Денис Ватутин - Красное Зеркало. Конец легенды
– Наконец-то вы очнулись, – мелодичным голосом произнесла она. – Как вы себя чувствуете?
– Вы ангел? – спросил я, с трудом ворочая языком (оказывается, у меня был язык!!!).
Она вновь улыбнулась, обнажив свои ровные ослепительно-белые зубы.
– Некоторые пациенты мужского пола иногда меня так называют. – Она кокетливо прищурилась и поправила одеяло, которым я был укрыт, мельком бросив взгляд на показания приборчика (я был укрыт одеялом!!!).
– Значит, вот как это все выглядит… – медленно проговорил я.
– Да, вот так это и выглядит. – Она весело подмигнула мне. – Подождите немного, я сейчас позову герра Нихельдберга, он хотел с вами пообщаться, когда вы очнетесь…
– Герр Нихельдберг? – удивленно переспросил я. – Он вроде старшего божества здесь? Ну мудрая сущность…
– Да, он наш босс, – кивнула девушка. – Мудрее него в нашем госпитале никого нет – он действующий академик.
– Я тоже хотел быть академиком, но упустил эту возможность… – Мне почему-то стало грустно от этой мысли и от того, что я ничего не понимал. Возникла легкая досада: загробная жизнь представлялась мне как-то иначе, хотя девушка была симпатичной…
– Значит, вам будет о чем поговорить. – Она вновь кивнула и вышла за стеклянную дверь…
Я продолжал лежать на койке… Теперь сомнений не было, что я лежу на койке, и, кажется, у меня есть в наличии все мое туловище целиком. И это сильно сбивало меня с толку: неужели там, в зазеркалье нашего материального мира, все точно так же, как в жизни? А в чем тогда разница? И должна ли она быть, эта разница? Может быть, я пока просто ее не уловил?
Я рассуждал о превратностях загробной жизни и о том, что многие вещи представляются нам, людям, совсем не тем, чем являются на самом деле. Тупо уставившись в табло электронных часов, висевших над дверью, я пытался сосредоточиться…
Вдруг за стеклянной дверью появились два силуэта, и дверь раскрылась.
В нее вошла давешняя симпатичная девушка в белом халате и невысокий пожилой мужчина, весь поросший серебристой косматой гривой, плавно перетекающей в бороду, торчащую в разные стороны… Кажется, я где-то видел его раньше… Но где?
– Ну-с-с, – он потер маленькие ладошки. – Как мы себя чувствуем?
Вдруг в моем мозгу сверкнула молния осознания!
– Отшельник! – воскликнул я. – Ты здесь?!! Ты живой!!!
Человек на мгновение замер, глядя на меня, затем улыбнулся, поправил очки в толстой оправе.
– Да, – медленно произнес он, – со мной все в порядке, я живой и здоровый и тоже рад вас видеть… э-э-э… Дэн…
– А почему ты со мной на «вы», и что ты делаешь среди ангелов? – спросил я, пытаясь приподняться на локтях.
– Скорей всего, посмертный шок, – тихонько произнесла миловидная девушка в белом.
Косматый человек в таком же белом халате коротко кивнул, глядя на нее, и приложил свой палец к губам.
– А что удивительного, что я среди ангелов? – ответил он, обращаясь уже ко мне. – Ангелы ведь помогают людям – это и есть моя непосредственная обязанность, понимаешь?
– Вот уж никогда бы не догадался, – сказал я, – глядя на то, как ты смешно лопочешь на своем языке и как ты всего боишься… Как ловко ты маскировался…
Косматый человек в белом халате и в очках немного нахмурился, но затем вновь добродушно улыбнулся.
– Ну такой уж я человек, ничего не поделаешь, – ответил он немного лукаво, разводя руками в стороны. – Я думаю, ты, Дэн, на меня не обижаешься?
– Да нет, – я тоже улыбнулся. – Наоборот, я очень рад тебя встретить здесь! Как и тогда, в Городе…
Отшельник едва заметно вздохнул и тихо произнес, обернувшись к девушке:
– Вот сейчас это прокапаете до конца, а потом два кубика препарата «Си», и пусть поспит немного – процесс восстановления поврежденных мозговых центров еще не окончился. Возбуждаться ему пока не стоит.
– Может, начать курс амитриптилина? – спросила она в ответ. – Потом блокировать транквилизаторами…
– Нет, Хильд[91], – он слегка покачал головой, – пока не стоит, попробуем дать ход естественным процессам – только легкое торможение, понимаешь? И пси-модулятор…
– Хорошо, – кивнула девушка.
– Ладно, Дэн, – сказал он, повернувшись ко мне. – Мы сейчас пойдем по делам, а ты отдыхай и набирайся сил. Если тебе что-то понадобится – вон сзади шнурок. Дерни его, и Хильд придет к тебе. Договорились?
Его слова как-то странно действовали на меня – я был абсолютно с ним согласен, несмотря на рой вопросов, бурлящих в моей голове, которые я хотел ему задать прямо сейчас.
Я молча кивнул и почувствовал, что меня клонит в сон…
– Вот и славно, выздоравливай… – Эти слова я услышал, уже почти уснув, словно издалека…
Во сне мне чудился свист холодного ветра, который переплетался с протяжным женским голосом, напевающим песню на непонятном языке – грустную и прекрасную. Вокруг мельтешили мириады снежинок, которые словно танцевали в такт песне… Как тогда, вокруг дирижабля, который нес меня и Джей на Олимп… Глубокий убаюкивающий голос… Пела девушка в белом халате, сидящая возле моей койки, а за ее спиной колыхались белые крылья.
В какой-то момент девушка сделала паузу и прошептала под шум ветра:
– Все будет хорошо, Странный, вот увидишь…
И продолжила петь…
– Значит, бюро это, ореховое бюро с лампой, в ваших видениях обычно выглядит на коротеньких ножках, а снизу наглухо закрыто ящиками? То есть не ажурные длинные ножки, а именно ящики?
– Да, массивные крепкие ящики, – подтвердил я.
– С ручками или без? – Отшельник внимательно прищурился.
– Ручки есть, – ответил я, – но маленькие, я всегда боялся их оторвать, так и не открыв ящика.
– Ясно, – Отшельник удовлетворенно закивал. – А какие эпитеты вы можете отнести к бюро целиком? Какое оно?
– Какое? – я задумался. – Ореховое…
– Так, – ободряюще подтвердил Отшельник.
– Крепкое, надежное – старинное, но не антикварное, понимаете?
– Прекрасно понимаю, – вновь закивал Отшельник…
– Там внутри множество не особо нужных, но очень ценных предметов…
В черном пространстве надо мной висел в воздухе голографический экран, на котором виднелось лицо Отшельника, что-то записывающего на планшете световым пером. Он сидел на фоне раскидистого папоротника, а снизу пробивались лиловые соцветия рододендронов.
Вокруг вновь была бархатная темнота, к которой я уже за последнее время привык. Ощущение «верха» и «низа» исчезло – я словно парил в невесомости.
Кое-где в темноте светились индикаторные огоньки каких-то приборов, цифры контрольных панелей и странные стеклянные трубки. Это напоминало огни ночного города, и от этого почему-то делалось уютно. Мерно гудело электричество в невидимых агрегатах.
– Итак, Дэн, постарайся сейчас расслабиться, – мягко сказал Отшельник. – Сейчас я подам на некоторое время звуковой сигнал на частоте си-бемоль, а ты постарайся расслабиться и думать о чем-нибудь позитивном, спокойном… Итак…
В голове запел тонкий сверлящий синтетический звук… Пятна в темноте замерцали тревожнее, а может, мне просто так показалось… Звук не то чтобы раздражал, но как-то отуплял мозг… Голова стала наливаться свинцом, и эта тяжесть словно выдавливала из черепной коробки сначала все мысли, а затем и само сознание, оставляя серую тяжелую пустоту… И эта пустота проваливалась куда-то вниз… вниз… В бесконечный спиралевидный колодец…
В этом наступающем небытии вспыхнула искорка страха… Страх забился в тревожном сигнале, предупреждающем о неизбежном конце, окончательной гибели…
Искорка страха зажгла небольшой экран проблеска сознания… Сознание лихорадочно пыталось восстановить контроль пространства и времени, затормозив всеми силами ускоряющееся падение в черный колодец… Так, что происходит? Очень неприятное ощущение… Страшное ощущение… Черная дыра, которая меня затягивает, имеет кроваво-красные пульсирующие края… Словно огненный цветок… Стоп… Как тот страшный глюк в долине… Черт, нужно переключиться… Срочно переключиться на его блокировку… Как это там я делал… Даже в полубреду я вспоминал что-то такое… Вот… Наверное, то, что сейчас загорается ярким светом в центре пустоты, – ярко-голубое небо, медленно плывущие облака и улыбающееся лицо Ирины… Светящийся квадратик этого окна на секунду пытается превратиться в рекламную фотографию на обложке глянцевого журнала… Что-то там про туризм на морских побережьях, цены на тур… Номера телефонов… Но я вдохнул полной грудью и выдохнул что есть сил, вытянув губы в сторону снимка… Подхваченные мощным порывом ветра, цифры и буквы моментально разлетелись пестрым конфетти и исчезли, а панорама с небом, пляжем, лицом Ирины, волосы которой всколыхнулись от дуновения, стала расти в размерах… Мне стало спокойно, страх медленно отступал, я думал о том, что все в порядке, все хорошо: волны мерно накатываются на песок, плавно плывут облака, любимая улыбается, она здесь, все хорошо… Я статичен, я пуст… абсолютно пуст… Но не так, как некоторое время назад, – я пуст легко и невесомо, я парю, колышимый легким ветром, вокруг тишина и еле слышный звон…
