Беглец от особых поручений - Антон Витальевич Демченко
К чему такие старания? А я не люблю, когда кто‑то пытается выехать на моем горбу и включает меня в игру, правила которой мне неизвестны. Рейн‑Виленского с Телепневым хватило с головой. Так что теперь даже такая малость, как неурочный деловой визит, маскирующийся под дружеский, заставляет меня упираться рогом и действовать наперекор желаниям разыгрывающего подобную сценку визитера.
Гостя встречаю в кабинете, стоя у окна, выходящего на Андэхштрассе. Окно высокое, света от него много, и он как раз падает на вошедшего в комнату советника. Остальные окна зашторены, и в кабинете довольно темно. В результате я в тени, а он как на ладони. Старый как мир фокус, но ведь действует… Передо мной довольно молодой человек, высокий, подтянутый, действительно наряженный в утреннюю темно‑зеленую визитку. В руке шляпа, очень похожая на головной убор вчерашнего журналиста. Очередной писк моды? Ладно…
- Ваше сиятельство, доброго дня. Прошу простить меня за столь ранний визит, но я только сегодня прибыл в Инсбрук и поспешил засвидетельствовать вам свое почтение, - затараторил на французском гость, одновременно делая шаг вперед и немного в сторону. И тут же оказался вне освещенного участка. Но мне и этого хватило. Достаточно было почувствовать его эмоции… Определенно господин советник Роннель Мирабо недоволен тем, что карта «дружеского» визита не сыграла.
- Ну что вы, какое прощение, о чем вы говорите, господин Мирабо?! Наоборот, я польщен таким вниманием со стороны вашего короля, - проговорил я в ответ на том же наречии. Конечно, ушлый француз наверняка читал первую статью Верно и знал, что язык Иль‑де‑Франс мне знаком, но, как говорится, доверяй, но проверяй. Вот он и проверяет. Не удивлюсь, если сейчас господин советник пытается понять, откуда у меня такой акцент. Ну, думай‑думай, все равно ничего не придумаешь. О, снова плеснул недовольством. Конечно, злобный я приплел сюда Людовика, напрочь отрезая всякую возможность продолжения беседы, хотя бы в нейтральных не деловых тонах… Иначе говоря, все мои действия можно было бы сейчас охарактеризовать как один простой, но очень витиевато заданный вопрос: «а какого черта, собственно говоря, ты сюда приперся?» Может, не так жестко, но смысл верен. И Мирабо его понял. Ручаюсь.
- Грегуар, будь любезен, принеси нам с господином советником кофия. И венские сласти. - Я кивнул застывшему болванчиком у двери дворецкому, и тот моментально исчез. - Месье Мирабо, прошу вас, присаживайтесь. Кресло у стола в вашем распоряжении. Выбирайте любое.
На этот раз советник даже дернулся. Явно представил, как он будет выглядеть в роли просителя, сидя в кресле для посетителей у моего рабочего стола. Вот‑вот. А теперь, господин Мирабо, мы немного порвем тебе таб… в смысле шаблон. Конечно, шаблон.
Дождавшись, пока советник устроится в одном из кресел, я не стал садиться на свое рабочее место, а попросту устроился в таком же кресле для посетителей, напротив него. Короткий пасс, и стоящий в отдалении журнальный столик подлетает к нам, мягко опускается на пол и становится эдакой границей между мной и посольским чиновником. А в следующий момент отворяется дверь, и Грегуар вкатывает тележку с кофием и принадлежностями для него. Споро выгрузив все привезенное на журнальный столик, дворецкий вопросительно смотрит на меня.
- Благодарю, Грегуар. Дальше мы справимся сами. Ты свободен.
Дворецкий кивает и покидает кабинет, а я тут же принимаюсь разливать по чашкам густой ароматный напиток. Вот так, да. Вообще, похоже, сейчас у моего гостя происходит самый натуральный срыв башни, а он ведь не линкор, у которого их пять штук… Но его можно понять. Пришел с визитом, решив сыграть на условном рефлексе любого светского хлыща. Утром, в неофициальном костюме, значит, и визит не деловой, а нарвался в ответ на… не пойми что. В кабинет привели по парадной лестнице и не менее парадным маршрутом. Потом эта не вписывающаяся ни в какие рамки приличия игра со светом, холодный официальный прием, чуть ли не как просителя, но… Кофий и сласти, признак неофициальности, равно как и тот факт, что хозяин дома сам угощает гостя, отослав дворецкого. В общем, есть отчего впасть в ступор.
Кстати, а у женщин с угощением дела обстоят ровно наоборот. И если хозяйка дома, при наличии прислуги, сама угощает гостью, то это даже не намек на официальность визита, а скорее прямое предложение «выпить/съесть, что дали, и проваливать»… пока не отравили, должно быть.
Сижу, молчу, старательно просматривая эмоции гостя, и аккуратно, очень аккуратно раскачиваю этот маятник. Не знаю, понимает ли господин Мирабо хоть что‑то в менталистике, но ошибаться нельзя, поэтому действую предельно осторожно, иначе вся эта игра пойдет коту под хвост. Ага… Советник‑то начинает нервничать, все больше и больше…
- Хм, ваша светлость… - начинает он.
- Сиятельство, - поправляю Мирабо ровным тоном и отпиваю глоток кофия.
- Что? Как? - не понимает явно сбитый с толку советник.
- Я говорю, что на Руси принято обращаться к князьям: ваше сиятельство. Исключение составляет лишь Его величество, Государь и Великий князь Всея Руси, Ингварь Святославич… - отвечаю все тем же ровным безэмоциональным голосом, отчего Мирабо еще больше нервничает.
- Прошу прощения, ваше сиятельство. Я, должно быть, не с того начал. Еще раз простите, - медленно проговорил советник, тряхнул головой и поднялся с кресла, принимая донельзя официальный вид. - Мой король выражает вам свое сочувствие, в связи с трагической гибелью вашей супруги и детей, и…
Это он сейчас что, реванш захотел взять, ублюдок?! Черта ему лысого! Сам напросился!
- Вон.
Глава 2. Из Иль де Франс, с намеком
Француз выкатился из моего дома с такой скоростью, словно его собаками гнали. Оказавшись на улице, он поймал извозчика и укатил вверх по Андэхштрассе, пребывая в ошеломлении от провала переговоров. Я чувствовал его эмоции и, честно говоря, мне даже стало немного жаль этого человека. На целую минуту.
С другой стороны, нечего было хитрить, А уж если повел игру, то должен был предполагать все возможные варианты развития событий, в том числе и тот, при котором его хитрость раскусят… И вообще, пусть скажет спасибо, что я не спустил его с лестницы. С
