Денис Ватутин - Легенда сумасшедшего
Мы двинулись за десантниками аккуратными, размеренными шагами, слегка пригибаясь, стараясь держаться естественных укрытий.
Я обернулся назад: фигура командира отряда склонилась над телом «Ящера».
Мы продолжали двигаться вдоль стены «КлиБУса». На нас надвигалась группа построек производственно-обслуживающего типа. Переднее приземистое здание, с двумя большими черными провалами, в которые уходили ржавые рельсы узкоколейки, по-видимому, было депо.
— Не зли комода, — услышал я на общей частоте голос одного из бойцов.
— Да я просто спросил, и все! — начал оправдываться голос Пресного.
— Все-таки сын, хоть и приемный…
У меня вспыхнула в голове ужасная мысль: неужели и правда Андрей сын этого человека? Господи! По возрасту вполне подходит! Они ведь и вправду опоздали на несколько секунд! А он еще так спокоен и идет спасать нашу группу! Страшно подумать, что он сейчас чувствует… даже несмотря на то что на Марсе быстро привыкаешь к смерти в принципе… Даже если он и приемный…
Да… Паладины бывают разные… как и Охотники тоже…
И все же я насторожился: а вдруг он озлобится? Вдруг…
Нас нагнал командир: в скудном ночном освещении лицо его было словно отлитая железобетонная маска. Мне стало почему-то стыдно, что я не остановил этого отчаянного парня сейчас, возле танка, хоть я и понимал, что это вряд ли было реально, и все же… все же…
— В депо по сканеру чисто, — услышал я в шлемофоне чей-то голос.
— В депо не суемся, обходим с двух сторон, — мрачным голосом, не терпящим возражений, сказал командир. — Пресный, Мак и Санчо: вы с Охотниками слева, остальные со мной, пошли.
Наша группа разделилась как в хорошо отрепетированном балете: пригибаясь к земле, тихими быстрыми, но плавными шагами на согнутых ногах бойцы разбились на два маленьких отряда. Какофония выстрелов стала немного усиливаться, многократно отраженная стенами зданий.
— За мной, — тихо прогудел в наушниках бас Пресного, вскинувшего руку вверх.
Мы добрались до стены депо, а остальные скрылись за торцом корпуса.
Нагнувшись, мы пробирались под окнами, из коих некоторые ощетинились занесенными терракотовой пылью осколками стекол.
На пути попадались какие-то покореженные сетчатые конструкции и прогнившие, почти занесенные песком трубы, сложенные «горкой».
Я озирался по сторонам, но никаких признаков бандитов пока не видел. Мы подходили к краю стены, из-за которого высунулся покосившийся семафор, словно подглядывал за нами из-за угла.
Следом за ним начиналось несколько рядов пакгаузов, мимо которых ветвились стрелками почти засыпанные песком дорожки рыжеватых рельсов. Возле пакгаузов стояли полуразвалившиеся вагоны и платформы.
Пресный вскинул руку, замерев возле угла депо, словно охотничья собака, которая принюхивается к запаху дичи. Все разом остановились.
— Через пакгаузы не идем, — тягуче и невозмутимо пробасил наш командир, — выходим на двенадцать часов от торца: ориентир — трансформаторная будка.
Он исчез за углом. Сенька бежал передо мной, сжимая свою берданку, как копье папуас. Приклад чудо-оружия болтался в опасной близости от моих наколенников, и я семенил мелкими шажками, стараясь не наделать шума. Йорген замыкал, то и дело оглядываясь, с автоматом на изготовку.
Выбрались за угол и рванули к будке, перебегая между какими-то ящиками и кучами мусора.
Справа от будки стояла невесть откуда взявшаяся сильно заметенная песком покосившаяся набок противопехотная пушка, вокруг которой был выложен бруствер из туго набитых мешков. Затвор из казенника был выворочен с корнем и валялся под лафетом.
Оставалось только гадать, как это могло произойти: вероятно, преждевременная детонация снаряда в процессе зарядки ствола.
Вышли к будке — и опять короткая остановка.
— Триста метров, на десять часов, — вновь прогудело в наушниках, — стена с выбитыми окнами на четыре.
Я мельком заметил на торце одного из пакгаузов висящий высохший труп в полуистлевшем военном комбезе, распятый на гвоздях: да, видать, здесь часто были стычки.
Легкий холодок царапнул спину между лопаток.
Собственно, стена с выбитыми окнами была единственной деталью какого-то небольшого здания, разрушенного почти полностью. Перед ней нелепо и с какой-то вызывающей непокорностью гордо возвышалась станина изъеденного коррозией токарного станка. Дальше, к западу, уходила вымощенная бетонными плитами улочка, которую окружали двухэтажные гаражи. В центре нее стоял коричневым силуэтом, каким-то памятником в стиле антиутопии покореженный автопогрузчик, на «клыках» которого покоилась примотанная проволокой труба.
Выстрелы приближались.
— Мак и Санчо, за мной. Охотники прикрывают тыл.
Пресный аккуратно скользнул к стене одного из гаражей — его движения были по-кошачьи мягкими, что шло вразрез с таким могучим телосложением.
Паладины почти ползком добрались до погрузчика, причем Санчо и Мак перемещались боком, изучая фланги.
— Как задницей чуял! — процедил Пресный.
— Что там? — не выдержал я.
— По три «лягушки»[37] в проходах вокруг этой рухляди! — обличительно констатировал тот. — Когда они все успели?
Мы втроем крались вдоль стен гаражей.
— Мак, не дембели,[38] — ворчал Пресный.
— А я и не дембелю.
— Возьмем парочку с собой?
— Если ты попрешь…
— Мусора так по-лоховски накидали: типа нету тут ничего!
Пока паладины разминировали проходы вокруг погрузчика, мы изучали окна и двери, водя в направлении взгляда стволами автоматов.
— Пошли, — скомандовал Пресный, — смотрите под ноги. И если у кого есть ПБС,[39] самое время его накрутить.
Эта реплика явно относилась к нам с Йоргеном. Сенька же, не торопясь, приматывал воронку изолентой к своему ружью.
Я вынул из подсумка глушитель.
Наш отряд прошел гаражи почти до конца. Перед нами был довольно широкий перекресток. Я открыл на КПК карту местности и мельком взглянул на нее.
Сердце мое учащенно забилось: до котельной оставалось совсем немного. Если свернуть на перекрестке налево, то через пятьсот метров начинался цех утилизации, а сразу за ним… танк, бандиты и Ирина…
Выстрелы отчетливо доносились сочными трелями, фразами, короткими сочетаниями слов и междометий: будто шла словесная перепалка на азбуке Морзе.
На секунду я закрыл глаза и увидел вращающиеся в небе тысячи шарообразных молний. Наверно, я и вправду слишком впечатлительный, а возможно, уже и сумасшедший…
Пресный вновь изучал пространство за углом при помощи своего видеощупа.
— Слева, за углом, — негромко сказал он, — куда нам и дорога, стоят два бруствера по краям: в них не соваться — наверняка заминированы. Возможен боевой контакт. Выдвигаемся быстро и аккуратно, вдоль стены напротив, если начну…
Его слова в эфире прервал короткий свист, громкий глухой стук и отборный мат. Фигура одного из паладинов опрокинулась на бок.
— Снайпер, сука… — прохрипел один из бойцов.
— Санчо, ты как?! — отрывисто и тревожно спросил Пресный.
— В норме, — прокряхтел паладин, — броня стерпела.
— Есть! Засек! — коротко сказал Пресный, снимая из-за спины ракетницу.
Он неожиданно кувырнулся на открытое пространство перекрестка и, резко вскочив на одно колено, вскинул раструб и нажал на спуск. Мелькнула вспышка, и глухо ухнул выстрел.
Пресный кувырнулся дальше, к противоположной стене.
— За мной, — раздался его голос в шлемофонах.
Где-то прогремел взрыв.
Я вдохнул поглубже воздух, мысленно прикинул траекторию и кувырнулся вслед за паладинами, надеясь всей душой, что сегодняшний танк и смерть «Ящера» — это самое страшное, что могло случиться.
Присыпанный песком бетон взрыли первые очереди душманов.
Я стукнулся задом о стену и больно ушибся, но даже не заметил этого. Пополз вдоль стены, глядя в ритмично двигающиеся перед носом подошвы сапог ползущего впереди десантника.
Улица наполнилась адской стрельбой и заунывным свистом рикошетов. Главное — не думать, не паниковать, сосредоточиться на окружающей обстановке.
Я, затаив дыхание, вглядывался вперед и пытался отследить позиции стрелков.
Строение, вдоль которого мы ползли, заканчивалось метров через тридцать, а дальше шел забор из толстой проволочной сетки. Это было скверно: мы могли попасть в зону огня.
Напротив этого забора было четырехэтажное здание в облупившейся побелке. Оно напоминало административный корпус. С его стороны выстрелов вроде не было. В основном огонь шел справа и немного сверху. Трассеры почти отсутствовали.
Впереди, возле угла стены, виднелись аккуратно уложенные друг на друга мешки с песком — это был ближайший к нам бруствер. Внутри него лежали две подозрительные кучки мусора.
