обделаются от зависти и ненависти.

— А… — Надя несколько секунд пыталась понять, что сейчас сказал Кирилл, и рассмеялась. — Да ну тебя, дурак. А тут, представляешь, кто-то выкрал из Финляндии самого Маннергейма! Во вчерашней «Правде» было. Замполит по этому поводу собрал всех командиров и рассказывал о выборгской бойне. — Она зябко поёжилась. — Суки они, — и подняв взгляд на Новикова, вдруг замерла. — Так это…

— Да делов-то, — Новиков усмехнулся. — Даже вякнуть не успел, как был упакован. Ты лучше скажи мне, чего это ты начала работать на предельную дистанцию?

— Да просто решила себя проверить. — Надя сердито встряхнула волосами. — Я же всё посчитала. И дальность, и рассеивание, и ветер учла…

— И колебания ствола, и деривацию, и даже силу Кориолиса? — Новиков улыбнулся. На таких дистанциях всё важно. А самое главное, что если цель движется, то нужно брать упреждение, потому что стрелять приходится в расчёте на то, что траектория полёта пули и цели сойдутся в одной точке в одно время.

— Сложно. — Надя вздохнула. — И что, никак?

— Самая главная проблема в точности изготовления ствола. Пока такой ствол очень сложно сделать. — Новиков задумался, вспомнив подопечное хозяйство оптического института. — Но подумать можно. Бахнуть калибр в двенадцать миллиметров, да чтобы начальная была под полторы тысячи, да навеска строго до миллиграмма, плюс пули чтобы соответствовали, и тысячи на полторы можно стрелять. Но опять-таки гарантии никакой. Даже твоя — штучная винтовка на такой дистанции даст разброс сантиметров в тридцать, при допустимом минимуме в двадцать.

Так, за разговорами, они не заметили, как машина въехала в Москву. Выйти решили на Пречистенке и отправились гулять по Москве, не по-осеннему жаркой.

Примерно в то же время Сталин, который любил и, что самое главное, умел уходить от охраны, тоже прогуливался по Москве в относительном одиночестве, так как прохожие конечно же узнавали его, но лишь уважительно косились взглядом, делая вид, что ничего особенного не происходит. К месту строительства Дворца Советов они подошли одновременно, и Сталин, узнав Кирилла, приветственно кивнул и подошел ближе.

— Здравствуйте, товарищи, — Сталин кивнул козырнувшему Кириллу и протянул руку. — Тоже решили посмотреть на стройку?

— Здравствуйте, товарищ Сталин. — Новиков ответил на рукопожатие. — Величественное будет здание.

— Да, — Сталин мечтательно обвел котлован взглядом. — Хочу, чтобы от нашего времени осталось что-то могучее, такое, знаете… — он сжал руку в кулак. — А свою прекрасную спутницу ты не хочешь представить? — Сталин лукаво посмотрел на пребывающую в полуобморочном состоянии Надежду. Но девушка всё же собралась с силами и чётко, словно на плацу, кинула руку к пилотке.

— Лейтенант госбезопасности Никитина! — выдохнула Надежда и замерла словно кролик перед удавом.

— Спокойнее, товарищ Никитина. — Сталин усмехнулся и разгладил усы. — Товарищ Сталин совсем не такой страшный. Совсем не страшный.

Через пять минут Надя оттаяла, и когда они неспешным шагом двинулись по Волхонке, заливисто смеялась в ответ на шутки Вождя. Зато постовой, стоявший на перекрёстке Гоголевского бульвара и Волхонки, замер, превратившись в изваяние, потому что на его глазах творилось нечто, выходившее за рамки его понимания. Сам Сталин прогуливался в компании высокого статного офицера с двумя орденами Красного Знамени, медалью за отвагу, Красной Звездой и звёздочкой Героя Соцтруда, а под руку с ним шла настоящая красавица аж с двумя Красными Звёздами на кителе. Он дунул в свисток, останавливая поток с бульвара, и уже повернулся, чтобы открыть движение с Волхонки, когда события резко ускорились.

Надежда, почувствовавшая давление чьего-то взгляда, обернулась и встретилась глазами с лейтенантом НКВД, который быстро догонял их и тянул руку к кобуре.

— Кир! — не оборачиваясь, девушка выдернула из кобуры Кольт 1903 и, шагнув так, чтобы заслонить Сталина, двумя выстрелами поразила горло и лоб нападавшего, а за её спиной уже грохотал Кириллов «Парабеллум».

Предупреждающий крик Нади прозвучал тогда, когда Кирилл уже видел, как к ним с двух сторон двигаются люди, которых он сразу определил как враждебные цели. Дугообразный шаг вывел его перед Сталиным, и пистолет, буквально прыгнувший в руку, выдал первую серию, заставив одного из нападавших скорчиться на асфальте. Второй успел выдернуть наган, но пуля в плечо сбила ему прицел, и выстрел ушёл «в молоко». Последний из террористов всё же успел выстрелить в сторону Кирилла, но сильный удар в грудь не помешал Новикову уложить и его.

Мгновенная смена магазина, и они с Надеждой, зажав Сталина между собой, внимательно смотрят по сторонам в ожидании новой атаки, а со стороны Кремля уже раздались выстрелы бегущих охранников.

Когда Кирилл и Надя наконец отодвинулись от Сталина, тот невозмутимо спрятал ТК[145] в карман летнего пальто и, достав спички, начал раскуривать трубку.

— С вами всё в порядке? — запыхавшийся Власик с ужасом смотрел на вождя, силясь разглядеть возможное ранение.

— Со мной — да, а вот товарищу Новикову медицинская помощь не помешает, — Сталин кивнул на Кирилла, который разглядывал орден Красного Знамени, искорёженный револьверной пулей. — Я, конечно, понимаю, что он — стальной, и пули его не берут, но врач не помешал бы.