Центр силы - Лео Сухов
Если бы у воришек всё получилось, Алтарное осталось бы без стволов. Потому что вряд ли бы эти козлы показали их в ближайшее время. И когда люди пошли бы бить «торговцев», то и жертв было бы куда больше. Да, ни один суд не примет такие аргументы. Если бы да кабы, да во рту росли грибы. Но я-то человек! Я понимаю, что они не просто спёрли пять стволов. Они человек пятьдесят этим воровством, считай, убили! И это в лучшем случае.
Дурачков жалко? Жалко в попке у пчёлки. А трупы не «кукушата» хоронить будут.
Вот только не подставляет ли нас сейчас Витя? Не то чтобы он выглядел опытным интриганом… Но ведь интриги крутят порой и совершенно глупые люди, а он-то человек не глупый — справится. Что ему мешает, когда будут спрашивать, как дело было — взять и всё свалить на нас? Пока мы будем настаивать на версии о побеге? И даже если потом скажем правду, поверят ему, а не нам. Он-то сразу не врал, а мы — врали.
Доверие, сука… Как же в нашем мире не хватает обычного сраного доверия! Жёны, бывает, не верят мужьям, а мужья — жёнам. А тут возьми, да доверься Вите!.. С другой стороны, если здесь всё гладко пройдёт — будем союзниками. Эта история крепко повяжет наши группы. Будем, так сказать, держать друг друга за яйца. Ну, то есть, сможем друг на друга рассчитывать.
Фактически Витя сейчас предлагает нам союз…
Или готовит подставу…
И всеведущая задница, как назло, молчит…
И в голове пусто…
Посмотреть, что ли, на Грима с Дунаем… Может, хоть моргнут, чтобы подсказать решение?
Но нет. Это тот случай, когда они ждут, что я скажу. И нельзя сейчас у других спрашивать. Это должно быть моё решение. Я глава — значит, мне и союзы заключать. И без того Витя, вместо меня одного, нас троих отозвал. Надо помнить, что я лидер. Иначе так и будут мимо меня решения проталкивать.
— Согласны! — ответил я.
И только потом позволил себе посмотреть на своих людей:
— Дунай, Грим? Возражения?
— Нет возражений, — отозвался Дунай, а Пилигрим усмехнулся и кивнул.
— За Мелкого и Трибэ я ручаюсь. Будут молчать, — кивнул я.
— Я за своих тоже ручаюсь, — отозвался Витя и посмотрел на Тихона.
— Лучше, конечно, до этого не доводить… — вздохнув, сказал тот. — Но если дойдёт, все будем одну версию рассказывать.
— Вот и ладно… Вот и хорошо! — Витя скупо улыбнулся.
Правда, в этом незаметном жесте сквозило такое облегчение, что я понял: не подставит. Уж точно не сейчас. И это как-то окончательно примирило меня со сделанным выбором.
Дневник Листова И.А.
День пятьдесят девятый. Люди с серьёзными лицами…
— Слышь! Отпусти меня, сказала! — Синицына рвалась на волю, как синица. Кроме того, тряпку на морду она не заслужила, поэтому её кривило от мерзкого запаха. — Меня стошнит сейчас, урод! Я всё брату расскажу!..
— Туша большая… — пропыхтел Витя, пытаясь отогнать падальщиков.
Те возмущённо визжали не хуже Ани, а заодно пытались клевать ему ноги. И ко мне падальщики тоже лезли. Правда, мне было немного не до них.
Я думал.
Вано Разумный, задумчиво попинывая инопланетную фауну, как раз пытался восстановить логику Вано-Под-Ягодами.
Итак, у Вано №2 на руках был труп, ружья и патроны. Как проще всего подсказать Вано №1 при помощи трупа, где что лежит?
С головой-то ладно, разобрались. С ней всё было ясно и понятно. Но патроны и тело… Что там у меня всплыло в затуманенных от ягод мозгах? Воспоминания из детства? Секретные тайники во дворе? Книги, которые я читал? Любил Стивенсона, вроде бы? Ищи скелет!
И я его нашёл. Ещё не скелет, но когда окончательно обгрызут, станет видно, что башку Вано №2 оттащил от тела по прямой. То есть, если провести от неё прямую линию к телу, то эта линия уткнётся прямо в обрубок позвоночника.
А я, блин, затейник!
Задние лапы хищника мало того, что были вытянуты в сторону той же прямой, так ещё и оказались стянуты, как верёвкой, длинным хвостом. Ну точно неспроста!
— Поднимаем тело? — спросил Витя, поудобнее перехватывая деревянный рычаг.
— Подожди… — и я принялся отсчитывать шаги от задних лап.
Пятнадцать шагов. Плоский камень, который даже без ягод вполне можно поднять и откинуть. Что я и сделал со словами: «Йо-хо-хо! И бутылка рома!». Правда, говорил тихо, дабы не множить подозрения в своей неадекватности…
В углублении каменистой почвы, под плоским камнем, лежала сумка с патронами. Увесистая большая сумка с патронами. Я победно поднял её над головой, заставив Аню и Павла недовольно поморщиться, а остальных — вздохнуть с облегчением.
А потом мы всей компанией пошли искать место для лагеря. Причём, искали его сильно в стороне от обычного пути, по которому ходят рыбаки. А два потенциальных трупа продолжали возмущаться, сыпать угрозами и спрашивать, куда их тащат…
В качестве места для допроса был выбран небольшой грот, намытый дождевой водой. Его ровные стены и естественные колонны нам идеально подходили. Под дыркой в потолке мы развели костерок, а пленников надёжно примотали к каменному столбу.
И только теперь Павел, кажется, начал догадываться, что в его радужно-весёлой жизни что-то пошло наперекосяк. До этого он активно поддерживал Аню в её воплях, а тут вдруг как-то резко замолчал. И даже стал предельно серьёзным.
А вот Аня продолжала разливаться соловьём. Как плохая пародия на мажористую жену высокого чина, которой случайно на ногу наступили.
— Чё ты пялишься, тварь? Ты знаешь, кто я? Ты знаешь, урод, кто мой брат?! — вопила она. — Слышь, ты меня за грудь схватил! Это домогательство! Тебе яйца жмут, извращенец?!.. Вы чё смотрите, а?!.. А?..
По мере того, как мы рассаживались в зрительном зале, а Витя занимал место на сцене, девушка всё больше и больше проникалась нашим серьёзным видом. И под конец, видимо, начала догадываться, что дело пахнет плохо — отчего у неё внезапно заела буква «А». Она её повторила раз десять… С разными интонациями и разной громкостью… Всё тише и тише…
— А… — еле слышно выдохнула она под конец, а потом всё-таки нагло выпалила: — А я не из
