Лес - Константин Владимирович Денисов

опускались руки. Или, например, я забывал, что и для чего я делаю. Особенно сильно это проявилось, когда мы с отцом сидели в плену у сибаритов. Но потом всё вернулось. И мысли, и цели, и планы. А когда встречаешься с новыми людьми, когда видишь, что они, несмотря ни на что сохраняют и преумножают то, что у них есть, — Пётр кивнул Оливеру, — так хочется трудиться с удвоенной силой. Да, это работа вдолгую. Иногда приходится отвлекаться. Но одно из этих отвлечений привело нас сюда, и мы познакомились с патрулём. И по опыту могу сказать, что это была не первая, но и не последняя встреча. Будут и другие.

— Звучит оптимистично, — улыбнулся Оливер, — перед нами такие задачи вообще не стояли. Мы жили обособленно, и горизонт был гораздо ближе. Теперь он раздвинулся и нужно пересматривать систему ценностей для нашего общества. Чем дальше, тем идея с эмиссарами мне кажется всё более и более правильной.

— Главное, чтобы все наши планы не спутала внезапная бомбардировка, — сказал Ваня и посмотрел в небо.

— Есть основания надеяться, что пока что такого не предвидится, — сказал Пётр.

— Какие основания? — удивился Ваня.

— Пока не могу сказать, — сказал Пётр и замолчал.

— Как и многое другое, верно? — слегка прищурив глаза, спросил Оливер.

— Да, есть вещи, которыми я сейчас не вправе делиться. Но они не опровергают то, что я сказал, а наоборот, подтверждают. Скажем так, у тех, кто хочет освободить планету, есть ещё определённые козыри и союзники. Но это всё, что я могу пока сказать. Не хотел напускать туману, простите, что так получилось, — сказал Пётр.

— Да ничего, — усмехнулся Оливер, — я сам тебя спровоцировал. Конечно, ты не должен сразу выворачиваться наизнанку и выкладывать всё как есть. Как и мы тоже.

Какое-то время они ехали молча, и каждый осмысливал произошедший разговор. Наконец, Ваня не выдержал и сказал:

— А мне зацепы не достались!

Пётр и Оливер рассмеялись.

— Ты, возможно, слишком тяжёлый для них. Хотя, точно я не знаю, не специалист. Сам никогда не пробовал летать, — сказал Оливер отсмеявшись.

На перевале они сделали большую остановку, поели, пообщались с местными, хотели ехать дальше, но Оливер всё-таки уговорил их переночевать здесь и выдвинуться в путь утром, мотивируя это тем, что зона реактора не лучшее место для того, чтобы входить в него на закате. Так они могут не успеть добраться ни до одной оборудованной и безопасной стоянки. Особенно учитывая, что зацепами они пользоваться пока не умеют, да и на всех их, в любом случае, не хватает. Герман его поддержал.

Пётр удивился его осведомлённости и спросил:

— А ты что, там раньше бывал?

— Конечно! — в свою очередь удивился Оливер его вопросу, — я работа там ещё до взрыва. Но и потом, периодически наведывался. Я должен знать что там происходит не по отчётам патрульных, а по собственному опыту. Иначе трудно принимать верные решения.

— Сдаётся мне, что в гражданской администрации ты занимаешь не своё место, — усмехнулся Пётр.

— Возможно, — пожал плечами Оливер, — именно поэтому я и собираюсь сам стать эмиссаром патруля. Есть у меня склонность к риску, это, в общем-то, не секрет.

Спать решили на улице, благо погода благоприятствовала, да и это было привычно. Хотя хозяева порывались устроить их более цивилизованно, они отказались. Пока они располагались на ночлег, Пётр заметил, что вокруг них вьётся молодой парнишка. Понаблюдав за ним некоторое время, он подозвал его к себе.

— Привет, — дружелюбно сказал он парнишке, — никогда не видел незнакомцев?

— Да! — радостно сказал парнишка, — тут такое нечасто бывает. Только оттуда иногда приводят людей, — и он махнул рукой в сторону реактора.

— Моя дочь тут недавно проезжала, ты её не видел? — спросил Пётр, и увидел, как парнишка дёрнулся, но тут же взял себя в руки.

— Нет, я тут не служу. Меня не берут. Говорят, рано ещё, — сказал он.

— Да, ты ещё маловат для службы, — сказал Пётр, — пристально глядя на парня, — как тебя зовут?

— Тимур, — с готовностью ответил тот.

— А меня Пётр.

— Возьмите меня с собой? — попросил вдруг Тимур.

— Нет, — сразу отсёк эту идею Пётр, — нам ни к чему брать на себя ответственность за ребёнка.

— Я не ребёнок! — возмутился Тимур, — почему все так говорят?

— Скажи мне лучше, — решил сменить тему Пётр, — Лиана была одна?

— Да, — сказал Тимур и тут же смешался, — кто? Я не понимаю, о чём ты говоришь!

— Почему ты соврал, что не видел её? — спросил Пётр.

Тимур не стал дальше препираться, резко встал и, ничего не говоря, быстро ушёл.

— Странно! — пробормотал Пётр, — что-то мне подсказывает, что от него можно ждать неприятностей.

— Ты сам с собой разговариваешь? — спросил Герман подходя.

— Да, немного, — улыбнулся Пётр, — странный парнишка. Что-то с ним не так.

— Аааа, это Тимур. Его тут все знают. Он очень хочет служить в патруле, но пока не дорос, а ждать не хочет. Вот и мотает всем нервы, пытаясь доказать свою полезность. Странно, что он здесь. Обычно на заставу посторонних не пускают, особенно его, — сказал Герман.

— Он мне почему-то наврал, — сказал Пётр.

— Это важно? — серьёзно спросил Герман.

— Не знаю, — пожал плечами Пётр, — но обычно люди не врут просто так, на неважные темы. Кроме патологических лгунов. Но такие редко встречаются, и думаю, он не из них.

— Да, такого я за ним раньше не замечал, — сказал Герман, — надо будет поспрашивать у ребят, что он тут делает, может всё и прояснится.

Пётр задумчиво посмотрел туда, где скрылся Тимур. Этот парень вселил в него беспокойство.

Подумав немного, Пётр решил, что это на пользу. Доброжелательное общение с патрулём немного всех расслабило. А сейчас, они собирались идти в опасную зону. Желательно было бы быть в тонусе. И этот парень этот тонус неожиданно вернул. Вернулось некоторое напряжение и ощущение опасности. «Нечего расслабляться!» — подумал Пётр.

Утром, когда они собирались, Герман подошёл к Петру.

— Ты был прав, — сказал он.

— Ты о