Антон Медведев - 2012. Хроника апокалипсиса
– Знаешь, это настоящее чудо, – сказал Алексей, глядя на постепенно наполняющуюся флягу. – То, чего просто не может быть, что противоречит всем физическим законам.
– Но все-таки оно существует и прекрасно работает. Это и есть новый мир, Алеша! – Ольга потянулась к нему и поцеловала, ее глаза сияли. – У меня для тебя сегодня есть еще одна новость.
– Какая? – поинтересовался Алексей, думая о том, что веревку надо будет непременно пропустить внутри трубы.
– У нас будет ребенок! – прошептала ему на ухо Ольга, приподнявшись на цыпочки.
– Что? – Алексей удивленно взглянул на нее. Потом, когда до него окончательно дошел смысл ее слов, подхватил Ольгу на руки и закружил в радостном танце.
* * *Было раннее утро. Лежа рядом с тихо посапывающей Ларисой, Чилим с тоской думал о том, что вот-вот зазвонит будильник, ему придется подняться и уехать. И так каждый раз – ему снова и снова приходится уезжать. Почему, зачем? Неужели он не может остаться здесь навсегда?
Чилим попытался вспомнить, когда и где ему было в последний раз так же хорошо, как здесь. Наверное, тогда, когда он был еще мальчишкой. Лето, до школы еще далеко. Он просыпался, с удовольствием вспоминал, что ему никуда не надо идти. Переворачивался на другой бок и снова с удовольствием засыпал…
Он тихонько вздохнул. Да, тогда было совсем другое время. Чистое, светлое. Безоблачное. Но потом он повзрослел, и все изменилось. Армия, драка. Несправедливое обвинение и полгода дисбата. Оттуда он пришел уже совсем другим. Каким – другим? Ожесточенным. Жизнь впервые макнула его лицом в грязь, и это было только начало. Дальше тоже была только грязь, грязь, грязь. Временами кровь. Почему так получилось? Этого он не знал и сам…
Затрещал проклятый будильник. Он стоял у изголовья Ларисы, поэтому Чилим не мог до него дотянуться и придушить. Пришлось ждать, пока он замолкнет сам…
Лариса открыла глаза, взглянула на него. Улыбнулась, затем сладко потянулась, бесстыдно демонстрируя обнаженную грудь.
– Пора? – тихо спросила она.
– Пора… – с тоской отозвался он.
Как обычно, она приготовила ему завтрак, затем проводила до машины.
Открывая дверцу джипа, Чилим взглянул на девушку. Лариса стояла, глядя на него с легкой улыбкой. Но улыбка была пустой, ненастоящей. Там, за ней, скрывалось что-то совсем другое, и он не сразу понял, что именно. Боль, грусть, отчаяние. И бесконечное одиночество.
Он смотрел ей в глаза – и не знал, как поступить. Он не мог остаться. И понимал, что не может уехать.
Вместо того чтобы сесть в машину, он подошел к Ларисе.
– Сейчас мне надо ехать, я не могу остаться. Когда я приеду снова… – Он на секунду замялся. – Когда я вернусь, примешь меня? Позволишь остаться у тебя – навсегда?
В лице Ларисы что-то дрогнуло. Затем ее глаза наполнились слезами.
– Не плачь… – Чилим осторожно обнял ее. – Не надо…
Она не могла сдержать слез. Всхлипнула, вытерла их ладонью. Взглянула на него.
– Я буду тебя ждать, – сказала она. – Столько, сколько надо. Но если ты не придешь, если ты меня обманешь… – Она снова всхлипнула.
– Я вернусь. Обещаю.
Лариса уже не сдерживала слез. Плакала, уткнувшись ему в плечо, он гладил ее по волосам. Что-то говорил, но все это было уже неважно. Она – с ним. И нет для него в целом мире никого дороже.
Чилим гнал джип и думал о том, что произошло. Не произошло – происходит. С ним, с этим миром. Еще месяц назад он и подумать не мог о том, чтобы уйти из банды. Вчера еще не думал об этом, сам с презрением смотрел на того слабака, что вышел из строя и положил автомат. Но вот прошли сутки, и он уже смотрит на все совсем другими глазами…
А может, он ошибается? Уйдет он из банды, и что? Там у него есть все, ему не надо думать о завтрашнем дне. Если он уйдет, все изменится. Придется горбатиться изо дня в день на огороде, убирать за свиньями… Этого ли он хочет?..
Через дорогу, прямо перед джипом, пробежал заяц, заставив Чилима выругаться. В сознании царил хаос – что делать, как поступить? Может ли он предать их братство? Нет. Но может ли он предать Ларису? Он снова вспомнил ее глаза.
– Проклятье… – процедил Чилим, с ужасом понимая, что сам загнал себя в угол. – Не надо было давать ей никаких обещаний…
Он приехал за полчаса до построения. Успел переодеться, проверить оружие. Потом зашел к Павлу.
Павел чистил пистолет, сидя за столом.
– Ну как ты тут? – спросил Чилим.
– Нормально… Прошвырнемся, развеемся. – Он задумчиво взглянул на Чилима: – Что хмурый такой – бабы достали?
– Есть немного… – кивнул Чилим.
– Ничего, скоро у нас все наладится, – пообещал Павел. Собрав пистолет, спустил курок, вставил обойму. – Будем строить свою республику. Свободную, независимую. Со своей валютой.
– И зачем нам это? – поинтересовался Чилим.
– Долго мы так все равно не протянем. Людям нужен порядок, хоть какая-то видимость закона. Деньги нужны. Все это мы им дадим.
– Но сначала заберем все то, что у них еще осталось? – Чилим приподнял брови.
– Не нравишься ты мне сегодня, – заявил Павел. – Вижу, пропаганда Бурята и на тебя подействовала. Тоже хочешь собственный домик с чудесным садом и бабой в кровати?
– А в этом есть что-то плохое?
– Дурак ты, Чилим. Ты просто не все знаешь – очень скоро весь этот бардак закончится. Не будет больше ни чудесных садиков, ни растущих на глазах арбузов. Все станет как прежде. Есть те, кто об этом позаботится, ясно?
– И кто же они? – поинтересовался Чилим.
– Я не могу пока об этом говорить – дал слово. Подожди несколько дней, и ты сам все увидишь.
– Ладно, – пожал плечами Чилим. – Подожду…
– Вот и хорошо. Идем…
Дорога заняла почти три часа. Здесь они еще никогда не были, поэтому при въезде в первое оказавшееся на их пути село проявляли осторожность – не хватало еще, чтобы их встретили огнем. Но все обошлось, в село они въехали совершенно свободно. Вид села тоже радовал – чистое, ухоженное. Словно и не было здесь никакой катастрофы. Цвели деревья, зеленели огороды. На лугу близ реки паслись коровы.
– И кто вы такие? – спросил какой-то сгорбленный дедок, когда машины боевиков остановились на центральной улице и Павел первым вышел к начавшим собираться на шум людям.
– Мы власть, дед, – важно ответил Павел. – Новая власть.
– То есть это как в кино – грабить будут? – «догадался» дед.
– Язык прикуси, – посоветовал ему Павел. – Власть никого не грабит, она собирает налоги. Именно для того, чтобы вы жили свободно и безопасно.
– Да я так и понял, – кивнул старик. – Власть ведь для того и создана, чтобы о нас заботиться. Обогреть, обобрать. И так далее.
– Кто такие, дядь Вася? – шепотом спросила его какая-то женщина.
– Новая власть! – громким шепотом ответил дед. – Взносы в казну собирать будут!
Стоявшие рядом люди встретили его слова смехом. Павлу это не понравилось.
– Налоги должны платить все, – громко сказал он. – Это святой долг каждого гражданина. Сейчас мы пройдем по домам, проверим паспорта, составим опись имущества. Назначим вам комиссара. Ты, дед, пойдешь комиссаром?
– Я бы с удовольствием, да ноги уже не те. Видишь, с палочкой хожу. – Дед продемонстрировал свой костыль. – А больше среди наших, боюсь, кандидатов не найдется.
– А если поискать? – спросил Павел. Болтовня деда начинала его раздражать.
Людей вокруг собиралось все больше. Слышались шутки, смех. Местные жители вели себя на удивление раскованно – словно и не было перед ними полусотни до зубов вооруженных боевиков.
– Поищи лучше в другом месте, – посоветовал дед, внимательно глядя на Павла. – И вообще, вы здесь уже задержались. Вам пора ехать.
Если до этого дед говорил нормально, то последние его слова звучали совсем иначе – медленно, будто по слогам.
– Гони их отсюда, дядь Вася, – посоветовал кто-то. – Нечего им у нас делать. Ишь вырядились!
Это уже было слишком. Павел хотел было поставить зарвавшегося деда на место – и вдруг ощутил страх. Страх животный, панический. По спине поползли мурашки, в животе появились спазмы. Тяжело сглотнув, Павел попятился к машине. Не хотел этого, но не мог с собой совладать.
То же самое, очевидно, чувствовали и другие боевики – толкая друг друга, они торопливо прятались в машины.
Павел сам не помнил, как очутился в джипе. Его трясло, перед глазами плавали круги.
– Езжай, сынок, – сказал ему на прощание дед и захлопнул дверцу машины. – И забудь сюда дорогу.
Сидевший за рулем Чилим выжал педаль газа – взвизгнув шинами, машина рванула вперед. Павел сидел, вцепившись в дверную ручку, сковавший сознание ужас не проходил. Бежать, бежать отсюда. Скорее…
По лицу Чилима текли капли пота. Вот он переключил передачу, джип поехал еще быстрее. Преследовавший их панический страх потихоньку начал отступать…
Он прошел окончательно, когда они выехали за околицу. Павел как раз решал, что им делать – остановиться или ехать дальше, к следующему селу, – когда с заднего сиденья раздался дрожащий голос Кости:
