Ходок - 12 (СИ) - Тув Александр Львович

По мере приближения к центру города, освещение улучшалось и если в, фактически неосвещенной, если не считать света звезд, промзоне, старший помощник мог не опасаться быть обнаруженным, то теперь ему приходилось обходить оазисы света в темном царстве.

Но, к счастью, все было не так плохо, как могло показаться на первый взгляд — были два момента, нивелирующие ухудшение ситуации. Первый заключался в том, что прохожих было немного — не больше, чем во время прошлой ночной прогулки, а второй — в отсутствии сплошного поля освещенности, как в современных земных городах, где ночью, а особенно в центре, бьет ключом ночная жизнь и светло, как днем.

Наличие этих положительных факторов позволило не включать невидимость, или же цеплять на себя имидж какого-нибудь токаря-пекаря, или, что более актуально — дровосека, что вело бы к лишнему, можно сказать — невынужденному, как ошибки в теннисе, расходу батареи шкиры.

Однако, все эти магические фонари, пусть и достаточно немногочисленные — видать все-таки недешевое удовольствие, сильно раздражали Дениса и вновь заставили пожалеть об утраченном Даре. Будь при нем его «длинная рука», погасил бы их к чертовой бабушке и шел спокойно, а скорее всего и болтаться, как добру в проруби, туда-обратно, не пришлось — снял на ночь номер в гостинице неподалеку от клетки с «гиеной», выждал подходящий момент, врубил невидимость, выскочил ненадолго, свернул «длинной рукой» замок, освободил пленника и обратно досыпать!

«Дар надо восстановить!» — решительно объявил внутренний голос.

«Кто бы спорил… — вздохнул старший помощник. — Но…»

«Хоть чучелом, хоть тушкой, а восстановить надо! — продолжил горячиться голос и предъявил неубиваемый, как ему представлялось, аргумент: — Мир магический. Наверняка есть специалисты!»

«Наверняка есть, — не стал спорить с очевидным Денис. — Но, кто даст гарантию, что вместо… или вместе с восстановлением, специалист не подсадит какую-нибудь хрень, вроде червя Карпаха?.. — задал риторический вопрос старший помощник. Голос промолчал, а Денис снова вздохнул: — Никто…»

Как ни хотелось старшему помощнику вернуть Дар, опасение стать рабом, пересиливало это желание. А то будешь всю оставшуюся жизнь пахать на дядю, причем за еду, а взбунтуешься — тебя быстро наизнанку вывернут. Нафиг-нафиг — лучше уж так. Жил как-то без Дара и дальше проживет.

Безлюдье закончилось ровно в тот момент, когда Денис добрался до площади с клеткой, в которой томилась истязаемая «гиена». На площади творилось что-то среднее между дискотекой, ночным клубом и народным гулянием по поводу очередной годовщины Великой Октябрьской Социалистической Революции, ну, или Масленицы. Народ тусовался около клетки, издевался над узником, прогуливался по площади, общался, распивал горячительные напитки, что-то жрал, жег костры, жарил на них мясо, кто-то плясал, кто-то пел, короче говоря — публика оттягивалась, как могла, в ожидании кульминации праздника — сожжения несчастного животного.

Увиденная картина заставила старшего помощника заиграть желваками и сузить глаза, но, в то же самое время он ощутил злую радость. Ну, что ж… удача дама капризная, и на ее перманентную благосклонность Денис не очень-то рассчитывал, но, сейчас она его не обманула. Появилась возможность не только освободить «гиену», но и наказать ее мучителей, чему старший помощник был рад до чрезвычайности. Ни всепрощенчеством, ни непротивлением злу насилием, Денис не страдал и был очень рад представившейся возможности.

Впрочем, ни наличие многочисленной праздношатающейся публики, ни ее отсутствие, по большому счету, никак на ситуацию не влияло. По-любому, бесшумно и незаметно осуществить «Побег из Шоушенка» было невозможно. Черная металлическая «статуя» без лица, сшибающая замок с клетки здоровенным колуном, воленс-ноленс должна была привлечь внимание прогрессивной общественности, ну, а если активировать шкиру и работать в режиме невидимости, то неизвестно, что лучше для неустойчивой психики сторонних наблюдателей — черный монстр, молотящий по замку, или же колун, выполняющий это действо самостоятельно. Поэтому, для начала, всех зевак следовало с места проведения работ удалить.

«Ну что ж, настал Час Гнева! — не без дурного пафоса подумал старший помощник, но, немедленно исправился и перешел к прозаической конкретике: — Работай, Байгол!» — приказал Денис.

«Мочить?» — уточнил мертвый шаман.

«Н-нет… — после короткой паузы отозвался старший помощник. — Напугай до усрачки, но, чтобы смогли убежать».

Низкий инфернальный вой потряс площадь. Про то, что у тусовавшегося народа кровь застыла в жилах и волосы встали дыбом можно даже не говорить. Да что там гражданские людишки, веселившиеся и не ждавшие ничего плохого, если у Дениса, готового ко всему, и то затряслись поджилки! Правда, объективности ради скажем, что только на короткое мгновение.

Но, это были еще цветочки, ягодками стало появление огромной — метра два в холке, адской собаки во всем ее блеске и славе: пылающие красные глаза, огненная морда, пасть извергающая огонь, шкура переливающаяся черно-красными разводами — шик, блеск, красота! Голливуд отдыхает!

И, вишенка на торте — собака не совсем собака, а «гиена»! И не беспомощно распластанная на полу клетки — искалеченная, с выпирающими от голода ребрами, вся в язвах и ранах, погребенная в объедках и нечистотах, а пришедшая мстить огненная гиена! И по чьи души она явилась тоже предельно ясно. События, последовавшие вслед за явлением посланца преисподней можно было предсказать даже не будучи Вангой — сбросив первоначальную оторопь и придя в себя, почтеннейшая публика ломанулась с площади, вопя, давя и калеча друг друга.

Скажем честно — ничего, кроме удовольствия, старший помощник не ощущал, глядя на то, как бегущие затаптывают упавших, как упавшие хватают за одежду бегущих, карабкаются по ним, роняют под ноги и становятся бегущими, затаптывающими упавших.

«Хлебните нашего!» — донесся до Дениса боевой восторг Байгола.

«Любишь кататься, люби и саночки возить!» — вторил ему Небесный Волк, поднабравшийся, неизвестно где, русской народной мудрости.

«Ай да Байгол! Ай да сукин сын!» — восторженно вторил им Денис.

И, как тут было не петь Байголу осанну — мертвый шаман, в очередной раз, оказался идеальным исполнителем — ему было достаточно сказать, что делать, а уж разжевывать и учить, как делать, нужды не было от слова совсем. Чрезвычайно ценное качество для подчиненного.

«Дома надо проверить!» — несколько разбавил хор восторженных голосов внутренний голос.

Старший помощник и сам помнил об этом, но ничего говорить не стал — мудрый начальник не ограничивает энтузиазм исполнителей — пусть голос старается, а то намекнешь, что обойдешься без сопливых, да и пропустишь потом что-нибудь, а голос, обидевшись, промолчит, кому будет хуже от этого? — Денису будет хуже! Так что, пусть лучше девять раз укажет на то, что и без него понятно, чем промолчит в десятый о том, о чем надо сказать.

Старший помощник принялся обходить площадь по периметру, приказав Байголу зачистить внутренних наблюдателей. Однако, к удивлению Дениса, работы мертвому шаману не нашлось, ибо все здания оказались безлюдными. То ли они были учрежденческими, то ли еще что, но людей в них не было. Да и то сказать, жить здесь, когда на площади каждую ночь такой фестиваль — врагу не пожелаешь. Старший помощник предположил, что если здания все-таки жилые, то не исключено, что местное население на время таких тусовок уезжает к родственникам, или в пансионат какой, или на турбазу. Причем, путевки профсоюзные, со скидкой.

«Спасибо, Нездешний, что вернулся! — поприветствовала Дениса «гиена», когда он запрыгнул на помост и извлек из Торбы Архата колун. — Я, честно говоря, не верил, что придешь, — повинился пленник. — Уж больно много этих вокруг было!» — от узника, при слове «этих», полыхнуло такой ненавистью, что старшего помощника аж бросило в жар.

«Ну-у… я же обещал…» — отреагировал Денис со показной скромностью главного героя американского боевика, после чего приступил к делу.